Фрейлина. Предотвратить - Тамара Шатохина

- Приятно, Антон Демидович, и в свою очередь… - состоялось знакомство и стандартный обмен вежливостями.

- Как вы узнали о времени моего прибытия?

- Со вчерашнего дня кто-нибудь да дежурит у колоннады. Велено сразу оповестить господина вице-адмирала.

- Куда мне явиться для представления должным порядком?

- А вот с этим придется повременить, Константин Николаевич… - протянул с сожалением мужчина, - у Михаила Петровича случаются боли в животе, сегодня с утра как раз и случился очередной приступ. Но, как правило, пара дней - и он снова в строю.

- М-да?.. – оглянулся Костя на колоннаду – со стороны площади ее украшала еще одна пара скульптур в греческом стиле, изображавших мужчину и женщину.

Верить на слово офицеру или нет, Костя еще не решил. Такое совпадение вполне могло и случиться, а могло быть – Лазарев продолжает по-старчески капризничать. Очевидно, сомнения рисовались на его лице, потому что, морща лоб, Синицин тихо сказал, только для него:

- Не извольте сомневаться. Лазаревская школа сурова, с ним порой нелегко, но, когда вы лучше узнаете его, то даже мысли не возникнет…

- Хорошо, - кивнул Константин, обозревая открывшееся пространство – довольно привлекательную городскую площадь. А дальше поднимались холмы, застроенные убогими домиками. Мало зелени, пыльно и сухо… Усмехнулся – колоннада грамотно прикрывала для прибывших с моря невзрачные тылы.

- Екатерининская площадь… пока вы не определились с постоянным местом жительства, для вас заказано место – лучшие комнаты в лучшем гостевом доме. Дождемся извозчика, - предупредил Синицын.

Загрузившись в коляски, Константин с сопровождением устремился через площадь и дальше по улице. Ехали правда совсем недолго. Но представление о городе сложилось – собственно, он только строился, постепенно преобразуясь из захолустного губернского в представительную столицу Черноморского флота. Синицин показал здание на Екатерининской площади – в двух этажах, но внушительное и даже величественное, с портиком:

- Здесь достраивают Морское собрание, уже ведутся внутренние работы… в следующем году балы станут проводить здесь. Для этого предполагается огромная зала.

- А где сейчас проходят подобные мероприятия? – поинтересовался гость.

В случае прибытия кого-то из знатных гостей местные власти традиционно обязаны были устроить прием в его честь. Да и балы давно перестали быть только местом танцев и развлечений - Константину также необходимо было знакомство со всеми значимыми и полезными людьми города.

- Если вы не против, то дам указание организовать все к этой субботе, - остановив коляску у аккуратного двухэтажного здания, спрыгнул с подножки Синицин.

- Три дня? Лучше бы через неделю, - задумался Костя, - хотелось бы видеть на балу нескольких гостей из Симферополя.

- Но вы ведь дадите ответный бал, - не понял Синицин, - как раз к тому времени, или чуть позже. У дам как раз станет времени собраться.

- Здесь вы правы. Благодарю за подсказку, - прошел гость в комнаты.

Номер на втором этаже состоял из трех помещений. Уютной спальни с большой кроватью и просторной выгородкой под гардеробную. Все в цвете шоколада и палевом - золотисто-розовом. Устроено строго по-мужски - ничего лишнего. Кабинет в тех же цветах и с удобным на вид креслом. Большой письменный стол, еще стеллажи для книг и диван. На полу ковры, на окнах тяжелые богатые шторы. Возле спальни небольшая комнатка с умывальником и стульчаком.

- В здании есть банное помещение. Уходя, велю затопить, - пообещал Синицин, - сегодня отдыхаете, Константин Николаевич? А пожелаете, и накормят здесь весьма прилично. А ваше сопровождение?..

- Кстати, Виктор Арсеньевич... где вы остановитесь?

Но Ахтырцев с командой не собирался задерживаться в Севастополе. Их ожидала, оказывается, та самая «кочерма» – договорились с капитаном еще ранее.

- Что же… может и к лучшему, - решил Костя, - передайте нижайший поклон и мою благодарность господину Пестелю и отдельно Амалии Петровне. Рад буду видеть их, а также всех, кого они сочтут необходимым взять с собой, на балу, который я дам севастопольскому обществу… через десять дней, аккурат через одну субботу на следующую. Вас, кстати, также жду, Виктор Арсеньевич, причем в обязательном порядке – есть для вас дело.

- Непременно… благодарю вас, - похоже, понадобился тому миг на осознание, а потом он широко улыбнулся и козырнул: - Разрешите убыть?

- Ступайте, доброй вам дороги.

Всего сутки рядом с человеком… странно, а расставаться уже жаль. Константин собирался предложить Ахтырцеву место личного адъютанта. Возможно, это и не слишком разумно – он пехотный. Да и ладно! К душе была его манера держаться, немногословность, вдумчивые ответы и еще одно - тот будто чувствовал, когда следует говорить, а когда лучше промолчать и не лезть в душу. А это дорогого стоило.

Когда отряд сопровождения удалился, Константин обратился к Синицину:

- Всего лишь вторая половина дня… а если прямо сейчас мы отправимся на Михайловскую батарею? Виктор Арсеньевич утверждал, что она достроена только в этом году. Хотелось бы видеть новинку… первым делом. В другие дни пристально взглянул бы и на остальные форты.

- Но… в качестве кого? Ведь вы еще не приняты в должности, - всего лишь на миг позволил себе растеряться Синицин. Миг всего… а получилась невероятная глупость.

- Позвольте поинтересоваться - а кто за старшего, когда Михаилу Петровичу неможется? Это вы, Антон Демидович? – стал холодным голос Великого князя, - и что значит - «кого»? В качестве члена императорской семьи.

- Виноват, Ваше высочество! – встал офицер по стойке смирно, - за старшего сейчас капитан 1 ранга Корнилов Владимир Алексеевич. Как раз намедни они вернулись из практического плавания на «Двенадцати апостолах»!

- Тогда проводите меня к нему, - сразу решился Константин, не став переодеваться в форму. Все равно представляться следовало не заместителю, а самому Лазареву. Но на «Михайловский» он должен был попасть сегодня, это уже было делом принципа.

Не хотелось начинать так… а вот пришлось - расстроено думал он. Никогда не ставил во главу служебного общения происхождение – козырять следовало не им, а заслугами. Однако же оно подразумевалось само собой – умный всегда помнит с кем имеет дело.

Реальность же такова, что заслуг его здесь никто не знает – не так они и масштабны по сравнению с достижениями тех же Лазарева или Корнилова. Значит – что?.. Вначале безусловное уважение к собственной личности придется насаждать? А получится ли после такого его наработать? Настроение резко испортилось, потому что понимал – это первая ласточка. Капитан-лейтенант