Расколотый мир - Анастасия Поклад

дружку, но так тихо, что проще расслышать, как в вышине скребутся барашками громады облаков.

Порой вот так, в небе, наедине с ветром, Костэн напрочь забывал, сколько в нем человеческой крови и есть ли она вообще. Наверное, вздумай он в такой час гулять по облакам — получилось бы. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить, и слишком грустно было развеивать эту надежду очередной неудачной попыткой. Лучше разогнаться до свиста в ушах, чтобы даже застежка-змейка на куртке затрепетала, и лететь, пронзая воздух, кислый северный ветер, по-сильфийски выгоняя из головы все мысли.

Все, кроме одной.

Увидев Ришу на пороге дома с догорающим фонарем в руках, Костэн ужаснулся. Неужели она простояла здесь всю ночь, ожидая его? Неужели Риша стояла так и вчера, и позавчера, высматривая среди снежинок и туч одну-единственную, самую дорогую на свете точечку?

Но потом агент рассудил, что дед не допустил бы таких бессмысленных жертв. С недавних пор Ринтанэ Овь окончательно переселилась в усадьбу Костэна. Это вышло незаметно, будто само собой, и Костя многое бы отдал, чтобы Риша не улетела от него никогда. Многое, но не свою работу.

Опасения и правда оказались напрасны: Ришины руки были еще теплые, не успели занеметь на морозе, и ее щека, прикоснувшаяся к щеке Костэна, показалась тому после ледяного ветра обжигающе горячей.

— Что с тобой случилось? — тут же спросила Риша.

— Ничего, — Костэн честно поглядел ей в глаза. — Задержался, дел очень много. Ведь не первый раз уже. И я предупреждал тебя, что так будет.

— Нет, — Риша прижалась к нему крепко-крепко, словно их смерч вот-вот разметет. — С тобой что-то случилось в эту ночь, я чувствую. Я так люблю тебя, что все время чувствую.

Почему-то Ринтанэ всегда различала, насколько он с ней искренен.

— Но посмотри же, я жив и цел. Пойдем в дом, сегодня морозно.

А сам подумал: «О том, что меня сегодня пытались придушить, Риша ни в коем случае узнать не должна. Чего же она все так чувствует?! Может, это тоже особое качество сильфид, гуляющих по облакам? Ведь я люблю ее головокружительно, но совсем не чую, что с ней. Хотя, вряд ли Риша оказывалась в таких переделках, как я. Наверное, просто совпало. Тоня поклялась молчать, а больше никто и не знает».

Он разместил немного заиндевевшую доску на подставке, расстегнул куртку… Риша громко ахнула и едва не выронила лампу.

Только в этот момент Костэн Лэй понял, почему его тайна была обречена на провал вопреки всем клятвам и почему Тоня вообще так рьяно клялась, хотя слыла противницей недосказанности между близкими.

На шее бравого агента красовался яркий, четкий и хорошо узнаваемый след от удавки.

Почему-то Костэну казалось, что Риша примется упрекать его во лжи, как обычно сетовать на опасность его работы и что с такой опасной работой они могут никогда не успеть пожениться, а он — в тысячный раз говорить, что она знала, в кого влюбляется, и именно поэтому о женитьбе не может идти речи.

Но сильфида в этот раз не сказала ничего. Только побледнела и тихо всхлипнула. А глаза у нее сделались такие, что Костэну показалось, будто ему повторно перетянули горло. Даже когда тем летом, очнувшись, он увидел ее у своей постели, не было у Риши таких глаз. То ли безнадежных, то ли вообще покорных, но все равно беззаветно любящих. А может быть, они укоряли Костэна, что не признался во всем сразу. Кому она к смерчам сдалась в их доме, эта секретность? Все равно Риша любит и чувствует, зачем обманывать ее? Тем более, зачастую горькая правда лучше неизвестности.

Итак, Риша ничего не сказала. Молча ушла в комнаты. А вернулась с какой-то заживляющей мазью в руках. И от вида этой мази бравому агенту сделалось так стыдно, как, наверное, не было никогда. Хоть ветра призывай и прячь в них пылающее лицо.

Костэн обнял девушку, упираясь подбородком в ее макушку, и тихо сказал:

— Риша, пойдем послезавтра в главный сад, к венчательнице.

Риша подняла голову так резко, что звонко ударилась затылком о челюсть новоявленного жениха. Костэн изрядно прикусил язык и невнятно выругался, сглатывая кровь.

— Ты не шутишь?

— Да если б я так шутил — давно без языка остался! Послушай, твоя мазь не ядовитая? Ею во рту намазать можно?

— Ох, Костя, прости… Я тебя сильно ударила?

— Не сильно, — сильф осторожно попытался определить, не откусил ли он кончик языка вовсе. Выходило, что вроде бы нет. — Но мне хватило. Пойдем ужинать, то есть, завтракать. Тридцать четыре смерча, я уже забыл, когда в последний раз нормально завтракал!

— А я как раз недавно укропник заварила, — улыбнулась Риша. — Словно чувствовала, что ты скоро прилетишь.

— Потому и встречать вышла?

— Нет, я всю ночь выходила, — сильфида простодушно пожала плечами. — Пока дед не видел, а то он меня в дом загонял.

«Дед молодец, — подумал Костэн. — Риша мое солнце и радуга. А я стукнутый об тучу. И женюсь. И завтракать иду. Чего только не случается в жизни!»

Они сидели на кухне. Риша пила укропник и смотрела, как Костэн ест. Было так тихо, что получалось расслышать басовитое похрапывание деда на втором этаже. Светильники погасли, и по темной столешнице прогуливался одинокий, но по-утреннему яркий и чистый луч занимающегося над Холмами рассвета.

Почему-то рассветы, даже зимние, сверкают золотом. Может быть, Небеса, не подарив сильфам иного золота, в зерне или подземных жилах, дали им то, что было по силам — все золото неба. Ни в одной части Принамкского края не бывает таких драгоценных рассветов. И каждый час делается дороже, когда рядом тот, кого любишь.

— Костя, а почему именно послезавтра?

— Будет бал у Верховного. Я должен присутствовать там по работе. А иначе просто не знаю, когда в следующий раз к дворцу вырвусь. Ну а ты прилетишь на бал со мной. Я постараюсь побыстрее уладить все дела и договориться с венчательницей, а потом мы сбежим в сад пить небесное молоко. Вот интересно, оно и правда пахнет укропом, как утверждала Юркина сестра?

— Не знаю, — Риша заметила, что тарелка пустеет, и положила любимому добавки. — Я не нюхала небесное молоко. И никогда не была на балах. Что там происходит?

— Когда Верховный сильф Амадим принимает у себя гостей, он открывает двери большого дворцового зала и устраивает там пир с танцами. Обычно балы длятся дня по два, и помимо придворных в них может принять участие почти любой совершеннолетний желающий. Конечно, случаются и закрытые балы,