Дела Тайной канцелярии - Виктор Фламмер (Дашкевич)

Но для начала хорошо бы понять, где находится эта поверхность. Даже если бы сейчас был день – в толще бурлящей пены разглядеть ничего не получилось бы. Но на дворе ночь.

И дна Педру коснуться не успел. Он замер меньше чем на мгновение, вытянув руки по швам, и попытался отследить, по какой траектории движется его тело. В том направлении, скорее всего, верх.

Его еще раз крутануло, но уже не хаотично, и Педру показалось, что он понял, куда его выталкивает вода. И, отчаянно работая руками и ногами, рванул в этом направлении.

…Две секунды. Три. Четыре… Пять…

Не было видно ничего, кроме пены вперемешку с водой. И тут Педру отчетливо осознал, что ошибся с направлением.

Но сил повернуть уже не было. Сделав последний, отчаянный рывок, он понял – выбраться не получится. Даже шевелить руками удавалось с огромным трудом. Снова накатила паника, которая мгновенно сменилась апатией – борьба бессмысленна, он уже проиграл. Океан допьет из него последние силы и просто раздавит в своих ледяных объятиях.

Нет! Нельзя, немыслимо сдаться!

Педру дернул едва слушающимися руками, стиснул зубы и толкнулся всем телом, продвинувшись еще на каких-то полметра…

И внезапно увидел над головой звезды. И это самое прекрасное зрелище в мире словно придало ему сил.

Даже на полную трансформацию истинной формы у него не хватало энергии. И он, разрывая на спине гидрокостюм, выпустил крылья и взмахнул ими, чудом успев взлететь над гребнем следующей волны.

Скалы. До пляжа он точно не доберется.

Изо всех сил пытаясь удержать высоту, чтобы не попасть под фонтаны брызг, отнимающих последние крупицы сил, он, словно раненая чайка, рывками полетел к чернеющим невдалеке скалам. И, не дотянув до верха, где начинался покрытый травой склон, всего каких-то пару метров, рухнул на острые, возвышающиеся над водой пики.

И успел ухватиться за один из них.

Если сейчас придет волна высотой хотя бы в половину той, что чуть не раздавила его, – ему конец.

Но океан решил пощадить. Следующая волна ударила и разбилась ниже, просто обдав брызгами. И эта передышка дала Педру возможность восстановить немного сил. Он вытянулся во весь рост и нащупал рукой выпирающий камень на почти отвесной стене. Подтянувшись, вцепился пальцами рук и ног в трещины и сколы и медленно пополз вверх. Если успеть до следующей волны…

Он успел. Где-то внизу что-то грохнуло, снова обдавая брызгами, а в нос ударил запах травы. Глаза открыть сил не осталось, и Педру, впиваясь пальцами в землю, протащил свое тело еще несколько метров и окончательно рухнул без сил.

Очнулся он от голоса, показавшегося очень далеким:

– Сеньор Педру! Сеньор Педру! О, Пресвятая Дева!

Он ощутил прикосновение к шее и попытался приподнять голову. Изображение было мутным, словно он до сих пор смотрел сквозь толщу воды, но Педру смог разглядеть склонившуюся над ним фигуру. Сеньор Винсенте, смотритель маяка. Снова уронив голову, Педру почувствовал, как его переворачивают, кладут на что-то жесткое и куда-то волокут. И окончательно отключился, провалившись в сон.

Проснулся он от запаха крови и сначала вцепился в источник запаха обеими руками, а только потом открыл глаза. И обнаружил у себя в руках тушку курицы с отрубленной головой. Судя по тому, что кровь еще лилась, курицу зарубили только что. Не особенно задумываясь, откуда она взялась, Педру в считаные секунды, почти не жуя, проглотил пищу и лишь после этого огляделся.

И понял, что лежит на дощатом настиле во дворе дома смотрителя, накрытый сверху теплым одеялом. Самого сеньора Винсенте рядом не наблюдалось. Разумная предосторожность. В досягаемости протянутой руки оказались еще две куриные тушки. Их Педру съел уже с удовольствием, ощущая, как с каждым проглоченным куском к нему возвращаются силы. Доев и облизав пальцы, он крикнул:

– Сеньор Винсенте! Можете выходить, где бы вы ни были. Я не трону вас, клянусь!

Где-то вдалеке скрипнула дверь, и через пару минут послышались шаги. Смотритель, открыв калитку, зашел во двор.

– Ох, я так рад, что вы в порядке, – улыбнулся он, – я уж думал, все. Вы даже не шевелились…

– Я заснул. Спасибо вам за кур. И за спасение. Как вы рискнули ко мне подойти? Разумеется, я в здравом уме и твердой памяти ни за что не подведу дона Криштиану под суд, но я мог напасть на вас, находясь в помрачении рассудка от потери сил и голода.

Смотритель лишь пожал плечами.

– Я двадцать пять лет проработал спасателем и прекрасно знаю, что, когда спасаешь кого-то, всегда есть риск быть утянутым за тонущим в пучину. Вас совершенно точно нельзя было оставлять на берегу. Волны усиливались, а вы лежали слишком близко к краю. Что произошло?

Педру вздохнул.

– Сорвался с доски во время маневра. Такое может произойти даже с бештаферой. – Он усмехнулся. – Едва сумел выбраться.

Сеньор Винсенте покачал головой:

– Ох и достанется же вам от дона Криштиану… кто вас вообще надоумил забираться на такую высокую волну? Тем более, я вас сразу предупредил об усилении шторма.

– Хотел поставить новый рекорд… Давно хотел, а тут такая возможность… А наказание… что же, не в первый раз… Но вы правы. Сколько времени?

– Половина седьмого.

– Понятно. Мне нужно срочно возвращаться. Иначе достанется еще больше. – Педру с трудом поднялся на ноги.

Смотритель оглядел его критически:

– Вы не долетите. Может быть, мне позвонить в ректорат? За вами пришлют машину?

– Тогда я не успею к началу первого занятия, а их у меня сегодня четыре. У вас не осталось еще какой-нибудь еды?

– Только сушеная бакальяу. Принести?

– Да, будьте любезны.

Быстро съев соленую треску и запив ее десятком яиц, Педро поблагодарил смотрителя и взмыл в воздух. Надо торопиться. Перед началом занятий необходимо привести себя в порядок и сделать доклад дону Криштиану. Педру знал, что на этот раз ректор не простит его проступка.

В кабинет ректора Педру зашел, уже тщательно одетый и причесанный. Он успел съесть заранее приготовленный к возвращению завтрак и чувствовал себя довольно сносно. По крайней мере, не валился с ног.

Но едва он успел преклонить колено, как прямо в лицо ему обрушился мощный удар. Потеряв равновесие, он отлетел в сторону и врезался в дверной косяк головой. Дерево хрустнуло, но сама дверь выдержала. Педру поднял взгляд и увидел прямо над собой лицо дона Криштиану, красное, искаженное яростью. Умолять о прощении было бессмысленно, Педру лишь опустил глаза и получил еще один удар, теперь уже ногой в живот. И тут