Елена Павлова - Золотой Лис

— Из мешка без страху насыпали сахар!

Один белый, другой серый, насыпали сахар.

Заходила брага, радовались маги!

Один белый, другой серый, радовались маги, — он черпанул варева, подул, лизнул, кивнул и продолжил:

— Чтоб быстрей бродило, чары наводили… Чего ты разоряешься? Вон, попроси Дона тебе перевести с эльфийского, что твоё имя значит, тогда и нервничай! Может, так, как ты хочешь, оно ещё хуже! Фанди! Ха! Вылезли к бабусе, два весёлых гуся! Один белый, другой серый, пьяные в сосиску! Всё, готово! Теперь только остудить — и ага.

— Ага — это вылить? — ехидно осведомился… Фандар, демонстративно зажимая нос и отворачиваясь. Чтобы наткнуться взглядом на ласковую улыбку Дона.

— Фанни — это огненный ров, канава с огнём, — любезно сказал вампир. — Фанди — это огонь, стекающий по камню длинной полосой, можно предположить, что имеется в виду этакая, простите, пылающая сопля из лавы. Вообще же должен вам сказать, что с любым именем вы, райн Фандарек, что, кстати, означает "принудительно остановленное извержение вулкана", меня преизрядно достали. Как тот вулкан — тех, кто его заткнул. Ваши способности Слышащего, может быть, и выдающиеся, но нам пока что ничем не помогли. Устанавливать и сообщать координаты мы можем и сами посредством порталов. А вот без вашей спеси и скверного характера мы с большим удовольствием обойдёмся! — и Дон улыбнулся ещё приятнее.

— Да ладно, пусть будет, — с великодушием пофигизма отозвался Роган. — Он смешной такой! Надо его с Лисой познакомить! Вот это будет что-то! — и он жизнерадостно заржал, представив эту встречу. Дон сыграл бровями и качнул головой. Попытался представить себе райна Фандарека в "Золотом лисе" — и с некоторым удивлением понял, что не может. Оч-чень интересно! Надо будет поинтересоваться у Лисы, какая печать действует таким образом.

— Ну-ка, разбуди-ка его слегка, — Роган уже наплескал микстуры в стальной стаканчик и изготовился влить действительно отвратно воняющее пойло в пациента. Дон аккуратно приподнял раненого, придерживая одной рукой за плечи, другой под затылком. Роган ловко оттянул одной рукой нижнюю челюсть, другой влил микстуру, и челюсть на место поставил, и придержал, и нос несчастному зажал. Тот и сглотнул, бедный. О, да! Это, безусловно, была волшебная и чудодейственная микстура. Глаза у больного не просто открылись, но и попытались покинуть своего владельца, тело выгнулось дугой на глубоком вдохе — и на выдохе издало вопль, исполненный такой смертной муки, что Роган даже языком поцокал сочувственно.

— Вот видишь? Разве больной человек может так орать? — вполне довольный эффектом, невозмутимо объяснил он Дону. — Сейчас он часок-другой отлежится, и будет готов к употреблению.

Райн Фандарек открыл было рот… и закрыл его. О! Он смолчит! Но потом он доложит! Обо всём! Что они о себе возомнили? Они так долго завоёвывали доверие этих диких, и вот, ради какого-то недобитка, вся легенда псу под хвост, они раскрылись полностью, на глазах у толпы открыли портал — вопиющий непрофессионализм! Собственно, можно считать этот рейд проваленным и отправляться домой! Ни одной печати отдать не удалось — поди теперь, сунься туда! И никаких "способных" выявить не удалось — тоже мне, элита поисковиков! А этот маг — просто варвар! Разве можно так обращаться с раненым? Даже с диким? Вон он, опять без сознания! Да они и сами, как дикие!

