Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик

Эльф только покачал головой и вздохнул.

— Ох, до чего же глупы эти смертные, — пробурчал он и увел детей прочь от пещеры.

Когда они подъезжали к сгоревшей деревне, Корделия снова сидела верхом на единороге. Пак вдруг остановился и издал странный, мелодичный клич. Мгновение было тихо, а потом между двумя камнями неожиданно появился маленький человечек в коричневых одеждах, с личиком, потемневшим от солнца и ветра:

— Что угодно тебе, Веселый Бродяга?

— Разнеси весть, — распорядился Пак. — Дракон спит за каменной стеной.

— Мы все видели, — отозвался брауни, — И мы радуемся. Тысяча благодарностей тебе, Робин Добрый Малый! А также этим детишкам, которых ты привел нам на выручку!

Корделия покраснела и учтиво поклонилась брауни. Магнус и Джеффри также отвесили ему поклоны, а Грегори так оторопел, что про учтивость забыл. Он стоял и таращил глазенки, глядя на диковинное создание.

Крошечный человечек нахмурился:

— Это как же такое получается? Неужто ты до сих пор ни разу брауни не видал?

Грегори медленно помотал головой. Глаза у него стали круглые, как монетки.

Брауни запрокинул головку и негромко рассмеялся:

— Что ж, нечему дивиться! Мало кому из смертных и вообще дано видеть Колдовской Народец. Детишкам мы, бывает, являемся, да не верят им мамаши и папаши — думают, они рассудка лишились. Да и дружки-приятели тоже на смех поднимают. А уж как люди подрастают, взрослыми становятся — так уж и вовсе им не дано нас видеть.

— Этим детям дано, — поправил его Пак. — А также их родителям.

— Верно, — кивнул брауни. — Но они — не простые смертные. В них что-то от эльфов имеется.

Пак нервно глянул на детей, перевел взгляд на брауни.

— Верно, они наделены волшебством, и ты сам это видел. — Брауни хотел было что-то сказать, но Пак не дал ему. — Торопись, разнеси весточку! Надо, чтобы жители деревни поняли, что могут без опаски вернуться и заново, отстроить свои дома — если, конечно, не будут пускать на гору всяких тупиц.

Брауни кивнул:

— Мысль хорошая. У них снова будут дома, а мы уж позаботимся, постережем гору.

— Вот и славно, — усмехнулся Пак. — Теперь ступай!

Брауни ухмыльнулся и исчез.

А Грегори еще долго не мог оторвать глаз от того места между камнями, где только что стоял маленький человечек.

— Вот-вот, цени каждый миг, когда доведется кого-то из них увидать, — посоветовал ему Пак. — Они, брауни, очень робки, и вам ни за что не явятся, когда вы станете большими. — Он обернулся к Корделии. — Ну и куда теперь твой скакун желает нас отвести?

Корделия покачала головой:

— Никуда, Робин. Он готов пойти с нами.

Пак нахмурился:

— Что-то не верится. Не ведут себя так единороги — насколько я слышал.

— Неужели ты раньше не встречался ни с одним из них? — поспешно поинтересовался Векс.

— Только разок, — признался Пак. — Лет двести назад. Говорю же вам: очень они робкие, как и брауни.

— Но может быть, единорог хочет отплатить вам за вашу услугу и еще немного послужить Корделии? — предположил Векс.

Пак кивнул:

— Это похоже на правду. И его помощь нам вовсе не помешает, уж вы мне поверьте. — Какая помощь — этого Пак не сказал. Он только вздохнул и отвернулся. — Пойдемте, детишки. Хватит с вас на сегодня приключений. Пора домой.

— Но, Пак, — возразил Джеффри. — Уже полдень, и я проголодался.

Пак остановился. Секунд десять он стоял неподвижно.

А потом со вздохом развернулся и сказал:

— Ну ладно, придется задержаться. Только имейте в виду: хотите есть — добывайте себе еду сами.

3

На то, чтобы найти, собрать, поймать, приготовить и съесть приготовленную еду, ушло два часа. Почему-то Пак не сердился. Он даже не пытался поторапливать детей.

Но вот наконец он приказал им загасить костер и трогаться в обратный путь. Когда угли перестали дымить, Пак объявил, что кострище безопасно, и зашагал к лесу. Единорог последовал за эльфом. Корделия, сидя верхом на чудесном звере, принялась весело напевать. Процессию замыкал Векс. Мальчишки летели впереди, обгоняя друг дружку и прячась за деревьями.

Грегори, беззаботно хохоча, нырнул за ствол могучего дуба, но его смех тут же сменился испуганным криком при звуке надтреснутого, хрипловатого голоска:

— Оу-у-у-у! Моя голова! Мое плечо! Ах ты, недотепа этакий, неужто ты ослеп и не видишь, что я тут повис, бедный и несчастный?

Магнус и Джеффри выбрались из-за деревьев и испуганно переглянулись, а Корделия, сверкая глазами, полетела на помощь маленькому братцу, оседлав метлу. Мальчики поспешили за ней.

— Про… простите, — пролепетал Грегори. — Я… я не хотел… вас задеть!

Голос незнакомца тут же смягчился.

— Ой, да это малявка! Человеческий детеныш! Ладно, ладно, малыш, не бойся меня и не переживай так. Вы, ребятишки, вечно носитесь как угорелые, не разбирая дороги. А бояться старого поганого эльфа не надо, не надо!

Между кустиками, прямо перед Корделией и ее братьями неожиданно вынырнул Пак и гневно воззрился на дуб:

— Эй ты, негодяй, отвечай немедленно! Откуда ты тут взялся?

Эльф крутанулся, чтобы взглянуть на Пака, и прокрутился дальше, поскольку был привязан за пояс к одной из нижних ветвей дуба серебряной цепочкой.

— Да сколько же можно спрашивать-то, а? — взвыл эльф. — Неужто не видишь, что твой сородич в беде и что ему надо подсобить? Хватит уже вопрошать, лучше освободи меня из неволи!

Губы Пака разъехались в ухмылке.

— А я так думаю, не стоит тебя отсюда снимать. Такое славное украшеньице для этого старого дерева!

Эльф одарил Пака свирепым взглядом, весь раздулся от обиды. Росточком он был ниже Пака — всего-то с фут в высоту, а еще вернее было бы сказать — «в длину», учитывая его нынешнее горизонтальное положение. Он висел, придерживая высокую зеленую шляпу ручками на голове, чтобы шляпа не свалилась. Камзольчик у эльфа тоже был зеленый — точнее, он был скроен наподобие фрака. Зелеными были и короткие, до колен, штанишки. А под фраком на крохотном человечке был надет ярко-желтый жилет, а кроме того — белые чулки и черные туфли со сверкающими пряжками. Мордашку эльфа украшала каштановая раздвоенная борода и еще — свирепая гримаса.

— Следовало бы догадаться, — проворчал эльф. — Чего еще ждать от Пака?

— Ага! — изумился Пак. — Так ты меня, выходит, знаешь?

— А кто же из Колдовского Народца не знает тебя, старый ты и подлый проказник? Все, кто честно трудится, знают про тебя, который только тем и занимается, что подстраивает всяческие козни!