Диктиона. Пламя свободы - Лариса Куницына

— Гораздо меньше… — шепнула я и громко произнесла: — Итак, что мы имеем?

Проклятие Рахута

I

Ночь медленно опускалась на королевский дворец в столице. Она уже в который раз затопляла своей непроницаемо чёрной мглой узкие пустые улицы чужого города, безмолвные дама, мрачными бесформенными грудами громоздившиеся по ту сторону широкой площади, и сам дворец, огромный, таинственный и враждебный. Рахут не любил эти ночи, и чем дальше, тем большую ненависть он испытывал к ним, потому что ночь всегда приносила с собой глупый детский страх перед темнотой и безмолвием, и лишала его надежды на то, что его мечты сбудутся. Он злился из-за этого, и из-за того, что не может приказать ночи убраться ко всем чертям. Он, конечно, понимал, что такое желание было абсурдным, но это и была та полнота власти, о которой он мечтал.

Он хотел стать властелином галактики. Именно так, и не меньше. Это были мечты, и он даже не вспоминал при этом о мощном звёздном союзе, с которым никогда не смог бы тягаться. Он просто мечтал о том, как он вершит судьбы планет, как великие миры в почтении склоняются перед ним, как огромные солнца освещают его величие, как одним мановением руки он расправляется с врагами, заговорщиками и революционерами. И не он, а все вокруг дрожат в безумном страхе перед его гневом, перед ночью, которую он может навеки опустить на головы непокорных и нерадивых слуг.

Мечты были приятными, но реальность слишком часто возвращала его к необходимости заняться более насущными делами. И он занимался ими, ощущая, как постепенно приближается к своей недостижимой мечте, хотя не знал, насколько она становится при этом ближе. Он вообще не знал, какие результаты приносит его деятельность здесь. Он действовал вслепую, и это приводило его в бессильную ярость. Но он надеялся, он даже верил в то, что пусть его борьба будет более сложной и тяжёлой, это лишь укрепит его дух и поможет приобрести необходимый опыт, и он всё равно добьётся своего. Так было днём. А ночью он оказывался лицом к лицу с неприятной правдой.

Он постоял у окна, глядя на тёмный сад, где под деревьями затаились его безмолвные стражи — гвардейцы, обернулся и посмотрел на двух крепких рослых офицеров в безмолвной готовности застывших у дверей. Рахут не был таким уж глупцом, и прекрасно понимал, что не достаточно назваться императором, чтоб стать им. И что эти преданные ему, как псы, солдаты, верны ему лишь потому, что привыкли к этому. Они просто уцепились за него, как за осколок прежнего мира, который разрушили повстанцы и космос. Того самого мира, который никогда не был для Рахута уютным и родным, и о котором он не так уж сожалел. Судьба дала ему шанс построить свой мир, создать его таким, каким он хочет его видеть, дала ему средства, армию и маленький дикий мирок для начала.

Рахут потянулся так, что скрипнула портупея, и, пройдясь по красивой сводчатой комнате, сел у стола, заваленного картами и донесениями, которые совсем не проливали свет на сложившееся положение вещей. Он хотел бы почувствовать себя уверенным, опытным полководцем, который может победить в любой войне, но вместо этого ещё раз осознал, что ему не хватает ни уверенности, ни опыта. И он оказался не подготовлен к тому, что ждало его здесь.

Там, на Киоте всё выглядело просто. Маленькая, дремучая планета, отрезанная от остального мира своей дикостью, уставшая от тысячелетней войны с какими-то рептилиями, у которых случайно нашлись звездолёты. А у него один из лучших ормийских крейсеров и десять тысяч наёмников, тщательно отобранных в разных мирах его резидентами. Его советниками были проанализированы все данные и составлен детальный план стремительной операции, который был исполнен быстро и точно. Дело было сделано, планета захвачена, один конкурент на власть устранен, второй пленён и сам предложил сотрудничество. Местное население не оказывало никакого сопротивления. Он поверил в удачу и хотел закрепить своё право вполне цивилизованным способом. И что же? Эти люди, которых он пригласил на пир, пытались убить его, вероломный союзник, которому он подарил жизнь, бежал и, в конце концов, выяснилось, что покорность аборигенов была опасной иллюзией, и он оказался на чужой планете, в окружении коварных дикарей. Он потерял верного советника и друга, и в полной мере осознал, что практически не контролирует ситуацию на планете. Он разозлился и растерялся. Ему хотелось перебить здесь всех дикарей и заново заселить этот мир, но у него было недостаточно возможностей для этого. Он уже потерял почти треть армии, потерял так загадочно и безвозвратно, что до сих пор не мог поверить в то, что это произошло. Пустынные болота за Последним хребтом поглотили три тысячи его солдат со всей техникой. И это было всего лишь началом.

В сущности, это решение, подсказанное матерью, собрать все войска в одном месте и дать врагу решительный бой, на самом деле чем-то напоминало позорное отступление. Он сдавал врагу обширные территории и стремился лишь к тому, чтоб сосредоточить свои силы для защиты столицы. Они будут нападать на него, а его задача — сокрушить их и уничтожить. Может, в этом и был смысл, но ему это отступление было не по душе. И что случится, если они не нападут, а так и будут сидеть в своих лесах? От этих терпеливых негодяев можно ждать и не такой подлости.

Тревожный зуммер прервал его невеселые размышления. Он нажал кнопку на панели видеокоммуникатора и мрачно взглянул на экран. На него обеспокоенно смотрел старый полковник Рурт. Пожалуй, даже больше, чем обеспокоенно.

— Что? — вздрогнул Рахут, впившись взглядом в экран.

— Пока нет причины для серьезных опасений, ваше величество, — спокойно произнёс полковник, и его тон явно противоречил встревоженному выражению лица. — Мы получили несколько сообщений о том, что местные нападают на наши отряды, продвигающиеся к столице.

— Местные нападают? — переспросил Рахут, с трудом подавив нервный смешок. Местные никогда ещё ни на кого не нападали. Они убегали или безучастно взирали на чужаков, высадившихся на их планету. Да и с чем они могут нападать? С луками, стрелами, мечами да дубинами? На парней с лучемётами? — И как у них успехи? — с сарказмом уточнил он.

— Я не стал бы раньше времени… — заюлил Рурт, но другойголос где-то дальше спокойно произнёс: «Совсем неплохо для начала».

Авсур! Рахута так и подбросило. Он резко