Роджер Желязны - Лорд Демон

Тувун расхохотался.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду, – сказал он– А вот у нас с мамой все же довольно много друзей, и к тому же я частенько посещаю Собрание.

Висс фыркнула.

– Только собираетесь вы не чаще, чем раз в пятьдесят лет, – заметила она.

– Ничего, зато есть чего ждать! – сказал Тувун. Мы дружно рассмеялись и взяли по второй чашечке кофе. Потом снова вернулись к одному очень давнему спору – о том, как наши чувства соотносятся с человеческими. Что такое ненависть, мы понять могли, но вот любовь повергала всех нас в недоумение. Существует ли она на самом деле, или люди во всем мире просто лгут друг другу каждый раз, когда произносят это слово? В это мне не верилось. Я знал, что со временем могу довольно сильно привязаться к существу или какой-то вещи. Но любовь ли это? Или всего-навсего сильная привязанность? Как их различить? Пока кто-нибудь не придумает, как стать человеком на достаточно долгий срок, выяснить это вряд ли удастся. Я этого не знал и не знал никого, кому это известно.

– Одна из маленьких загадок жизни, – заметил Тувун.

– Чушь! – не согласилась с ним Висс. – Крапивник любил этого старого ирландца как брата.

– Ты полагаешь, то, что я чувствовал, – это и вправду была любовь?

– Полагаю, да.

– Никогда не смотрел на это с такой точки зрения.

Висс только плечами пожала.

– Ну, мне пора.

– Мне тоже.

Мы встали. Я оплатил счет, мы вышли из ресторанчика и растаяли в ночи.

Я заглянул к себе в бутылку, чтобы вытереть и поставить на место меч духа и прихватить кой-какие вещички.

Я свил себе серый плащ того же цвета, что и остальная моя одежда, и слегка присыпал его звездной пылью. Потом натянул высокие сапоги и прицепил к поясу свой обычный меч. Я позволил себе лишь одно яркое пятно – красное перо на шляпе. И лихо заломил шляпу набок.

Довольный собственной внешностью, я отправился в мир людей. Я проскользнул в путешественное измерение и полетел сквозь искрящиеся сумерки, мимо призрачных дольменов и разрушенных замков. В них никто не жил. Это были своего рода миражи, созданные жизненной силой этого места в подражание Земле.

Через некоторое время я опустился на землю и отыскал в дупле растущего на перекрестке дерева шар. Я достал этот шар, открыл его и изучил содержимое. Там находилось изображение Земли, и пересекающая Атлантику мерцающая линия свидетельствовала, что я нахожусь неподалеку от Ирландии. Я вернул шар на место и прибавил скорость. Через некоторое время я почувствовал, что нахожусь над сушей. Я поднялся повыше и принялся осматривать окрестности.

Ага, вот. На вершине холма ощущалось присутствие нечеловеческого разума.

– Приветствую! – поздоровался я и изменил свой курс, направившись к холму.

Незнакомец ничего не ответил, а просто принял мое появление к сведению.

Приблизившись на подобающее расстояние, я остановился.

– И чего тебе здесь надо? – поинтересовался незнакомец.

– У меня есть история, и я ищу, кому бы ее поведать.

– Что ж, Ирландия полна историй. Лишняя история вреда не принесет. Присаживайся. Откуда ты знаешь ирландский?

– От своего слуги, Оливера О'Кифа.

– В Ирландии О'Кифов много.

– Этот О'Киф родился в 1611 году и был убит прошлой ночью в Сан-Франциско.

– Ага. Присаживайся и расскажи мне об этом поподробнее.

Я присел. Незнакомец открыл кувшинчик с ирландским самогоном и протянул его мне.

– Глотни-ка! – предложил он. Я глотнул. Самогонка оказалась отменная.

– Спасибо.

– Что ж, я вижу, ты из этих китайских сидов, а нам редко приходится иметь дело друг с другом. Так что, думается мне, нам и делить особенно нечего.

– Я тоже так считаю.

– Могу я узнать твое имя?

– Я – Кай Крапивник, мастер бутылок.

– Черт подери! Сам лорд Демон! – воскликнул незнакомец. – Зови меня Энгус из Холмов.

– Очень приятно.

Я вытащил копию свидетельства о смерти Олли и передал его Энгусу.

– Здесь все верно, кроме даты рождения, – люди таких вещей не понимают. Я вписал сюда то, что запомнил по рассказам Олли. Полагаю, он родился на территории, которая находится под твоей юрисдикцией. Маленькая деревушка где-то неподалеку отсюда.

Энгус кивнул.

– Тогда не мог бы ты отвести меня туда – если, конечно, это не доставит тебе хлопот?

– О, конечно.

– Здесь нет какого-нибудь вышестоящего представителя власти, к которому мне следует обращаться в том случае, если я желаю вмешаться в людские дела? Или здешний дух-правитель – ты?

– Я. Но что, собственно, у тебя на уме?

Я покопался в кисете и извлек оттуда три ограненных изумруда размером с ноготь.

– Это – мой дар тебе, могущественный сид, – сказал я, – за то, что ты согласился выслушать мою просьбу.

Энгус взял камни и поочередно поднес к глазам, глядя сквозь них на луну.

– Проклятье! – воскликнул он. – Они безупречны!

– Конечно. А теперь позволь мне поведать тебе историю О'Кифа.

Энгус из Холмов откупорил бутылку, отпил и передал ее мне. Да, пойло было весьма, весьма недурное.

– Валяй, выкладывай, – сказал он.

– Ну, Олли был женат, и его жена родила двойню – мальчика и девочку, – объяснил я. – Но она умерла родами.

– Печально. Я кивнул.

– Олли оставил детей своей невестке и отправился в Дублин продавать фамильную скрипку, чтобы добыть денег на проезд до какого-нибудь места, где он смог бы зарабатывать на жизнь своей семье – в деревне никакой работы не было. Но я услышал, как он играет, и поинтересовался, что он еще умеет делать, а Олли сказал, что он – на все руки мастер. Тогда я предложил ему работу. Детям был обеспечен надлежащий уход, а мы с Олли много лет прожили бок о бок. Я давал ему выходной по воскресеньям и в любой день, когда ему требовалось. Я даже время от времени относил его обратно – повидаться с семьей.

Энгус кивнул.

– Вероятно, его потомки расселились по всему миру, – заметил он.

– Я знаю. Вот потому-то я бы скорее предпочел передать кое-что какому-нибудь уважаемому человеку из деревни Олли – некоторую сумму на черный день: вдруг кому-то понадобится срочная операция или у кого-то трактор сломается, не говоря уже о голоде, просроченных закладных и больных детях.

– Для китайского сида у тебя доброе сердце, – сказал Энгус. – Бьюсь об заклад, ты думаешь, что я посоветую тебе обратиться к священнику или мэру, потому что именно им должно быть известно о нуждах всех жителей. Но это не так. На самом деле обо всех бедах знает только Джордж О'Киф, хозяин паба, – вдобавок, он еще и родственник твоего друга. Сходи поговори с ним. Думаю, лучше всего будет, если ты расскажешь ему все как есть. И приготовься сотворить парочку чудес, чтобы он тебе поверил.