Олег Авраменко - Хозяйка источника

— Амадис передал мне твою просьбу, — наконец произнес я. — И рекомендовал принять тебя в мою команду. Он очень высокого мнения о тебе.

— Да, — сказал Джона. Это был не вопрос, не утверждение, а просто констатация факта.

— Вообще я склонен доверять суждениям Амадиса о людях… за исключением тех случаев, когда речь идет о хорошеньких женщинах. — Тут я сделал паузу и мы оба понимающе улыбнулись. — Поэтому я отнесся к его рекомендации серьезно.

— Да, — снова сказал Джона.

— Вижу, ты немногословен, — заметил я.

— Напротив, — возразил он. — Боюсь, я слишком разговорчив. Мне следовало бы молчать, пока вы ни о чем меня не спрашивали.

— Гм… ладно. Дионис рассказал, что ты предупредил его о попытках Рахили внедрить в мою команду шпионов. Это так?

— Да. Я узнал об этом от жены и счел нужным поставить в известность Диониса.

— Почему?

Джона с немалой долей горечи усмехнулся:

— Мои соплеменники сказали бы, что из страсти к предательству.

— Меня мало интересует, что сказали бы твои соплеменники. Я хочу знать о твоих истинных мотивах.

— Если серьезно, — ответил он, — то я считаю, что никто не вправе вмешиваться в строительство нового Дома. По моему убеждению, это аморально и неэтично. И кроме того… В общем, я не сомневался, что в конечном итоге все шпионы будут разоблачены, и тогда частная инициатива Рахили могла быть расценена как целенаправленная политика всего Израиля. Потому я предупредил Диониса — пока дело не приняло дурной оборот.

— Понятно, — сказал я. — Между прочим, Дионис считает тебя весьма порядочным и ответственным человеком, но слишком амбициозным и не в меру честолюбивым.

— Возможно, он прав, — не стал отрицать Джона. — Как говорят, со стороны виднее.

— Он полагает, — продолжал я, — что ты не удовольствуешься той ролью, которую я отвожу другим членам моей команды из числа отверженных, и будешь претендовать на нечто большее, чем просто обретение Дома.

— Это правда. Каждый человек стремится занять место, которое, по его мнению, он заслуживает. А я ценю себя достаточно высоко.

— Ты довольно откровенен.

— Лучше быть откровенным, чем лукавым.

— Ну, раз так, то скажи откровенно, какими еще соображениями, помимо порядочности, ты руководствовался, открыто выступая против политики Рахили? Ведь это стоило тебе места королевского советника.

— Зато я добился расположения Амадиса, а многие дети Света постепенно перестали видеть во мне чужака. Что же касается политического курса Рахили, то он был изначально обречен. Я предвидел тот день, когда Амадис, чтобы избежать междоусобицы, все-таки уступит светскую власть Брендону, и тогда моя лояльность будет… б ы л а б ы зачтена. Но гибель Рахили перечеркнула все мои планы. Я не мог оставаться в Доме, который вот-вот вступит в войну с моим народом.

— А почему ты вообще принял подданство Дома Света?

— Во-первых, потому что его приняла моя жена. А во-вторых, и это, пожалуй, главное, в Израиле мне все равно ничего не светило. Формально я принадлежу к королевской семье, но вместе с тем я незаконнорожденный и полукровка. Детство и юность я провел в мире простых смертных, даже не подозревая о своем происхождении. Вы, конечно, обратили внимание на мой акцент.

— Английский, — сказал я. — Нет, скорее американский.

— Я был гражданином Конфедерации, — подтвердил мою догадку Джона. — И я покривлю душой, если скажу, что очень привязан к Земле Обетованной.

— То есть, ты так и не прижился в Доме Израилеве?

— Увы, да. Будь я п р о с т о полукровкой и незаконнорожденным, никаких проблем с моей ассимиляцией не возникло бы. Но себе на беду я оказался сыном Исаии Бен Гура, и одним этим фактом нажил себе много врагов среди ближайших родственников. Если бы я только знал, что все так обернется, то скрыл бы свидетельства своего происхождения.

Я вздохнул:

— Если б мы могли предвидеть будущее, то были бы не людьми, а богами… Кстати, о богах. Я не собираюсь строить сакральное государство, мой Дом будет светским, но в основе своей христианским. Тебя это не смущает?

Джона внимательно посмотрел на меня и произнес:

— Амадис говорил мне о вашей манере давать вполне определенные ответы иносказательно, облекая их в форму вопросов. Он называет это уклончивостью наоборот.

— М-да, — сказал я задумчиво и немного растеряно. — Амадис верно подметил. Признаю, есть у меня такая привычка. Это проистекает из того, что зачастую я принимаю решения на бессознательном уровне, опираясь не на логику, а на интуицию… Однако вернемся к нашим баранам.

— Вы насчет религии?

— Да.

— Честно говоря, меня это мало волнует. По своим убеждениям я агностик, а что касается этических норм, то иудаизм и христианство исповедуют схожие ценности; в мире, где я родился, они называются общечеловеческими. В конце концов, Иисус был сыном Израиля. — Тут Джона ухмыльнулся. — Знаете, многие мои соплеменники втайне гордятся этим фактом, хотя и считают христианство ересью. Между прочим, ваш Дом намерен признать верховенство Иоанна, или же вы примкнете к последователям Симона-Петра?

— Не знаю, — покачал я головой. — Сейчас наши священнослужители только свыкаются с тем, что Иисус, которого они чтили, на самом деле был лишь резонансным проявлением настоящего Иисуса. Идут затяжные дискуссии, уточняются многие постулаты, в ближайшее время патриарх Иерусалимский намерен созвать внеочередной собор — и тогда мне придется несладко. — Я вздохнул. — Очень несладко.

— На этот собор будут приглашены представители петристов[4] и иоаннитов?

— Чтобы они передрались там? Нет, Боже упаси. Я сам выступлю с докладом и постараюсь объективно обрисовать настоящее положение дел в Экваторе. Скорее всего, вместе с новым Домом возникнет и новая ветвь вселенского христианства. Архиепископ Авалонский предложил любопытную идею насчет вторичной божественной манифестации… — Я умолк и взглянул на часы, показывающие время Царства Света. Разговор о религии напомнил мне, что близится к концу торжественное богослужение в Главном храме Митры. — Ну, ладно, мне пора. У тебя день на сборы и прощание с Экватором. Если не передумаешь, жди меня завтра в Сумерках. Мы отбываем сразу после моей и Брендона встречи с царем Давидом.

— Вы будете вести переговоры? — поинтересовался Джона.

— Переговоры будет вести Брендон, — уточнил я. — Ведь он король Света. Мое участие в них ограничится ролью наблюдателя. Поэтому не опаздывай. Если переговоры затянутся, я не буду ожидать их конца. У меня очень много дел в Срединных мирах.