Наталья Бульба - Прогулка в бездну

— Я бы не сказала, что очень… — Я чуть смущенно опустила взгляд, чтобы тут же погасить улыбку и выпустить наружу стерву, что живет в каждой, даже самой миролюбивой женщине. — Но у меня к каждому из них есть кое-какие претензии. И уж если именно мое присутствие здесь вызывает у Вас такой отклик, мне хотелось бы воспользоваться возможностью и сделать их существование не столь безмятежным.

Наконец-то! Хоть какая-то реакция — Асия медленно опускает ресницы, словно говоря, что я взяла верный тон.

Ох, милая моя подруга! Я, конечно, добрая и ласковая… когда меня не трогают. Но то что счет, предъявленный по окончании этого спектакля будет очень большим, тебе стоит осознать как можно скорее.

— Я думаю… — Он сделал небольшую паузу и чуть повернулся в сторону Асии, словно уточняя ее отношение к моей просьбе. Но та, все с тем же спокойствием, встретила его взгляд, словно ее устраивало любое развитие событий, — это можно будет сделать. Как только закончатся допросы, я передам пленников под ответственность своей тети. Мне кажется, она с радостью согласится Вам помочь, принцесса Лера.

Похоже, я начала входить в ситуацию настолько, что мне даже не пришлось сдерживать вздоха облегчения — его просто не было. Было столь острое ощущение тонкой грани, за которой скрывался тайный смысл этого разговора, что я (скорее интуитивно, чем осознанно), предпочла перевести разговор в иное русло.

— Я еще раз благодарю Вас, Талтар Яланир, за все, что Вы для меня делаете. Если бы Алтарилла Асия рассказала мне, какой прием меня здесь ожидает, вряд ли бы я испытывала страх, сопутствующий мне во время этого путешествия.

Счастливый взгляд, в котором поровну смешалось наивности и тщеславия, слегка притупил чувство опасности, которое пусть и продолжало ослепительным холодом обволакивать позвоночник, но хотя бы перестало жалить сердце.

— Я надеюсь, Вы поймете ее и простите. — Его низкий, чуть хрипловатый голос очаровывал и сводил с ума. Ему достаточно было только говорить, чтобы завоевать сердце женщины. И мне приходилось ежесекундно напоминать себе о том, кто он и на какой стороне баррикады находится. А уж в последнем, глядя на безжизненность Асии, сомневаться не приходилось. — А теперь я вынужден искренне просить у Вас прощения: мне необходимо доложить отцу о том, что недоразумение улажено и уточнить дату Большого приема, который он намерен провести в Вашу честь.

— О… — В моем взгляде смешались восторг и смятение. И крошечная капелька тщательно скрываемого торжества. — Я не могла о таком даже мечтать.

— Еще раз прошу меня извинить.

Он склонился в изящном полупоклоне, до последнего мгновения продолжая весьма оценивающе осматривать мою фигуру и резко выпрямившись, направился в сторону выхода из небольшого зала, минимум мебели в котором наводило на мысль о том, что как раз вот для таких, кратких встреч он и предназначен.

Четверо воинов, что во время нашего разговора застывшими статуями стояли поодаль, последовали за ним, оставив нас с Черной Жрицей вдвоем. Но когда я дернулась в ее сторону, тут же вынуждена была замереть, нарвавшись на предостерегающий взгляд.

И ведь не расскажешь никому, как хочется облегчить душу на несколько дюжин слов, весьма неприличного содержания.

— Твоя скрытность просто поразительна. — Я позволила себе весьма язвительно усмехнуться, продолжая начатое представление. Почему-то рассчитывая на полную безнаказанность. — Сестра Ялтара Дарианы! Такое даже в самых смелых фантазиях предположить было трудно.

Вам нужна игра?! Что ж… Вы ее получите. Только не говорите, что Вас не предупреждали. Я, конечно, в таких делах полный дилетант, но уж больно зла, чтобы позволить себе проиграть. Так что я буду не просто хорошей — я буду гениальной ученицей.

И никому не позволю раньше времени осознать этого.

— Ты же понимаешь, насколько бы это осложнило мою жизнь на Лилее. Вряд ли бы мне, в ином случае, удалось покинуть твой мир.

Мой мир? Информацией о том, что моей родиной была Земля не владел никто, кроме самых близких. Об этом не знала даже жена Элильяра. Впрочем, как оказалось, она не знала и о прогулках своего старшего сына, зациклившись на младшем.

Похоже Асия, узнавшая об этом во время пребывания в моем сознании, не хотела, чтобы это каким-либо образом стало известно здесь.

Ладно, будем считать — приняла к сведению.

— Я понимаю. Но я считала, что деля с тобой какое-то время одно тело и называя тебя своей подругой я заслуживала хотя бы немного доверия.

Вообще-то, это становится все больше похоже на выяснение отношений. Причем, в самом худшем его варианте — женском. Хотя… почему бы и нет. Как говорится, не будите во мне зверя.

— Лера, я думаю, сейчас не самое лучшее время для этого разговора.

Не знаю как, но она явно разгадала мой замысел. И… поддержала, еще раз убеждая этим меня в возможном наличии у нашего общения свидетелей.

Боюсь, кое-кто, еще не знает, что во время таких ссор лучше в них участвовать, чем наблюдать со сторону.

— Да, конечно! Разве я могу сказать сейчас что-то против? Пока я была тебе нужна, ты была готова была меня слушать. Ты даже разделяла мою горечь, когда Олейор начал меня избегать. — Заводила я себе, вспоминая ее наставления. — Ты была готова перерезать Гадриэлю глотку, когда он напоил меня и затащил в свою постель, зная, что я не посмею пожаловаться мужу. А что теперь?! Ты получила все, что хотела! Ты вернула себе дом, родных, родину! Ты вернула себе имя и статус! А я?

Чем дольше я говорила, тем выше становился мой голос, едва ли не срываясь на крик. Судя по заметавшемуся взгляду Черной Жрицы, мое вхождение в образ обескуражило даже ее.

Если кто не знал, что в каждой женщине живет талантливая актриса, мог сейчас, на моем примере, в этом удостовериться. Я не просто входила в роль, я ею наслаждалась.

— Лера, все не так….

Ее голос предательски дрогнул, заставив меня задуматься о том, что, возможно, я слегка и переборщила. Все-таки с их эмоциональной бедностью такой накал страстей был явлением явно неординарным. Но… я не собиралась останавливаться.

— Именно так, Асия. — И четко, не скрывая злобы, которая и должна была бы звучать, имей место все те факты, что я перечислила, повторила. — Все именно так. И последние сутки доказали это. Со мной перестали считаться дома, но от эльфов я другого и не ожидала — для них привязанность ничего не значит. Но о чести Даймонов я слышала нечто иное, чем то, чему стала свидетелем.

А вот теперь уже был явный перебор: чернота кожи стала серой, в глазах засверкали молнии, а ладони машинально потянулись к оружию.