Кай из рода красных драконов 5 - Кристиан Бэд

— Я полезу!

Верёвка на поясе у меня имелась — нас экипировали для подъёма в горы, куда без неё?

Нишай оглянулся, разыскивая глазами Сурлана и остальных охотников. Но в темноте уже было и не понять, далеко ли устроились наши.

— Может, кого поопытней позовём? — спросил колдун.

— А если волчонок дальше сползёт? — не согласился я. — Тут не так уж и высоко. Держи верёвку!

Я сунул ему в руки конец верёвки, закрепил второй на поясе и полез вниз.

Спустился на пару метров и понял — слишком темно. Усилием вызвал слабенькое свечение рук, но этого было мало.

Маг я блин или кто! А ну, свет!

Но руки не торопились меня слушаться. Надо было спросить у Нишая, как он усиливает огонь.

— Свет! — прошептал я. — Свет же, ну?

Медленно-медленно с непомерным усилием воли белое сияние расползлось по всему моему телу, а потом сконцентрировалось в светящийся шар.

Он был почти холодный, но сиял, как плазма.

— Ого! — крикнул сверху Нишай.

— Крепче верёвку держи! — огрызнулся я.

И полез вниз.

Видно всё равно было плохо — тени, трещины. Я прислушивался и двигался на голос. И в конце концов отыскал в трещине между камнями зацепившегося волчонка.

Высвободил из каменной хватки. Сунул за пазуху.

Крикнул Нишаю:

— Тащи!

Он довольно ловко потащил меня вверх, даром, что колдун.

— Ну-ка, — сказал он, когда я выбрался. — Покажи спасёныша? Что на нём за метки?

Я вынул из-за пазухи пригревшегося волчонка.

Нишай повертел его в руках:

— О, так у него пятый коготь! Это знак самого Эрлика! На таких волках Эрлик ездит, когда поднимается к нам! Очень несчастливый зверь!

— Да ну! — Я отобрал у Нишая волчонка. — Всего-то прибылой палец. Сейчас оттяпаем!

Я достал нож.

— А зачем? — удивился Нишай.

— Да чёрт его знает. Собакам отрезают. Воспаляются они, что ли. Посвети-ка?

Свет на моих руках предательски иссяк. И Нишай охотно вызвал свой, синеватый.

— Тебе надо учиться обращаться с магическим огнём, — сказал он.

— Надо, — кивнул я, пристраивая поудобнее волчонка.

Коготь болтался едва не на ниточке. Тут и крови много не будет.

— А ну, не трогай его! — знакомый вроде бы голос мешался с рычанием.

Мелькнула тень, и я выпустил волчонка — у меня его выдернули из рук!

Нишай вскрикнул и обернулся, освещая тонкую мальчишескую фигурку в рваной рубахе с чужого плеча.

— Бурка! — выкрикнул я.

Волколак крепко прижимал к груди волчонка.

— Ты такой же, как все твои человеки! — шарахнулся он от меня.

— Бурка стой! — я кинулся за ним следом по темноте, по камням, куда-то вниз! — Да стой же!

Но волколак нёсся сломя голову, не желая меня слушать.

Глава 6

Холодная ночь

— Бурка стой! — орал я, даже не пытаясь глядеть под ноги. Стоило мне задуматься над тем, куда бегу по неровной горе в непроглядную тьму, я бы тут же убился насмерть.

Но меня несло вслед за другом, и я как-то ухитрялся перепрыгивать через камни и трещины. Благо тропа в этом месте была ещё достаточно пологой и широкой.

Бурка в темноте видел лучше. Он в запале бежал вниз с горы, не меняя облика. Словно забыл в мальчишеской обиде, что может сбросить длинную рубаху, оборотиться в крылатого волка и улететь.

Тропа виляла, я пытался ускориться на поворотах, рискуя разбиться на фиг. Но волк и в человеческом теле был шустрее меня.

Скорость всё росла, ведь бежали мы под уклон. Теперь и захочешь — не остановишься.

И вдруг на пути у нас выросло что-то огромное и лохматое!

«Медведь?» — подумал я, выхватывая меч.

Бурка влетел в это лохматое, раздалось рычание, и… я врезался в волколака и обхватил его, оттаскивая от зверя и прикрываясь мечом.

Бурка рычал, в ответ ему тоже неслось рычание. И горели отражённым светом луны огромные звериные глаза.

Всё это длилось какой-то миг. Потом взгляд горящих глаз стал ошарашенным и виноватым, а рычание переросло в визг. Такой жалобный и знакомый, что я сразу понял, что это — Мавик!

Так и крался за мной втихаря, скотина лохматая! И устроился спать на тропе, бегущей с горы, решив, что уж тут-то его никто не заметит!

Я вспомнил это место. Дальше тропа сужалась и шла над обрывом. Там бы мы так не побегали.

— Повезло! — выдохнул я.

Здоровенный волк сработал как шерстяной амортизатор, иначе мы оба могли улететь с тропы в пропасть. И не факт, что волколак успел бы вырастить крылья.

Бурка всхлипнул. Его трясло — от обиды и скорости.

— Мавик, ну твою мать! — прошептал я, покрепче прижимая к себе приятеля вместе с волчонком.

— Как ты мог⁈ — выкрикнул Бурка, пытаясь вырваться.

— Что — мог? — наигранно удивился я. — Мы волчонка спасли, из пропасти вытащили. Там ещё пять в мешке у найманов. Пошли! Выручать надо!

Я знал — объяснялок волк сейчас не поймёт. А вот волчата могут быстро вернуть ему голову на место. Так бегать — это же все мозги можно растерять.

— Дура эта! — прошептал Бурка. — Тёплое гнездо не захотела бросать! Всем велели уносить щенков в грот, а она осталась! Все бабы — дуры!

Вот значит как? Дикие волки, не сумев остановить наш отряд, взялись поднимать с гнёзд волчиц со щенками?

— Почему ваши мужчины не охраняют гнёзда? — спросил я.

— Не знаю, — выдохнул Бурка и перестал выворачиваться из моих рук. — Наверное, потому что мы прокляты, — признался он. — Волчицы могут выводить потомство только в здешних скалах. И гибнут волчата часто. Вы — только одна из причин. Мы считали, что вы — неразумные. А от всех бед не убережёшься.

— А потом ты вернулся к своим и рассказал, что разумные? — спросил я. — И твои сородичи взялись с нами воевать?

— Не воевать, — мотнул головой Бурка. — Мы не воюем с теми, кто слабей нас. Только с сильными. Наши просто решили предупредить вас. Чтобы вы поняли наконец — так нельзя!

— Нельзя, — согласился я. — Пошли волчат выручать.

Мавик заскулил.

— И ты пошли. Я дома с тобой разберусь! А сейчас лучше, чтобы рядом был, а то неизвестно,