Богатырь и Звезда Сварога - Александр Дубоносов

ты драный?! Чем больше бочка, тем громче падает на кочке! Держи!

Могута заряди ногой промеж ног здоровяка. От невыносимой боли того скрутило в половину. Могута схватил здоровяка за волосы и познакомил его лицо с поверхностью ближайшего стола.

Ножки стола разлетелись в стороны, но дерзкий здоровяк был уже не в состоянии подняться.

— Давайте, сучьи дети, по одному! Сейчас я вам всем покажу, какие бубенчишки в штанишках коротышки!

Завязалась драка.

Бандиты промяли яро сопротивляющегося Могуту и набросились на Яромира, тогда как Всемил с несколькими мужиками, вставшими на их сторону, отбивались от Алёнкиных ухажеров.

В конечном итоге, уже не было понятно, кто с кем дрался — втянуты были все.

Яромир и братья-купцы раздавали увесистые оплеухи, а нападавшие всё продолжали напирать.

В дело шло все, что было под рукой: столы, скамейки, кружки, бочки и прочее имущество харчевни.

Фосий, потеряв всякую надежду на сохранность имущества, крикнул что-то про стражу и выбежал из харчевни, по которой, то и дело, летали люди и все, что не было приколочено к полу.

Сзади на Яромира напрыгнул мужичок, повиснув у него на шее.

Яромир по-всякому крутился, но душитель всё никак не хотел разжимать руки.

Поэтому, взяв небольшой разбег, Яромир примял его к стене.

Раздался хруст, и руки опустились сами по себе.

— Получи, жулье! — лопоухий накинулся на Яромира с кулаками.

Яромир был так пьян, что у него перед глазами вместо одного кулака было четыре, из-за чего он пропустил пару ударов по лицу.

В груди зажгло и он ударил в ответ, не глядя.

Лопоухого оторвало от земли, и он пролетел тройку шагов, собрав по пути несколько столов и скамеек.

Но огонь в груди не хотел утихать, а только сильнее разгорался.

Яромир разошелся не на шутку.

Он уже не разбирал, где свои, а где чужие, поэтому бил всех, кто попадался под руку.

Богатырь схватил ближайшую лавку и огрел ей какого-то мужика. Доска лопнула пополам, а тело отлетело к противоположной стене.

Сзади на Яромира с ножом набросился наемник, но его в прыжке успел перехватить Могута и покатился с ним по полу.

Всемил же в это время осторожно, по стеночке, продвигался к выходу, стараясь не лезть в гущу событий.

Один из нападавших прицелился кулаком в его лицо, но Всемил ловко увернулся и коротким точным ударом отправил его спать.

— Не сметь трогать моё прекрасное лицо! Знаешь, сколько мне приходится за ним ухаживать по утрам?! — Всемил едва успел пригнуться от летящей в него кружки. — Пожалуй подожду снаружи…

Он медленно перешагнул через лежащее на полу тело и скрылся за колонной харчевни.

Яромир же окончательно пошёл в разнос.

Он его увесистых ударов мужики падали без сознания один за другим. Яромир даже не заметил, как в харчевню вбежала стража возглавляемая Фосием.

Дружинники долго не разговаривали.

Выхватили палки, и с особым усердием принялись успокаивать разбушевавшихся посетителей, по очереди вытаскивая их на улицу.

Тем временем Всемил добрался до Фосия, схватившегося за голову от вида своей разрушенной харчевни, и вложил ему в руку горсть золотых.

— И снова мы глубочайше просим прощения за учиненный беспорядок и надеемся, что это хоть как-то сможет скрасить его последствия.

— Ага, прямо как в прошлый раз! Правда, Фося?! — к ним подошел Могута, держась за правый глаз и указывая на Яромира. — Только этого осталось утихомирить.

Яромир в свою очередь принялся охаживать стражников, которые даже толпой не могли его взять.

— Есть у меня одна идея! — на пороге харчевни появился Гришка, одетый в новое синее платье, расшитое белыми нитями. — Айда за мной!

Яромир же будто обезумел.

Только он швырнул в стену последнего стражника, как его охватил поток ледяной воды, выплеснутой прямо в лицо.

Не успел Яромир протереть глаза, как по затылку прилетело чем-то тяжелым, и он поплыл.

Последнее, что увидел Яромир до того, как отключился, были лица Могуты, с заплывшим правым глазом, Всемила с пустым бочонком и Гришки, с поленом в руках.

Глава 19: «Не вели казнить, вели слово молвить!»

Чёрное солнце.

Завораживающее и одновременно ужасающее явление. Величественное, устрашающее знамение конца мира…

Именно оно вновь горело на небе, освещая землю мрачно-огненным светом, когда Яромир пришёл в себя.

Он снова оказался там, на холме, перед проклятым войском Забвения, с величественным воином в черном рогатом шлеме во главе.

Всё повторилось, точно как в прошлый раз.

Ратник в угольных латах поднял шипастый меч, и орда ринулась в атаку.

Только теперь Яромир чувствовал мир совершенно иначе.

Он огляделся в поисках подмоги, но всё вокруг выглядело прежним.

Он всё так же оставался один среди выжженной земли, сплошь усеянной останками человеческих тел, числу которых не видно было ни числа и ни края…

Чувство страха и смерти, горечь потери, безысходности и отчаяния вновь целиком завладели Яромиром.

Сердце забилось быстрее, перехватило дыхание и затряслись руки.

Бескрайняя волна чудовищ быстро надвигалась, поднимая в воздух клубы пыли и пепла.

Ему хотелось развернуться, убежать, скрыться как можно дальше, но тело онемело и отказывалось двигаться с места.

Предводитель войска Забвения продолжал пристально следить за Яромиром, явно довольствуясь его беспомощностью и своим успехом.

Яромир чувствовал это, хоть и не видел его лица. Но он точно знал, что там, под рогатым шлемом, оно расплылось в торжествующем оскале.

Озноб мелкими, болезненными уколами пробежал по телу. На лбу проступили капли пота.

Осознание пришло неожиданно, свалившись на плечи неподъемным грузом и, будто цепями, сковав грудь.

Он и властелин Забвения связаны своеобразной нерушимой нитью, делающую их одним целым…

Только промелькнула эта мысль, как перед самым носом распахнулась ядовитая, слюнявая пасть борута, готовая впиться огромными зубами в голову, как спину обдало холодом…

… И Яромир проснулся.

Теперь он лежал на каменной плите, ледяная поверхность которой и прервала его странный сон.

«Так недолго и в привычку войдёт…» — Яромир протёр заспанные глаза и с трудом сел.

Единственный свет в этом холодном, сыром помещении с каменными стенами исходил от силуэта двери, вырезанного на тёмной стене горящим снаружи факелом.

«Ну и удружили…» — Яромир потрогал внушительных размеров шишку на затылке и одёрнул руку от боли. — «Мы тебе поможем, Яромир! Отведём прямиком к князю, Яромир! Ага… А в итоге что — поленом по голове и в узилище? Хороша помощь, ничего не скажешь!»

Он встал, зацепил руки за спиной и принялся мерить маленькую комнатку шагами.

Стражники изъяли всё, даже сапоги, оставив ему лишь драную рубаху и поношенные штаны.

Яромир испугался,