Тереза Тур - Часть вторая (СИ)

— Что-то такое уже было, — поморщилась я. — И… мне, пожалуй, стоит отдать тебе перстень.

— Ни в коем случае. Он твой.

— Тогда я сразу хочу обозначить. То, что я его ношу, не делает меня твоей невестой.

— К сожалению, — отвечал он, продолжая прижиматься лицом к моим рукам.

— И ты это понимаешь?

— Ника, просто носи кольцо — и ни о чем не думай. Главное — ты под защитой. Хотя, как мы все понимаем, не идеальной.

ГЛАВА 29

— Понимаю, почему я постарался забыть свою жизнь, — проворчал принц Тигверд, присоединяясь ко мне в карете.

Я смотрела в окошко кареты, улыбаясь про себя:

— И что же такого ужасного было в твоей жизни?

— Не считая того, что меня заслуженно называют «палачом императора»? Я прочитал свое досье.

— Ты же считал и считаешь, что это твой долг? Разве не так?

— Так то оно так, но иной раз я думаю, что мне следовало бы выполнять свой долг… менее ответственно.

— Ты такой — какой ты есть…

— И тебя не смущает, что в некоторых местностях мной пугают детей?

— Ричард. Ты — военный. Пожалуй, самый высокопоставленный в империи. И все свои звания ты добывал не на дворцовом паркете. Следовательно, в одних местах твоим именем будут детей называть — потому что там ты спаситель… А в других — проклинать. Потому что там ты был врагом… А с учетом того, что ты, как я понимаю, плохо ничего делать не умеешь…

— Спасибо тебе. Я хотела погладить его по щеке. Но удержалась.

— Полагаю сегодняшние расстройства, милорд, связаны не с вашей военной деятельностью? — шутливо спросила я.

— Есть нечто, что хуже военной деятельности. Намного хуже. Это примерка, — закатил он глаза.

— Да? — удивилась я. — А мне понравилось.

Не говорить же ему, что я купила только пальто. Два. Уж больно они в этом мире красивые. Кашемир, из которого их шьют — просто чудо! Настоящая магия — легкий, теплый, и практически не пачкается. Все остальное время мы болтали с хозяйкой магазина. И пили кофе с пирожными.

— Кстати, платье для бала я заказала. Но меня уговорили, что синее — это перебор.

— И почему тебя отпустили быстрей, чем меня? — возмутился Ричард.

— Наверное, потому, что вы — слишком знатная персона, чтобы уделять вам меньше времени.

— Как это?

— Ты же — принц.

— Как только я зашел в магазин, я приказал все сделать как можно быстрее. И подчеркнул, что очень тороплюсь!

— А вдруг вы кокетничали?!

— Кто? Я?!!! — в священном ужасе воскликнул принц Тигверд.

Я рассмеялась.

— Мы так и не решили, куда мы отправимся на прогулку, — заметил Ричард.

— Может, пойдем по Роттервику гулять? — предложила я. — Только завтра уже.

— Знал бы, что у портных столько времени потеряю — ни за что бы не согласился. А что такое Роттервик?

— Столица империи Тигвердов. Город заботливых портных.

Он укоризненно посмотрел на меня:

— Сегодня проехались — ничего не помню. Вот укреп районы вспомнил сразу — как только Джон упомянул, крепость Олден — тоже. А столицу не помню.

— А твой дом в столице помнишь?

— Я помню темноту. Как мы срывали друг с друга одежду… Как ты первый раз стала моей. Абсолютное счастье. И почему-то не было горячей воды — в ванной было холодно.

— Было такое… — с сожалением сказала я. — И как раз в твоем столичном доме.

— Ника… — Интересное у тебя беспамятство, — нахмурилась я. — Очень уж избирательное.

— Ты же не думаешь, что я тебя обманываю.

— Нет, не думаю… Ты слишком… высокомерен для этого. Карета резко остановилась — я с недоумением посмотрела на Ричарда.

— Милорд? — донесся до нас голос Натана. — Что-то случилось?

— Все в порядке, — проскрипел его высочество.

Принц Тигверд дождался, пока распахнули дверцу, вышел сам и подал руку мне. Мы были уже неподалеку от поместья.

— Камень? — спросил у меня Ричард.

— Отлично. Давай пройдемся.

Мы шли молча. Я наслаждалась теплым днем, пригревающим солнышком. Природой, которая понимала, что весна — это все-таки весна.

— В следующем году надо распорядиться, чтобы в стазис заложили лимарру, — тихо сказал Ричард.

— Все-таки очень… Очень странная у тебя память, Ричард.

Я посмотрела на него очень внимательно. Поджала губы. Очень выразительно. Но… Я ему верила.

Милорд Милфорд пришел не один. Его сопровождал незнакомый мне мужчина — высокий и плечистый — как, впрочем, и все аристократы империи. С пронзительными синими-синими глазами. И… коротко стриженный.

— Это бунт, — пояснил Милфорд, вздохнув.

Мужчина на замечание отреагировал спокойно — просто улыбнулся. Спокойно и уверенно. Мол — все верно, миледи, — бунт, — не обращайте внимания…

Ричард смотрел на вновь прибывших благодушно.

— Миледи Вероника, позвольте вам представить… — начал было Милфорд.

Но его бесцеремонно перебили.

— С вашего позволения, милорд Швангау, — поклонился аристократ.

Начальник имперской контрразведки скривился, будто проглотил лимон. Аристократ довольно посмотрел на него. Потом перевел взгляд на Ричарда, который смотрел на все происходящее скорее с любопытством.

— Очень приятно, — ответила я. И протянула руку. Мне пожали кончики пальцев — совсем на земной манер.

— Швангау… — посмотрела я на него с интересом. — В нашем мире есть такой замок. В Баварии, кажется.

— А еще где-то есть руины, — улыбнулись мне. — С таким же романтическим названием.

За ужином мы не обсуждали ни состояние здоровья Ричарда, ни состояние дел в империи.

— Как мы познакомились? — спросил у милорда Милфорда Ричард.

— В военной академии, — улыбнулся тот. — Мы подрались.

Я рассмеялась:

— Вот с чего начинается дружба.

— Поначалу я примыкал к кадетам, поддерживающим герцога Борнмута и барона Кромера, — с виноватым видом сообщил Милфорд.

— Тебе по происхождению было положено к ним примыкать, — заметил милорд, который предпочел вымышленное имя родовой фамилии.

— Именно так, — не стал с ним спросить начальник контрразведки.

— А что произошло потом? — стало любопытно мне.

— Первые учения в боевых пятерках, — тепло улыбнулся Милфорд. — Весь первый курс выбросили в лесу. Восточная провинция. Зима…

— Гилмор, Вустер, Вернер и я, — задумчиво проговорил Ричард.

— Вы как-то сразу сбились в четверку.

— Трое безродных — и маркиз Вустер — самый, пожалуй, слабый магически.

— Над ним издевались аристократы. И он примкнул к вам.

— Он был бы прекрасным лекарем, — горько проговорил Ричард. — Но не военным. Хотел доказать, что он сильный… Всем. Родственникам, кадетам, нам всем… И ему это удавалось все десять лет, пока мы учились… А в первом же настоящем бою мы не смогли его вытащить. И он погиб.