Кристофер Сташеф - Пока чародея не было дома. Чародей-еретик

Грегори нахмурился:

— Но Колдовской Народец не трудится! Только гномы трудятся — они добывают золото и драгоценные камни, да карлики — они мастера на все руки, а ты — не гном и не карлик!

— А ты погляди на его одежонку, — ворчливо посоветовал малышу эльф, висевший на дубе. — На башмаки его погляди. Неужто Робин Добрый Малый сам все это себе пошил да стачал?

Корделия ахнула и захлопала в ладоши.

— Теперь я поняла, кто ты такой! Ты — эльф-башмачник!

Эльф снял шляпу, прижал ее к животу и учтиво склонил голову.

— Так и есть, о прекрасная девица!

— А почему ты одет в зеленое и желтое? — осведомился Джеффри.

— Да потому, что он — ирландец, — с кривой ухмылкой объяснил Пак. — Вот только Колдовской Народец Эрина сроду не отращивал усы — у них у всех бакенбарды да короткие бородки. А у тебя почему такая длиннющая бородища?

— Ага, и раздвоенная притом, — добавил, кивнув, Магнус.

— Да потому, что мои далекие пращуры родом из Святой земли, — буркнул эльф.

— Из… Иудеи? — вытаращив глаза, уточнил Грегори.

Эльф гордо кивнул.

— Значит, — оторопело вымолвила Корделия, — ты…

— Лепрехун, — вновь учтиво склонив голову, представился эльф. — Келли Макголдбейгель, к вашим услугам.

— Какие от тебя услуги, когда ты на дереве висишь? — хихикнул Пак и, прищурившись, глянул на серебряную цепочку. — И как же, интересно полюбопытствовать, тебя постигла такая печальная участь, эльф?

Мордашка Келли побагровела.

— Да злодей этот, помещик, отродье Сассенаха, мне такую пакость подстроил, а подсобила ему Ольстерская ведьма! От кого, как не от нее, он проведал, что лепрехуна только серебряная цепочка может удержать?

— А удержать тебя решили для того, чтобы спокойненько выкопать твой горшок с золотом? — догадался Пак.

— Да, да, этот лорд, отродье Сассенаха — подлый грабитель! — вскричал лепрехун Келли. — Только разбойник с большой дороги так обошелся бы с эльфом, не стал слушать его заверений!

— А послушал бы — не много бы приобрел, — фыркнул Пак. — Однако твои сородичи славятся в мире фэйри тем, что всех за нос водят, и вашим клятвам веры нет никакой. Вам поклясться — раз плюнуть.

— Это про какие ты говоришь клятвы? — возмутился Келли. — Про клятвы, вырванные силой? В темницах, под пытками? Они, по-твоему, не крепки?

— Не менее крепки, чем эта серебряная цепочка, — рассудительно заметил Магнус. — Не стоит ли нам снять тебя с этой ветки, чтобы затем продолжить разговор?

— О да, да, и за это я вам буду премного благодарен! — Келли с чувством закивал, и его снова завертело на цепочке. — Ой вэй! Прошу тебя, милый мальчик, поскорее сними меня отсюда!

Магнус подлетел к ветке и принялся отвязывать от нее цепочку.

— Ой, ой, поосторожнее! Потише, а? — запричитал лепрехун, в испуге жуя свою бороду. — Не забудь про то, что я не мотылек какой-нибудь, когда будешь последний узелок развязывать!

— Ну, так я тебя поддержу, — пообещала ему Корделия.

— Ты, девчушка? Да разве ты сумеешь? Ты и стоишь-то не ели… А-а-а! — завопил он. Магнус наконец справился с узлом. Келли с криком ужаса сорвался вниз, но пролетел всего-то дюйм, не более. — Что это? Как же это? Ой! Я лечу!

— Ты опускаешься на землю, — успокоила его Корделия. — Извини, но мне нужно было мгновение, чтобы оценить твой вес.

— Ох! Ну и напугала же ты меня при этом! — проворчал Келли. — Можно было и предупредить, между прочим… А… Ну да, ты предупредила.

Корделия весело кивнула:

— Ну, теперь ты мне веришь?

— Угу, — буркнул Келли, глянул на девочку из-под кустистых бровей. Мало-помалу он распрямился, принял вертикальное положение, и подошвы его башмаков коснулись земли. — А вот… расскажи же мне, как это у тебя получилось… А-а-а, я все понял! Ты — маленькая волшебница, да?

— Ты верно угадал, — согласилась Корделия. — И уж ты мне поверь, мне случалось поднимать и более тяжелые грузы.

— Как не поверить… — пробормотал Келли. Тут он заметил за спиной у девочки белую голову с золотым рогом, и глаза у него округлились. — Ох! — вырвалось у лепрехуна. — А это что еще за диковинный зверь?

— Это единорог, — гордо отвечала Корделия.

Келли бросил на нее укоризненный взгляд:

— Спасибо, просветила. А то бы я сам не догадался. О, ну конечно! Он самый! — И он вновь восторженно уставился на единорога. — Но сколько лет я не видал ни одного из них! Несколько сотен лет не видал!

— Двести? — подсказал Грегори, но Келли его, похоже, не слушал.

Он подошел к единорогу, опасливо протянул руку, едва прикоснулся к колену диковинного создания, потом повторил прикосновение — немного смелее.

— Да он и вправду настоящий! О! Он волшебный!

Единорог опустил голову и позволил Келли прикоснуться к его морде.

— Да охранят тебя все духи лесов и долин! — выдохнул в восторге лепрехун и обернулся к Корделии. — Но как вышло, что вас сопровождает этот дивный зверь?

— Он сам пришел к нам, — объяснила девочка. — Он хотел, чтобы мы помогли ему одолеть дракона.

— Одолеть, говоришь… Ну да, да, само собой, само собой… И вы?! — ошеломленно пискнул лепрехун, прокашлялся, глянул на Пака, перевел взгляд на детей. — Следует ли мне поверить, что вам это удалось? Вы таки победили дракона? Да?

— Да, но для этого всем нам пришлось очень постараться.

— Ну, ясное дело, очень постараться… — Келли отвернулся, покачал головой и забормотал: — Детишки! Малявки! И… дракон! Малявки-детишки… — Неожиданно он резко крутанулся на каблуках и, вытянув указательный палец, наставил его на Пака. — И как же ты, мерзавец этакий, паршивец и безобразник, дозволил малым детям сразиться с таким жутким чудовищем.

— Я им не дозволял, они сами решили освободить тебя, — прищурившись, отвечал лепрехуну Пак. — Неужто ты вправду решил, что я бы позволил этим детям подвергнуть себя опасности?

— Решил ли я? Да, решил! И утверждаю, что это так и есть! Как ты только посмел, золотушное отродье торговца лошадьми, как только в твою дурную башку взбрело такое — выставить этих маленьких, беззащитных детишек против такого страшного чудища?

— Но мы, — запротестовал Джеффри, — вовсе не…

— Вовсе не собираемся задерживаться, — сердито закончил за него фразу Пак. — Пошли, дети! Вы сделали доброе дело, а тот, кому мы помогли, теперь осыпает нас оскорблениями. Все, хватит! Наслушались. Поворачиваем к дому!

Он развернулся и проворно зашагал по подлеску.

Дети ошеломленно проводили его взглядом.

— Робин! Погоди! — крикнул Грегори и бросился следом за Паком.