Инна Георгиева - Колыбельная для Титана

Тетя, походу, скончалась в довольно почтенном возрасте. Но это нисколько не уменьшало ее желания выглядеть… нет, не хорошо. Словом «хорошо» это назвать нельзя было даже с натяжкой. Пепельно-белые волосы ниже плеч, «утиные» губы и грудь седьмого размера — это красиво, пока тебе двадцать. А моей гостье было под пятьдесят, не меньше. Да она даже стояла передо мной в очень характерной позе: руками и грудью опершись на колени. А уж эти жуткие ляжки!..

Я покраснела и бросила взгляд на спящих мужчин. Очень захотелось растолкать Кусая и уступить ему легкую вахту. Пускай он с этой голой барышней разбирается. Последняя, кстати, мой румянец заметила, но поняла несколько превратно. Потому что вдруг улыбнулась, прикрыв рот пальчиками с акриловыми ногтями такой длины, что не каждый уссурийский тигр рискнул бы связываться, и хитро подмигнула:

— Боишься, что на меня польстятся твои ухажеры? Успокойся! Они не могут меня видеть.

— А почему могу я? — прошептала обреченным тоном. Ну серьезно: почему им везет, а мне — нет?! Я, может, тоже не хочу это видеть!

На что тетенька радостно осклабилась и ответила, пожимая плечами:

— Потому что мы с тобой — родственники, разумеется!

— Не может быть…

Призрак нахмурилась, будто заподозрила во мне отчаянное нежелание быть с ней одной крови (какая сообразительная попалась, однако!), но быстро успокоилась:

— Ты, наверное, об этом, — она выпрямилась и с горделивым видом указала пальчиком на свое вым… то есть на грудь. — Так это небольшие улучшения ради красоты. Мы, призраки, мало на что способны, но изменить тело можем. Вот я и иду в ногу со временем. Смотри!

Она резко крутанулась на пятках, и перед моим носом появилась здоровенная двухъярусная корма с «изящной» татушкой на пояснице. Хорошо хотя бы то, что пониже, было прикрыто тряпочкой, но все равно хотелось прижать руку к лицу и никогда больше ее не опускать.

— Как тебе? — явно довольная собой тетка бросила в мою сторону ожидающий взгляд.

— Ну… — промычала я, думая, что, если она сейчас же не повернется фасадом, мои глаза начнут мироточить потоками крови.

— Да, знаю! — осклабилась призрак. — Это круто. И еще не все. У меня припасено несколько гениальных идей на закуску, только я о них тебе не расскажу…

— Слава богу!

— …потому что времени нет! Пора купаться, — она вновь склонилась ко мне так, чтобы наши липа оказались на одном уровне. — Посему вопрос: ты сама пойдешь или тебя к озеру допинать?

Да! Вот теперь узнала родственницу.

— Вы, кстати, по маминой или по папиной линии? — спросила, со вздохом поднимаясь на ноги и расстегивая курточку.

Барышня театральным жестом откинула с лица прядь волос и соизволила представиться:

— Меня зовут Акана. Я — праматерь славного рода Пендрагон.

— Значит, по маминой, — сообразила я, стягивая джинсы. — Брр! Холодно-то как…

Призрак скорчила гримасу:

— Ты посмотри только, какие мы нежные!

— Вам легко критиковать, — буркнула, осторожно подступая к озеру. Его берег был обрывистым, высоким и покрытым прошлогодней колючей травой. А вода внизу, несмотря на все старания лунного диска, пугала темнотой, глубиной и вообще — была абсолютно непривлекательной. — Между прочим, я — обычная ведьма. И все еще могу заболеть.

— Это потому, что ты незакаленная! — убежденно воскликнула призрак. — Но это легко исправить.

И без лишних колебаний толкнула меня в спину.

Вы помните сценку из четвертого «Гарри Поттера», где ему нужно было нырнуть в озеро и спасти Рона? Там еще так красиво сняли, как он вылетает из воды метра на три вверх, делает эффектный кульбит и вновь скрывается в волнующейся глади? Так вот, думается мне, дело там было вовсе не во внезапно прорезавшемся хвосте, а в том, что испытания проходили поздней осенью!

Мой полет был недолгим, приводнение — запоминающимся. Очень хотелось взвыть в голос, а потом разразиться речью, сплошь состоящей из многоэтажных конструкций. Чтобы даже эта ведьма версии «два ноль» прониклась.

К сожалению, воплотить замысел в жизнь не удалось. Просто потому, что у меня никак не получалось вырваться из водного плена. Я серьезно! Ощущение было такое, будто я не сорок с лишним килограмм весила, а полторы тонны как минимум. Да с такой скоростью даже «Титаник» под воду не уходил! Сколько бы сил я ни прикладывала, как бы ни пыталась выплыть, с каждым мгновением погружалась все глубже и глубже. Дыхание застыло в горле, страх, комком обосновавшийся в животе, перерос в панику, ноги и руки сковало от холода…

— Дыши, дура! — пронеслось в голове.

Нет, не громко и властно, а едва слышно, на периферии остальных звуков, среди которых сильнее всего выделялся грохот биения моего собственного сердца. Казалось, оно не в груди билось, а вместо мозга, причем не само по себе, а с разбегу, да о здоровенные литавры!

— Дыши! — снова заорала призрак, появляясь передо мной во всей своей красоте.

И что характерно — темно в озере оказалось так, что хоть глаз выколи, а эту чертову грудь я видела настолько отчетливо, словно у нее где-то был приделан собственный прожектор! Я еще подумала, что так и умру, запечатлев в памяти эту самую картинку. До того обидно стало! Даже не от того, что погибну, не добравшись до Титанов, вот так глупо послушав «родственницу». И не от того, что фиг меня кто-то найдет в этом озере, чтобы достойно похоронить (хотя Шурик, может, и догадается). А потому, что все нормальные люди перед смертью думают о розовых слониках и пушистых облачках. И только я о том, что «седьмой размер — это уже перебор, ведь ими же и убить можно».

Нормально, да?!

И вот тут, походу, Акана не выдержала. Я дернулась, получив суровый подзатыльник, и выпустила из легких последний шарик спасительного воздуха. Равнодушно булькнув, он устремился вверх, а я замерла, тупо глядя вслед. Не то чтобы он мог меня спасти, но, знаете, не каждому удается увидеть свой последний вздох. Или выдох, как в моем случае. А легкие уже начинало жечь. И в горле появился странный привкус. Я выгнулась дугой, обняла себя руками, но эта жажда, этот безусловный рефлекс казались сильнее.

Уже плохо соображая, что делаю, я вдохнула полной грудью и — о чудо!

— Я могу дышать!

Тетка сделала скорбную мину:

— Дошло, слава богу! Я уж думала, придется откачивать. Чуть утопленницей не стала… Ну, раз оклемалась, греби теперь за мной.

Александр Соколов

Это, блин, как начало тупого анекдота: идиот попросил дуру постоять на стреме! А она взяла и потерялась. И это было уже ни фига не смешно!