Тайна доктора Авроры - Александра Федулаева

Мы подъехали к Эвервуду ближе к вечеру. Особняк, утопающий в зелени, встречал нас роскошью и достоинством. Каменное здание с резными карнизами, чугунные ворота, ухоженный сад. Всё дышало историей и чем-то почти старинно-уютным.

У входа нас уже ждали: слуги выстроились в шеренгу, а впереди стояли высокий седовласый человек в чёрном сюртуке и пожилая женщина с суровыми глазами — эконом и домоправительница.

— Моя жена, леди Аврора, — сказал Сеймур твёрдо, но с заметной хрипотцой. — Прошу оказывать ей то же уважение, что и мне.

— Миледи, — поклонился эконом. — Добро пожаловать в Элдорн. Я Джайлс, главный эконом. Это миссис Дэйвис, наша домоправительница. Все слуги уведомлены. К вашим услугам.

Я слегка кивнула. В их глазах не было ни удивления, ни презрения. Лишь профессиональная сдержанность и… сочувствие?

Марс, как ни в чём не бывало, прошествовал мимо всех прямо в дом, словно он здесь хозяин. Слуги отпрянули, увидев его хвост, а Джайлс лишь приподнял бровь.

— Это мой кот, — сказала я с улыбкой. — Надеюсь, он станет и вашим другом. Мистер Марстен очень воспитанный и не доставляет проблем.

— Мы видели и худшее, — сказал эконом с каменным лицом. Но я заметила, как в его глазах мелькнуло веселье. — В прошлом матушка лорда Сеймура, достопочтенная леди Эдвина, держала ворона. А кот — это уже прогресс.

Слуги проводили нас внутрь. Комнаты были прохладными, просторными, обставленными тяжёлыми портьерами и изящной мебелью. Всё вокруг было безупречно, но, казалось — замершим, как сцена, ожидающая начала спектакля.

— Комнаты для вас готовы, миледи, — сказала миссис Дэйвис. — Граф распорядился, чтобы вы поселились в западном крыле. Они находятся рядом с его кабинетом. Там тихо, солнечно и открывается вид на сад. Ваши вещи уже распакованы.

— Благодарю.

Когда я осталась одна, у меня появилось странное ощущение: будто я вошла не в дом, а в роли — графиня, жена, хозяйка. Всё это было новым, чужим и в то же время… манящим. Я открыла окно: сад под вечер пах мятой и можжевельником. Внизу ходили слуги, один из них нёс корзины с хлебом, другой поливал гравийную дорожку. Всё вокруг жило.

Три дня прошли незаметно. Мы с лордом Сеймуром завтракали вместе, обсуждали дом, управление землями. Он показывал мне счёта, я делала пометки в блокноте. По вечерам мы играли в шахматы, молча читали или гуляли в саду. Иногда он тихо кашлял — сухо, отрывисто, но уверял, что это из-за переутомления.

На третий день, под утро, я проснулась от странного звука. Словно кто-то тяжело дышал за стенкой. Я поднялась, накинула шаль и вышла в коридор. Дверь в его кабинет была приоткрыта. Там горел свет.

Он сидел на диване, сгорбившись, с рукой на груди. Лицо побледнело, губы посинели, дыхание было свистящим.

— Николас! — Я подбежала. — Что с вами?

Он поднял глаза. В них была боль — не физическая, а скорее оттого, что его поймали в уязвимом моменте.

— Прошу… — прохрипел он. — Это… пройдёт. Влажность… раздражает лёгкие.

Я на коленях оказалась рядом, схватила его за руку. Она была ледяной.

— Где лекарства? У вас ведь есть настойка? Скажите где!

Он неохотно кивнул на ящик у камина. Я нашла флакон с густым, коричневатым средством и помогла ему сделать пару глотков. Постепенно дыхание выровнялось, пальцы согрелись. Он опустился на подушку и закрыл глаза.

— Почему вы мне не сказали? — прошептала я.

Он открыл глаза, медленно повернулся ко мне:

— Потому что боялся, что вы пожалеете о своём выборе. А я не хотел, чтобы на меня смотрели… как на обречённого. Хоть какое-то время я хотел быть просто мужем, Аврора.

Я опустила глаза. Впервые за весь наш союз я поняла, что он действительно держится из последних сил. Не из гордости, а из благородства. Чтобы не сделать меня вдовой слишком рано. Чтобы я не видела, как он гаснет.

— Я умею лечить, — тихо произнесла я. — Это единственное, что я знаю наверняка. Позвольте мне позаботиться о вас.

Он едва заметно усмехнулся:

— Не ожидал, что это случится так быстро, но признаю, что и я не был готов. Ладно, графиня. Сдаюсь.

Я молча подложила ему подушку, поправила плед и сидела рядом, пока он не уснул. Его дыхание стало спокойным. Марс появился у порога и молча вошёл, свернувшись на ковре.

Я встала, пошла в комнату и взяла мамин блокнот. Записала в свой все, что могло пригодиться: травы от удушья, настои для лёгких, мази для груди. Понимала, чудес не бывает. Но если мне дано это время с ним, я не позволю болезни забрать его слишком рано.

С первыми лучами солнца я подошла к окну. Над садом поднимались лёгкие испарения, а в траве блестели капли росы. Эвервуд пробуждался медленно, в тишине, сопровождаемый редкими птичьими трелями.

Я смотрела перед собой, ощущая ответственность. Не как чьё-то дитя, не как наследница или пленница обстоятельств. Я чувствовала себя женой. Не просто вре́менным спутником лорда Сеймура, но, возможно, его последним пристанищем.

Марс тихо вздохнул и запрыгнул на подоконник. Он потёрся лбом о мою руку.

— Ну вот, теперь ты не только графиня, но и доктор Аврора с ночной сменой.

Усмехнувшись, я погладила усы на его задумчивой морде.

— Я всегда была доктором, если ты помнишь. Теперь у меня есть особенный пациент. Без хвоста. Кстати, приступ похож на аллергическую реакцию, пока я не приведу его в порядок и не найду лекарство, тебе лучше к нему не приближаться.

Марс понимающе кивнул и исчез за дверью кабинета.

Я сидела рядом с мужем, следя за его дыханием. Оно было тяжёлым и прерывистым. Он открыл глаза и, как это часто бывает с мужчинами, отмахнулся и пробормотал, что просто устал. Я видела это не раз.

Где-то на краю сознания ожило то, что, казалось, давно осталось в другой жизни. В жизни, где меня звали Елена Борисовна Разина, и я работала ветеринаром, носила белый халат, писала отчёты, лечила псов и лошадей, а иногда и людей, потому что не всегда был выбор. Я вспомнила, как на втором курсе ветеринарной академии я впервые услышала от профессора: «Аллергия — это не просто сыпь и чихание. Это может быть приступ удушья, анафилаксия и даже смерть. Ищите причину не на поверхности». Тогда я слушала, делала конспекты. Сейчас эти слова звенели в голове, как набат. Судя по характеру приступа — хриплый вдох, побледнение, слабость — у Николаса могла быть сильная реакция на аллерген. На пыль, плесень, шерсть, пыльцу — вариантов масса. Но в этом старом, пропахшем