Бояринъ из куна-чакры – 2 - Владимир Борисович Журавлев

справились. И князь Леон прибыл — надо полагать, всех врагов изничтожил. Сидит теперь усталый, с темными кругами под глазами, поглядывает с беззлобной усмешкой на наши обнимашки, а под боком у него Риманте счастливой рожицей сияет. И князь Леон очень даже не против.

— Махнемся? — вроде как в шутку предлагает он. — Я тебе Сашу, ты мне Риманте!

Кошка улыбается, но ушки настораживает. Я вообще-то — официальный ее жених. Именно в качестве невесты она пришла в наше семейство. Об этом давно все забыли, но бумажка-то из муниципалитета осталась! Обоюдосторонняя помолвка передала кошку в полное мое распоряжение. И если я скажу «нет»…

— Нет, — ровным голосом говорю я.

Князь Леон не верит своим ушам. Остальные, судя по наступившей тишине — тоже.

— Риманте — моя. А своих я не меняю. Князь Леон, вы тоже мой.

Князь обдумывает мои слова. Хорошенько так обдумывает, не спеша. Я же ему только что открыто заявил, что получит руку девочки, только вступив в наш клан. Для могущественного Меньшикова это… волнующе непривычно. И задирает ценность Риманте в заоблачную высь.

— Вот же ты говнюк, — с кривой усмешкой признает он. Но не возражает.

Согласно киваю. Да, мы, Драконы, такие. Если что попало в пасть, не выпускаем. Потому что зубы внутрь загнуты. А у кошки глаза подозрительно блестят. Я разом убрал мучивший ее выбор. А теперь она и в клане, и с Леоном — красота!

— Поели? — хмуро осведомляюсь я. — Девочки, пора на учебу. Мама Вера, князья — на хозяйстве. Голда — отойди от дедушки, тебе на работу. Сыч, Коп — на охране порядка. Мишель, Бульдог — займитесь армейскими частями. Хоть подкупайте, хоть убивайте, но к обеду нам нужен полк с тяжелым вооружением, развернутый в боевые порядки. Место развертывания уточню к обеду. Вперед.

Мишель весело сверкает глазами. Ей очень нравится, что поставил ее впереди всесильного начальника. Бульдог явственно хрюкает. Князь Кирилл отворачивается, пряча злорадную усмешку.

— Магию верни.

— Щазз!

— Рой! — не выдерживает мама Вера.

На нее смотрят неодобрительно все девочки, даже Голда. Совсем недавно Бульдог ломал в левитационном захвате Мишель и очень старался ее убить. А до этого чуть не убил Сыча. Такое так просто не забывается.

— Генрих Аркадьевич, вы по должности должны быть в курсе, почему клановым фактически запрещено брать в супруги простолюдинов, — вежливо говорю я, демонстративно не обращая внимания на бывшую фрейлину. — Да клановые и сами не рвутся. Потому что количество магии неизменно. Космическое существо, прибывшее на Землю триста лет назад, не размножается — по крайней мере, люди этого не обнаружили. Любой брак с простолюдином означает уменьшение магии в потомках. Она и так уменьшается, потому что детей все больше — но с простолюдинами процесс приобретет обвальный характер. А вы сейчас требуете что? Чтобы я добровольно уменьшил свой запас магии? Вот просто так отдал вчерашнему врагу?

— Я требую, чтобы рядом с самонадеянным недорослем стоял опытный маг! — зло говорит Бульдог. — Только тогда наше общее дело имеет шансы на успех. Ты не выстоишь против императора!

Задумчиво смотрю на северо-восток. Император, да? А он хоть что-то значит на данный момент? Но говорю я Бульдогу совсем другое.

— Генрих Аркадьевич, сегодня мне потребуется вся магия, какая есть. Вся без остатка, что есть в нашем семействе. Но если в своих друзьях я уверен, то вы пока что ничем свою верность не подтвердили. Так что нет.

— Тогда какой смысл в наших договоренностях? — не понимает Бульдог. — Если сразу начинаем их нарушать?

— Ну почему нарушать? — благожелательно возражаю я. — Конкретные сроки не назывались. Я верну вам магию завтра.

Мама Вера смотрит на меня недоверчиво. Она прекрасно помнит мои рассуждения на тему инициации и полов. И подозревает, что инициацию Бульдога я свалю на нее. А рядом сидит князь Кирилл и тоже подозревает. И получается щекотливая ситуация. Но ничего, ей не в первый раз, разберется.

И Бульдог тоже смотрит очень недоверчиво. Весь его опыт наверняка вопит, что я нагло вру. Но как проверить-то? При всем административном могуществе глава Третьего тайного отдела сейчас — просто мужчина. Простолюдин.

— Завтра?

— Завтра, Генрих Аркадьевич. Даю слово в присутствии вашей родственницы, ее мнением о себе я очень дорожу. Вопрос снят? Вперед.

Близняшек я догоняю в коридоре. Втискиваюсь между ними и обнимаю за талии. Сестрички смотрят с изумлением. Они точно знают, что я за них жизнь отдам, но особых нежностей с моей стороны пока что они ни разу не видели. И тут вдруг — обнимаю.

— Не обижайтесь на маму, — тихо говорю я. — Ее положению сейчас не позавидуешь. Ей надо выбирать между взрослыми дочками и еще не рожденными, понимаете? Это вечная проблема многодетных семей, такие дела. Младших любят больше, потому что они требуют больше внимания. А вы привыкли, что она всегда с вами.

— Рой, мы как бы и без тебя…

— Ежики, — говорю я с улыбкой. — Злые драчливые ежики, вот вы кто. Мама большую часть внимания будет уделять младшеньким, тут ничего не поделаешь. Но знайте — и я вас люблю. Вы в сердце моем на первом месте, столько всего вместе пережили. Помните, как на «Альфе» спасали меня от убийцы? А как удирали из горящей квартиры?

Девчонки смотрят пронзительно… а потом вешаются мне на шею и плачут. Ну и как это понимать и, главное, как реагировать? Поэтому просто стоим обнявшись, и я глажу их по спинкам и ниже.

— Я сделаю все, чтоб вы были счастливы, — тихонько обещаю я. — Только переживите этот день.

— А чем он такой особенный? — шмыгая носом, спрашивает Жанна.

Вместо ответа прошу включить на ти-фоне любой государственный новостной канал. Жанна недоверчиво косится, но включает. И с недоумением смотрит на трансляцию балета «Щелкунчик».

— Э, Рой! А где новости?

— Триста лет назад, когда на Земле появилась магия, наше правительство не придумало ничего лучшего, чем двое суток подряд крутить «Щелкунчика», — хмуро говорю я. — А за двое суток мир изменился. И вот снова он. Хороший балет, но слава у него… мрачноватая. Вот такие дела.

Вытираю сестрам слезы, целую, чему они снова изумляются, и отправляюсь в свою комнату. Мне тоже надо подготовиться к выходу в академию, как-никак последний день, и выглядеть надо соответствующе.

Но