Даринда Джонс - Грязь на девятой могиле

- Он был злым человеком.

- Даже не сомневаюсь. Значит, все это время ты пыталась его остановить?

- Да. – Новали поникла, словно на нее навалилась страшная усталость. – Но получилось всего три раза. Мне удалось спасти мать Эрин, ее сестру-близняшку, а потом и саму Эрин.

- Но ведь у тети Эрин был ребенок, который…

- Да, это тоже дело рук Делберта. Я больше не могла его сдерживать. Он становится сильнее. – Новали с надеждой посмотрела на меня. – Ты должна его остановить. Раз и навсегда.

Это далеко за пределами того, на что я лично подписалась.

- Я не знаю как, Новали, - покачала я головой. – Даже представить не могу.

- Но ты обязана! – запаниковала женщина.

И была права. Я обязана хотя бы попытаться. Чего стоит моя жизнь, если я даже не попробую спасти маленького ребенка?

- Ладно, я попробую. И как мне его остановить?

- Разве ты не знаешь?

- Понятия не имею.

Новали тепло улыбнулась:

- Тебе нужно всего лишь его увидеть, - и положила холодные и мягкие от старости ладони мне на щеки. – Все остальное сделает твой свет.

- Мой свет? В смысле фонарик? Тогда мне нужны новые батарейки.

Потрепав меня по щеке, Новали встала, словно собиралась уйти. Я тоже поднялась на ноги, кивнула на куклу, которая валялась на полу под Ирмой, и пообещала:

- Я верну ее Эрин.

- Спасибо.

Несколько секунд Новали смотрела на куклу, и на миг показалось, что она вот-вот заплачет. Может быть, не стоило говорить ей, что это не ее дочь? Порой неведение – высшее благо.

Шмыгнув носом, Новали повернулась ко мне:

- Ты должна поторопиться. Долго мне его не удержать, а он уже почти на месте.

Меня затопило тревогой. Не задавая лишних вопросов, я схватила куклу, ключи от машины Мэйбл и рванула на улицу.

У дома Билли и Эрин меня уже неудержимо трясло. Скорее всего оттого, что на мне была майка с надписью «Я почти уверена, что мой ангел-хранитель балуется крэком» и пара форменных медицинских штанов, которые я взяла домой из больницы, а температура на улице стояла где-то между «вот гадство!» и «охренеть как холодно!». С заднего двора Мэйбл я уехала, подняв столб пыли. Конечно, есть риск, что она заявит об угоне, но времени на объяснения не было. Как, видимо, и на то, чтобы захватить куртку. До сих пор я понятия не имела, как сильно поранила ногу, но ступня то и дело соскальзывала с педали газа. Так что к моим очень даже заметным конвульсивным дерганиям была наверняка причастна и потеря крови.

Остановившись прямо перед домом, в который явно вкладывали душу, я выскочила на улицу и заколотила в дверь с криком:

- Билли! Эрин! Открывайте скорее!

Минуты две я бесила весь район самым хулиганским образом. На каждом крыльце по соседству включился свет, а крыльцо Эрин и Билли по-прежнему оставалось темным.

- Билли!!! – опять завопила я, всем весом навалившись на дверь.

Если хозяева не идут ко мне, то, может быть, я смогу прийти к ним. Вот только дверь, судя по всему, была сделана из какого-то супердерева. Чем сильнее я толкала, тем прочнее она застревала. Ну или мне так казалось. Внезапно, словно с небес вдруг пролился свет, на крыльце загорелся фонарь.

Дверь открылась ровно настолько, насколько позволяла цепочка. В щелочке показалась Эрин с сонно и сердито сдвинутыми бровями.

- Джейни? Какого черта? – спросила она хриплым голосом.

- Открой дверь, - велела я.

- Пошла ты!

И снова не было времени объяснять.

- Заранее прошу прощения.

Глубоко вздохнув, я бросилась на дверь с разбега в пару шагов. Цепь разорвалась, и Эрин с криком отшатнулась.

- Эрин! – завопил бегущий на помощь жене Билли.

Я сунула ему под нос куклу:

- Дело не в кукле. Я ошиблась, - и побежала мимо него наверх по лестнице.

- Джейни! – крикнула Эрин и рванула за мной, но я почти сразу же перестала ее замечать.

А добравшись до комнаты Ханны, застыла на пороге.

Делберт времени даром не терял. Он стоял посреди детской и мясистыми лапами душил Новали, которая медленно оседала на пол. Может ли он ей по-настоящему причинить какой-то вред? Все-таки она уже умерла.

Новали взглянула на меня. Наверное. По глазам без зрачков трудно понять, куда эти глаза смотрят.

И все же да, она точно смотрела на меня. И почему-то ни капельки мое присутствие ее не радовало. Не сразу, но я поняла, в чем дело. Новали отвлекала Делберта, а я тут стою, видите ли, и непонятно зачем тяну резину.

- Билли, быстро выноси дочь из дома, - скомандовала я.

- Какого черта ты тут забыла? – рявкнула Эрин, требуя объяснений.

К сожалению, Делберту стало неинтересно душить жену, и он повернулся ко мне. Билли, дай ему бог здоровья, долго не думал. Подбежал к дочери и поднял ее на руки.

- Куда мне ее отвезти?

На лице Эрин только слепой не увидел бы ясно написанного замешательства.

- Да что тут происходит? – спросила она у мужа визгливым от волнения голосом и побежала к Билли, когда тот уже нацепил на руку сумку для подгузников.

Честное слово, я понятия не имела, куда можно отвезти Ханну, но вдруг вспомнила, что на святую землю злу точно так запросто не пробраться.

- В церковь, - сказала я. – Или на кладбище. Куда угодно, где есть освященная земля.

Билли молча кивнул и взял Ханну поудобнее. В этот самый момент девочка расплакалась.

Детский плач мигом привлек внимание мэра, и в его глазах запылал неутоленный голод.

- Очнулся, гад? – гаркнула я ему, а потом крикнула Билли: - Уводи их отсюда! Быстрее!

И Билли опять не подвел. Схватил Эрин за руку и вместе с ней и дочерью помчался вниз по лестнице.

Как только они ушли, вокруг Делберта током заискрила ярость. И я ее приняла. Впитала прямо через него. Высосала, как через соломинку, и подчинила своей воле. Но Делберт оказался силен, а я забыла взять с собой фонарик. Впрочем, может быть, сработает другой свет.

И поискала выключатель и увидела Эрин, которая почему-то вернулась.

- Эрин, какого черта? Уходи отсюда!

Она покачала головой:

- И не подумаю. Билли уже увез Ханну. Я должна увидеть, чем все закончится.

Блин, она знала! Знала, что в ее жизнь вмешивается что-то сверхъестественное.

Не знаю, много ли она могла увидеть, но землетрясение, от которого дрожал весь дом, явно должно было произвести впечатление.

Новали наконец пришла в себя и отошла в сторонку, с довольным видом сложив на груди руки. Захотелось сказать ей про фонарик, но Делберт с каждой секундой становился все злее и все слабее.

Пускай его энергия была злой, плохой и какой угодно, но чувствовала я себя великолепно. Даже удивленно моргнула. Он был как наркотик. Как героин, экстази или кофе в три часа ночи. Словно умирая от жажды, я никак не могла насытиться и шагнула ближе. Я пила его, упивалась кайфом, который получала, и дышала энергией, пока в Делберте не осталось ни капли.