И действительно. В непролазной чащобе, в которую зашвырнул их наспех сляпанный Роганом портал, оба чувствовали себя, как дома. Дон молниеносно нарубил кучу лапника с окрестных ёлок, на которую и уложил раненого. Потом, пока Роган творил с безучастным телом что-то магическое, приволок на поляну три относительно сухих валежины, обрубил мечом ветки и сложил стволы вдоль, как штабель. Роган тут же поджёг их лихим файерболом, от которого они сразу высохли и занялись огнём по всей длине, набил крохотный котелочек снегом и подвесил его на палку над пламенем. Потом оба ругались последними словами, делая что-то весьма кровавое с тяжелораненым, кажется — вытаскивали засевший в плече болт, и никак не могли договориться о чём-то, то ли о том, чем анестезировать, то ли о том, чем заживлять. Не понимает Фандарек в этом ничего, зато хорошо знает, что по правилам человека с такими ранами надо было доставить в ближайший филиал Госпиталя, или, хотя бы, в какой-нибудь магистрат, а не заниматься самодеятельностью! А они! Намотали на него тряпок, после чего этот ужасный вампир просто уселся рядом прямо в мокрый мох, сложив ноги кренделем, положил руку раненому на лоб и замер, как выключился. А маг принялся азартно химичить, и нахимичил эту гадкую микстуру. Интересно, что вообще может так вонять? Мерзость какая! Райн Фандарек не удивится, если этот несчастный больше не встанет.

Роган покопался в своём мешке, вытащил оттуда крохотную складную табуретку с тряпичным сидением и, кряхтя, расположился у костра со всем возможным удобством. Относительным, конечно — табуретки из-под него видно не было, и как она такую тушу выдерживает — совершенно было непонятно. Магия, наверно. А райн Фандарек так и остался стоять. Табуретки у него не было, лапник рубить ему было нечем, а мох сырой, не вампир же он! Они, говорят, холода не чувствуют, а райн Фандарек очень даже чувствует! А просить он их ни о чём не будет! Достал, да? Ну, и пожалуйста!

— Фанни, душечка, страшно спросить — ты так и будешь ёлку подпирать? Ты не бойся, она не упадёт. Положи два мешка друг на друга, и садись, там одни тряпки, забыл? Будешь? — Роган обтёр стаканчик снегом, набулькал в него из фляжки и протянул Слышащему. Фандарек судорожно затряс головой. Роган пожал плечами и опрокинул коньяк себе в рот. — Ты садись-садись, я тебе дело говорю. Раньше, чем часа через два этот не проснётся, и будить нельзя. Ему болтом хорошо по черепу пришло, сотряс основательный. Надо, чтобы гематома наружу вышла, иначе его парализует. Ты два часа торчать будешь? Ноги-то пожалей! Дон, поверни-ка этого на бок. У него кровь носом должна пойти, как бы не захлебнулся.

Дон аккуратно повернул раненого на бок и уселся у него за спиной, подпирая собой сзади и придерживая рукой спереди, чтобы не завалился на живот.

— Да можно и на живот, не критично. Главное, чтобы кровь стекла, — благодушно пояснил маг. — Молочка дать? — Дон кивнул, и Роган передал ему флягу с белой наклейкой. Дон предоставил раненого самому себе и занялся молоком.

Фандарек постоял ещё, держа марку, но потом решил, что ведёт себя, как ребёнок, и последовал совету мага. От трёх горящих лесин шло хорошее тепло, ткань плаща согревала спину, поднятого среди ночи Фандарека неудержимо клонило в сон. Зря он согласился на перевод в действующие части, думал он. Полжизни провёл он в магистрате на суточных дежурствах, вслушиваясь в эфир — и ведь не зря! Целых восемь раз засекал он непредусмотренные регламентом сигналы, и координаты успевал снять. Восемь спасённых жизней — это много. Ведь многие выходят в ментал буквально на секунду, в момент смертельной опасности. Вскрик — чаще всего "Мама!" — и тишина. И надо успеть за эту секунду определить, откуда это пришло, чтобы потом дать координаты в ближайший к тому месту магистрат. Но разве эти вот двое способны оценить его заслуги? И что его под руку толкнуло согласиться на поисковый рейд? Романтики захотелось? Вот тебе романтика! И вот ЭТИ считаются лучшими? Какой ужас! У них ведь даже не понять, кто кем командует. То один, то другой, никакой субординации! И сплошное легкомыслие, как погулять вышли!