Екатерина Васичкина - Дикая охота

Ощущения были странными. Будто пробежали по коже быстрые пальцы, ощупали, ища что-то, но, видимо не найдя, пропали. Забавно так!

— Что ж. Ты — чиста.

— Похоже на то… а что должно случиться, окажись я колдуньей? — всяческие зелья и прочие магические субстанции это же часть моей специальности! Любопытно ведь!

— Святая вода оставляет ожоги.

— Ты сам видел? — если это правда, то это нужно изучать! Как вода, над которой жрец прочел молитву может оставлять ожоги? Я слышала что-то про «благодать господню», но случая порасспросить подробнее мне не представлялось. В Мельсе почти нет христиан.

— Ну да… ладно, я пойду. Спасибо за то, что позволила развеять сомнения. Хотя, я все равно не понимаю, как такое может быть. Свет исходит от Бога. Тьма от нечистого.

— Да? Ну не знаю, я знаю светлых и не христиан, хотя ты прав, таких мало.

— А ты сама, разве не светлая? — приподнявшийся было Томас, уселся обратно.

— Нет, конечно. Я — целительница. Это совсем другая стихия, — похоже и христиане о магах и магии знали немного. Что ж, вот случай взаимно просвятиться!

— Мне казалось, если убивает — темный, если исцеляет — светлый, — кажется, он удивился.

— Ну и зря тебе так казалось. Мир куда более многообразный.

— А за что тебя выгнали из ковената? — и этот туда же! Нет, ну это безобразие какое-то, что ничего интереснее во мне нет, кроме позорных фактов биографии! Моему перу принадлежит учебник «схемы потоков жизненной силы у разумных видов», монография «привороты и любовные напитки» (ну… мне за нее заплатили хорошо, а я тогда была бедной аспиранткой с маленьким ребенком на руках), куча статей с описаниями случаев исцеления редких, а то и вообще уникальных, зарегистрированных лишь однажды болезней самой разной этимологии, начиная от локальных поражений коры головного мозга, заканчивая проклятьями! Но нет, всем интересно только одно!

— Я нарушила одно из великих правил.

— Какое?

— Третье, — я ведь не соврала, правда?

— Не скажешь?

Не скажу. Не собираюсь я обсуждать с кем бы то ни было историю своего падения!

Жизнь потихоньку налаживалась. К нам с Туром привыкли. Ну, живет тут некая барышня с ручной зверушкой. Тихо живет, никого не трогает. Шишки да царапины врачует, посевы окрестным деревням заговаривает. И то польза!

Мне бы и радоваться, так нет же! На подвиги потянуло!

Как-то утром, проходя мимо вытоптанной многими ногами площадки, где воинствующий молодняк тренировался изводить себе подобных, я заметила весьма неприятную сцену. Под веселые смешки и весьма остроумные, по их мнению, комментарии трое парней активно пинали уже знакомого мне мальчишку. Не знаю, что меня дернуло подойти поближе, видимо, исследовательское любопытство, а не чувство возмущения несправедливостью. Только этого мне не хватало!

Трор болтался между ними как тюк с соломой и уже не пытался сопротивляться. Мой взгляд заскользил по лицам наличествующих тут взрослых воинов, но они были непроницаемы. Хм, вообще-то правильно, у мальчишки ведь наставник имеется…

Кстати сказать, в какой-то момент этого безобразия именно у ног наставника Трор и оказался, да там и затих, не имея уже сил подняться. Молодой красавец отступил на полшага и вяло пнул ученика под ребра, то ли проверяя жив ли, то ли пытаясь побудить того к действиям.

Вот тут мое целительское сердце и не выдержало. Ну не могла я смотреть, как под смех малолетних полудурков ребенка пинает его собственный наставник!

— Интересно, это вам воины настолько не нужны, что вы их еще в детстве изводите?

Обернулись ко мне все. И уставились, будто с ними заговорила лошадь, а не красная девица.

— А тебе-то что? — этот, с позволения сказать, учитель презрительно заломил красивую бровь.

— Мне-то? — я смутилась, но отступать было некуда, — должна же я понять, какие тут у вас порядки. Может и сама кого отпинаю, буде случится плохое настроение.

Детишки засмеялись. Воины переглянулись с непонятным выражением на лицах. «Наставник» набычился.

— Не лезь не в свое дело, девка! А то отцу скажу, он тебя враз отсюда выкинет!

И тут я вспомнила этого молодца, с такими оригинальными представлениями о педагогике. Сын конунга. Единственный и горячо любимый. Но меня уже несло. Да если бы мой сынок устроил нечто подобное, я бы враз вправила бы ему все разболтавшиеся жизненные принципы!

— Отцу? А ты не вышел из того возраста, когда надо отцу жаловаться, что тебя тетя злая ведьма обижает?

Парень вздрогнул и ухватился за меч. Ему бы отварчик какой попить, сердешному, а не со мной в перепалки вступать! Это ж я еще и не старалась даже.

— О! Решил сам справиться? А не испугаешься?

— Чести много с девкой драться!

— Ну, так я и думала.

Мне почти удалось уйти с гордым видом победительницы, но нервный молодой человек, кажется, всерьез обиделся и выхватил-таки меч. А раз выхватил, то стоять просто так было бы совсем позорно, поэтому он бросился на меня, сопя, как обиженный лось.

Это он зря, надо сказать. При всем несомненном мастерстве, сражаться с магом, пусть и не боевым, это надо уметь. Ничего особенно сложного, одна моя подруга даже против боевых магов с обычным мечом выходила, даже не заговоренным, но парню, выросшему в эдакой глуши и видевшего только безобидных травников да отшельников, до ее уровня было как до луны.

Так что совсем простенький и не слишком сильный порыв ветра, ударивший из моего сердца, сбил его с ног и опустил светлым ликом в ближайшую лужу.

Честное слово, я не собиралась унижать его так сильно! Просто не рассчитала. Ветер вообще точно направить почти невозможно, а ничего умнее мне в голову не пришло.

Ругая себя последними словами из тех, что обычно бурчал наш заведующий кафедрой, читая особо выдающиеся дипломы, я застыла под изумленными взглядами вояк.

Вот вечно так! Сначала лезу в драку как лосось на нерест, а потом стыдно делается.

— Ну ты, девка и даешь! — выразил общее мнение дяденька, которого я часто встречала рядом с конунгом и про себя именовала первым советником, — да Хелега я сам драться учил!

— Ну, меня тоже не крестьяне учили, — слегка обиделась я.

— Это видно! Эй, ты там не жабры отращиваешь?

Хелег булькнул и поднялся на ноги. И любви в его взгляде на меня не было ну совершенно. И что меня вечно дергает влезть не в свое дело?! Не убили бы ведь они этого пацана, в конце концов!

И уже обернувшись, чтобы наконец-то уйти, я наткнулась на взгляд отца моего побитого. И откуда он взялся? Не было ведь!

Совершенно не зная, что сказать, я отправилась по своим магическим делам, а именно в ближайшую деревню, где, по словам перепуганной девчонки, прибежавшей ко мне с полчаса назад, заболела корова.