Заучка для дракона (СИ) - Римма Кульгильдина

«Ты бы не позволил», — сухо откликнулся дракон.

«Не позволил, — согласился, раздумывая над причинами своевольного поведения второй ипостаси. — Объяснись».

Время было позднее, и я направился в свою комнату. Под гулкими сводами пустых коридоров Академии слышался лишь мой печатный шаг.

«Нечего объяснять, — внезапно заюлил дракон, мне даже показалось, что он замёл хвостом из стороны в сторону. — Её магия залатала твои дыры. И знаешь как? Ей было достаточно лечь рядом с тобой. Просто лечь. Просто захотеть нам помочь. И она это сделала! А представь, что было бы, если бы…»

«Даже не думай об этом», — резко ответил я, остановившись. Повёл шеей из стороны в сторону и продолжил свой путь

«Я же о тебе беспокоюсь! Твоя магия может начать утекать в любую секунду, а если Клео будет рядом — ты тут же исцелишься!» — продолжил убеждать меня дракон.

«То есть дело лишь в её способностях?» — хмыкнул я, ни на секунду не веря внутреннему зверю. Уж больно складно у него получалось.

«Исключительно!» — заверил тот.

«А мне кажется, ты просто решил завладеть ею целиком хотя бы во сне», — усмехнулся, поднимаясь по лестнице.

«Да будто ты сам этого не хочешь! — внезапно взвился дракон, а я чуть было не споткнулся. — Ты только вспомни её! Это же сокррровище! Нам нельзя её упускать!»

«Я не стану ради удовлетворения твоей похоти ломать жизнь адептке!» — рявкнул я, затыкая зверя, а память уже услужливо подбрасывала мне образы Литори. Как она кусала губы, думая, что я не замечаю её взглядов. Как отвечала на поцелуй и плавилась в моих руках…

«Хватит себе врать! — рыкнул дракон. — Ты сам её хочешь! Только и думаешь, как бы зажать в углу!»

«Во-первых, тебя это не касается, — отчеканил я, заходя в комнату, — во-вторых, мои желания ничего не меняют. Она — адептка. Я её куратор. Такие отношения неприемлемы. Устав Академии…»

«Да плевал я на устав, — выдохнул дракон, и его тон резко изменился. — Просто подумай об этом. Клео — нежная и заботливая. Она могла бы стать твоей парой».

«Это навязанная зависимость, как ты не понимаешь, — устало ответил я и сел на кровать, — нам нужно избавится от этой связи, чтобы не ломать ей жизнь. Между нами ничего быть не может. Я её куратор».

«Ты куратор не навсегда, — тихо ответил дракон. — Любая побежит за тобой, только пальцем помани».

«Любая, — согласился, чувствуя, как меня утягивает в сон, — но не она».

«Да ты даже не пребывал», — неожиданно баюкающим тоном произнёс дракон.

Мне бы напрячься. Понять, что не просто так он меня усыпляет. Но я устал и сил сопротивляться не было. Так и заснул, не раздеваясь, а во сне… во сне Клео была со мной. В моих объятиях, укрытая крыльями, словно защитным коконом.

Она спала на моём плече, прижав раскрытую ладошку туда, где сильно билось сердце, и мощный поток магии вливался в меня, омывал с головы до ног, смывал шелуху прошедшего дня: обрывки чужих мыслей, косые взгляды, ненужные переживания — вылечивал душу. Рядом с ней хотелось дышать полной грудью. Стать лучшей версией себя.

«Теперь ты чувствуешь? Это сокровище. И это наше сокровище», — вклинился в сон голос дракона.

«Исчезни», — сказал я ему.

Осторожно провести рукой по шелковистым волосам и сползти на кровати чуть ниже, чтобы вглядеться в закрытые глаза, приоткрытый рот. Нежно прикоснуться пальцами к щеке и провести, лаская, по бархатной коже. Чуть надавить, совсем легко, больши́м пальцем на нижнюю губу и увидеть, как они приоткрываются.

Не выдержать и прильнуть к ним, крепко сжимая в объятиях, проникнуть языком внутрь и ласкать сначала нежно и осторожно, а, почувствовав, что сладкие губы несмело целуют в ответ, набросится страстно и исступлённо. Выпить, теряя голову, чуть слышный стон удовольствия, запустить пальцы в густые волосы, удерживая, и привстать на локти, поворачиваясь и накрывая своим телом.

Прижаться, боясь раздавить, но не в силах больше сдерживаться оттого, что хочется ощутить каждую клеточку тела, зацеловать всю, замучить лаской так, чтобы билась и извивалась в моих руках и просила большего.

За шкварник с силой оторвать себя. Остановить. Упереться мокрым лбом ей в плечо, дышать с трудом, пытаясь восстановить дыхание и понять, что это безумие. Поднять голову и посмотреть на неё, понять, что нет ничего дороже. Для дракона. Убрать прядь волос с её лица, поцеловать опухшие, зацелованные губы, отстранится и…

… проснуться в своей кровати.

Резко сел. Растёр ладонями лицо и неторопливо встал с кровати. Сердце всё ещё бешено колотилось, и в приподнятом настроении пребывал не только я.

— Вот же плешивые прихвостни!

Раздеваясь на ходу, отправился в ванную комнату, чтобы под тугими струями воды снять возникшее напряжение. Но холодная вода не помогала. Упираясь одной рукой в стену, чувствуя, как хлёстко по спине бьёт вода, я понял, что мне достаточно только представить перед собой Клео, как по венам снова раскаленной лавой хлынул невыносимый жар.

— Как малолетка, — раздосадовано пробормотал я, вытираясь насухо.

89

Больше в эту ночь я не спал. Вышел из Академии. Полетал. Вернулся. Долго стоял у окна, разглядывая снежные сугробы. Снега намело столько, что он покрыл землю ровным пушистым ковром. Вековые деревья тянулись к низкому серому небу и царапали его голыми ветками. Ветер гонял клубы снежной пыли, и метель заметала любые следы.

Меня охватило чувство заброшенности и одиночества. Чьи это были ощущения: мои или замолчавшего дракона, я понять не мог. Да и не хотел, если уж быть честным.

Открывшееся знание выбило меня из колеи. Лгать самому себе — последнее дело, поэтому пришлось признать то, что настойчиво гнал от себя.

Я хотел Клео Литори. Хотел неистово и жадно. До умопомрачения. С самого первого поцелуя. И я бы мог, как подзуживал дракон, обаять, соблазнить, уговорить, даже влюбить её в себя. И получить желаемое. И даже привязать к себе брачными путами. Да… мог. Но!

Не хотел. Слишком нежным и невинным цветком была Клео Литори. Такую девушку надо любить. Заботиться и носить на руках оберегая. Не соблазнять, а ухаживать.

«Дурак, — внезапно вклинился в мои мысли дракон, — ты уже её любишь!»

«Твоего мнения я не спрашивал», — сурово осадил его, и дракон обиженно замолчал.

А я, выбросив из головы слова зверя, отправился на утреннюю тренировку.

Коридоры Академии были ещё пусты. Не хлопали двери комнат. Не слышался топот ног и весёлые переклички адептов. «Вот и хорошо», — подумал я раздражённо. Совершенно некстати мной овладела досада.