Тэд Уильямс - Грязные улицы Небес

Я занял место между Клэренсом и Реворубом — судя по побледневшему лицу стажера, парень мог бы обмочиться, если бы ему пришлось стоять рядом с демоном. Миссис Мартино с торжественным видом присоединилась к нам. Мы четверо приготовились к судебным слушаньям. Глаза женщины уже просохли. Однако я видел, как она сражалась за свое самообладание. Мне оставалось лишь восхищаться ею. Я надеялся, что нам удастся оказать ей помощь.

— Почему тут так много святош из церковного хора? — прорычал Реворуб. — Это неправильно.

— Нам по секрету сообщили, что вы, злодеи, собираетесь спеть здесь «Аве Мария».

— Вас обманули. Лично я планировал только обглодать твое лицо.

Наверняка в Аду имелись и более остроумные шутники, но мне на них, как правило, не везло.

— Что будет дальше? — прошептал мне на ухо Клэренс.

— А ты как думаешь? Обвинитель Трававоск попытается убедить судью, что миссис Мартино должна отправиться в Ад. Типа, что она прошла полный круг в «Монополию», но двести долларов ей не обломится.[1] Наш парень Сэм начнет спорить и доказывать, что женщина должна быть вознесена на лоно Всевышнего.

Я посмотрел на притихшую душу подсудимой.

— Это основы судебного разбирательства. Неужели тебя вообще не подготовили?

— Я получил только общие инструкции.

Клэренс смотрел на участников суда с таким тошнотворным очарованием, с каким, наверное, тайные христиане наблюдали за своими рассекреченными единоверцами, которых жадно поедали римские львы.

— Они просто… направили меня сюда.

«Просто направили» его выполнять работу, которая предположительно считалась самой важной миссией Небес — защищать человеческие души от козней Оппозиции. Направили без всякого обучения! Вы, возможно, удивитесь, но это еще не все. Позже я расскажу вам о целой куче непонятных странностей.

Трававоск уже выполнял свой вихляющийся танец, прохаживаясь по пристани перед сверкавшим судьей. Он, словно гоблин, прыгавший у костра, вращал в воздухе длинными когтистыми пальцами и в мрачных подробностях описывал мелочные мысли, недобрые слова и проступки несчастной старой леди. Очевидно, обвинитель не имел веских доводов. Пока самым «страшным преступлением» миссис Мартино было единичное задержание за вождение в пьяном виде.

— Их семейную пару пригласили на вечеринку, — вмешался Сэм. — Затем муж бросил ее и уехал куда-то. Возможно, с любовницей. Ваша честь, тот случай можно отнести к случайному недоразумению. Было бы ошибкой рассматривать его в суде.

— Знакомая песня! Ошибки в суде!

Трававоск повернулся к безликому сиянию Ксатанатрона и бросил на него многозначительный взгляд.

— Как часто мы слышим эти оправдания!

— Процесс может затянуться на несколько часов, — тихо сказал я Клэренсу. — Ты точно хочешь остаться здесь? Мы могли бы сходить в закусочную и выпить по чашке кофе.

Заметив, как он взглянул на миссис Мартино, я со вздохом добавил:

— Без нее, малыш. Она мертвая. Она уже не сможет пить кофе вместе с нами.

Он упрямо покачал головой.

— Мне хочется посмотреть на судебное разбирательство.

Я пожал плечами.

— Как пожелаешь.

Предварительное слушание действительно длилось несколько часов. А если бы судили вас, вам понравилась бы спешка? Чтобы при подведении итогов вашей жизни и выбора дальнейшей судьбы на целые века все ставилось лишь на один бросок монеты — виновен или невиновен?

— Кажется, я понял базовую схему, — прошептал стажер, не сводя глаз с Сэма.

Трававоск начал использовать свои крупнокалиберные снаряды: обвинения в нецензурной брани, религиозном лицемерии и даже мелкой краже. (Однажды миссис Мартино украла двадцать долларов из церковной копилки — иначе она не смогла бы добраться домой.) Обвинитель вставил в свою речь несколько мелких грехов, относившихся к детству подсудимой. Сэм реагировал на каждое заявление возмущенным покачиванием головы или гримасой отвращения. Он не находил большого зла в стакане пива, выпитого маленькой девочкой. Мой приятель всегда походил на сельского адвоката — неторопливого и осмотрительного. Честно говоря, это был лучший подход при таком обвинителе, как Трававоск. В их состязании ходы не переигрывались.

— Да, она базовая, — согласился я. — Потому что проблемы у всех одинаковые.

Мне пришлось оттянуть его на пару шагов от усопшей.

— Здесь только два выбора, понимаешь? Ты идешь одним путем или другим. Даже Чистилище будет выигрышем для нашей стороны, потому что, попав туда, человек постепенно можешь искупить грехи и вознестись на Небеса. В каждом из таких судебных разбирательств одна сторона побеждает, другая — проигрывает. И ежедневно проводятся тысячи подобных процессов. Лучше всего функционируют простые схемы. Эта система защиты сейчас работает на нас. Ведь ты, я и Сэм входим в одну команду, верно? Поэтому, если наша пожилая леди имеет шанс попасть на Небеса, мы должны сделать все возможное, чтобы она оказалась там.

Конечно, я лгал. Не все было так просто, и главная причина недоразумений заключалась в том, что многие из прегрешений являлись неразрывной частью человеческого бытия. Я не знаю, чем руководствуются судьи, но они обычно не наказывают людей за малые проступки. При принятии решений верховные ангелы сохраняют объективность и доброжелательность, хотя иногда они могут быть педантами, если речь идет о таких классических темах старой школы, как убийства, супружеские измены и тому подобные деяния. Приоритеты судей — их склонности к чему-то придираться или что-то упускать — создают обширную зону неопределенности, сравнимую по размерам с самими Небесами. Для мастерства в судебных дебатах нам требуются годы практики. Естественно, наш опыт улучшает шансы подопечных душ. И в данный момент я не понимал, зачем к нам прислали необученного парня. Я не собирался превращать его в квалифицированного адвоката — тем более за один вечер.

Похоже, Реворуб подслушал часть нашей беседы. Он засмеялся и громко щелкнул длинным красным языком, показав частокол заостренных клыков.

— Смотри внимательно, Доллар. Сейчас Трававоск проставит номер на заднице у этой сучки. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как она исчезнет в темном вихре.

Стажер вздрогнул, но не посмел взглянуть на демона.

— Наверное, некоторые разбирательства проходят гораздо сложнее, — предположил Клэренс. — Мне кажется, наша клиентка не совершила ничего плохого!

— Это не тебе решать, — ответил я, приподнимая руку, чтобы пресечь его комментарии. — Откровенно говоря, я не стану доверять поверхностным суждениям о человеке, который еще не прошел через суд. Однажды моим клиентом был скаут орлиного ранга. Его задавила машина, когда он помогал инвалиду в коляске пересекать шоссе с большим количеством транспорта. Все вроде ясно, правда? Хоть сейчас давай нимб. Но во время суда я узнал, что в возрасте восьми лет он придушил подушкой своего новорожденного брата. В ту пору мой клиент, симпатичный подросток, был певчим в церковном хоре. Он совершил убийство почти без видимой причины — просто крик малыша вывел его из себя.