Кай из рода красных драконов 5 - Кристиан Бэд

правителя, князя Юри! Нишай сказал, что это Кориус сжёг крепость! Эта проклятая змея с мордой барана отсиделась за спиной терия Вердена! Надо схватить и посадить его на кол!

На словах «погубил правителя» сердце у меня дёрнулось.

Умом я понимал, что правителя Юри вряд ли убил сам Кориус, но сразу стало как-то нехорошо. Неужели, вот он, конец моего пути?

Я внимательно посмотрел на Нишая: может, и об этом говорил ему Эрлик?

Но колдун отвёл глаза.

— Мы не будем ставить под угрозу наш союз с волками! — объявил я своё решение для Айнура. — Будем сначала говорить. Спускаемся!

Ичин кивнул и прикусил варган, командуя подъем. Он наловчился за эти дни.

Варган висел у него на груди поверх амулетов, шаман наклонял голову и подхватывал его губами.

Незаменимая оказалась штука — эта противная музыка.

Тропа к низу расширилась, и идти стало удобно. Скоро мы достигли утоптанной площадки, от которой до подножия оставался всего один короткий переход.

Уселись передохнуть и понаблюдать, наблюдать, как отреагируют на наше появление в лагере Кориуса и на волчьей стоянке.

Подошла Дьайачы и уставилась на диких волков, суетившихся у входа в Белую гору.

— Они не войдут в пещеру, — прошептала она.

— Так им и не надо, — усмехнулся я. — Может, останешься и не будешь дальше спускаться, пока мы не договоримся с волками?

Белая Суть мотнула головой и упрямо сжала губы. Не для того она перетерпела этот опасный спуск, чтобы остановиться на полпути.

Делегация диких волков, разглядев, что мы уже близко, выдвинулась нам навстречу. Возглавляли её Шани, Бурка и его жирненький дядя.

Дядя мне не понравился, но ведь он пошёл на сотрудничество с нами? Значит, не всё так плохо, как кажется нашему колдуну?

Я тронул Нишая за плечо, и он вздрогнул.

— Ты чего опять? — спросил я. — Забудь уже про этого Эрлика. Даже если мы ухлопали только дракона, хозяину преисподней есть над чем пораскинуть мозгами, прежде чем он снова к нам сунется.

Нишай сдвинул брови: мол, я не о том.

— Посмотри на лагерь Кориуса, — сказал он.

Я проследил за взглядом Нишая.

В лагере было суетно — воины передвигались хаотично, толпились у главной юрты. Но что они делают, было не разглядеть.

Тушку самого военачальника я раньше легко отыскивал по блестящей броне, но сейчас никак не мог нашарить глазами.

Военачальник Кориус почему-то не выслал к нам делегацию… И я больше не видел его… Неужели сбежал?

Нишай продолжал хмуриться.

— Что они делают? — спросил я Ичина, и тот подозвал одного из самых зорких охотников.

— Башку кому-то рубят, — сказал тот, приглядевшись.

— Башку? — переспросил я. — Кому?

— Кориусу, — подсказал Нишай.

— С чего ты взял? — Вот тут уже все мы уставились на него.

Даже самый зоркий охотник не смог различить лиц, а Нишай говорил так, словно видел.

— Они разглядели меня и мою охрану, — пояснил колдун. — Чёрная одежда — приметная, и рост у меня подходящий. Но воины Кориуса не видят паланкин императора. Думаю, они решили, что император погиб, а Нордай победил и спускается вниз со своею свитой. Ты же помнишь, Кай, сколько драконьих воинов мы вырезали у перевала? У Нордая была охрана вроде моей.

— Кориус не пошёл за императором, потому что не верил в его победу, — согласился Айнур. — Он сделал ставку на Камая. Был готов подчиниться тебе, княжич, когда ты спустишься с перевала. Но у тебя нет черной одежды и охраны из драконьих воинов.

— То есть в отряде Кориуса бунт? — осенило меня. — Его дюжинные хотят свалить своё бездействие на военачальника и вручить Нордаю его голову в качестве извинений?

— Боюсь, что да, — кивнул Нишай. — Если бы выиграл ты — Кориус стал бы героем. Но внизу решили, что победил Нордай. И голову Кориуса сейчас положат в мешок, чтобы отдать победителю.

— Вот это мы повеселимся сегодня! — ухмыльнулся Майман. — Сейчас они разглядят, что победил не Нордай и зарубят ещё кого-нибудь!

— Им некого больше рубить, — не поддержал шутку Нишай. — Теперь им остаётся надеяться только на милость наследника. Иногда новый наследник приказывает казнить каждого шестого воина, а остальных прощает.

— Ну твою мать! — разозлился я. И крикнул, не увидев рядом нашего предводителя: — Айнур, у нас проблемы с дебилами! Ты где?

— Он разговаривает с Белой Сутью, — пояснил Ичин. — Волки окружили её гору. Что, если они потребуют выдать Дьайачы?

— Час от часу не легче, — нахмурился я. — Но они же видели, что дух волка был на нашей стороне, а значит — он простил эту несчастную Суть.

— Волки простили нам, людям, — покачал головой Ичин. — Мы для них — слабые, они не нападают на слабых.

— А Дыайчи — сильная?

— Да, Кай. Она противопоставила себя всему волчьему племени. Боюсь, что они хотят её крови.

— Крови света? Они же поклоняются солнцу, или я что-то напутал?

— Солнцу, — кивнул Нишай. — Жестокому солнцу, что с стрелами бьёт тех, кто внизу.

— Так или иначе — будем говорить с ними о духах, — кивнул я. — О том, что Дьайачы — не ровня им, чтобы мстить. Она — мать, прародительница разума. Своего рода дух Белой горы.

— Но волки всегда мечтали победить духов, — напомнил Нишай.

— За то и были наказаны, — кивнул я. — А теперь пусть наступит мир. Мир, в котором будут не только свирепые духи зверей, но и женская суть. У волков нет женского божества, а теперь будет. Боги — всегда недобрые, тут — без обид.

— Совсем нет женских божеств? — удивился Ичин.

— А у вас-то их много, что ли? — фыркнул я. — Вот когда в небе я видел лицо женщины? Кто она была?

Шаман уставился на меня с непонимающе.

— В небе? — спросил он.

— Да, над перевалом. Над фигурами волка, медведя и барса.

Ичин покачал головой.

— Не было в небе никакого лица, — подтвердил Майман. — Тебе померещилось, Кай.

Глава 36

Пуповина Умай

Я помолчал, нахмурился.

Как это так? Выходит, призрачных зверей видели все, а женское лицо — я один?

Спросил осторожно:

— Разыгрываете,