Ольга Сараева - Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 3 (СИ)

  - Как ты там говорил: непочтительность - смерть, неповиновение - смерть? Право хариша? Это именно тот случай - Право командира, - добавил дафар.

  Раш переводил недоверчивый взгляд с одного эльфа на другого, но те были абсолютно серьёзными.

  - У вас это..., - он не договорил, коснувшись уголка глаза.

  - Ролли же сказал: игры кончились, - усмехнулся Тин.

  - Но я должен, - повторил Раш уже не так уверенно и вдруг повернулся к Таре, - Хашими, скажи им!

  - Нет, хариш. Чтобы выполнить условия договора, тебе нужно остаться в живых, - ответила она. - Эльфы знают, что делают, не усложняй им задачу.

  Гоблин перевёл взгляд на меня: в его глазах была упрямая решимость. Герой! Я кивнул ребятам. Мы освободились от наспинных ножен и укрепили сир'рисы на поясе. Глаза Раша округлились: такие мечи он видел впервые.

  - Запомни, хариш: если ввяжешься в свалку один против всех, сыграешь на руку Охотнику. Держись рядом, чтобы было кому прикрыть твою спину.

  - Прикрыть спину? - в голосе гоблина сквозило сомнение. - У нас не так.

  - Каждый за себя, - усмехнулся Ролли. - А в команде вы не работаете?

  - Делить со стаей золото и кровь? Я не Идущий-во-Тьме!

  - Я понял тебя, Рашем аль-Рахс.

  - Что ты понял, эльфийский князь? - холодно спросил Раш. - Я вырос в доме хариша: там не показывают спину даже собственной тени. Когда я доверился другу, его амулет едва не убил меня. Хотите сказать, Рашем аль-Рахс должен вам две своих жизни? Я это помню.

  - Хорошая память - поистине дар богов! - усмехнулся Дангор. - Однако прынцы, не пора ли к делу: гости-то уже на подходе.

  Я не зря просил ребят быть внимательными: для группового Танца пещера была тесновата. Раш занял центр и принял характерную стойку: чуть пригнувшись, правая нога вперёд, клинок прямо перед собой. Ролли и Тин привычно разошлись в стороны, прикрыв фланги. Идущие-во-Тьме возникали из темноты коридора бесшумно, как тени, замыкая нас в полукольцо. Один, второй, третий.... Больше тридцати! Или Ролли ошибся, или к гильдийцам подошло подкрепление. Впрочем, это уже не имело значения. Тёмно-синяя "чешуя" доспехов, синеватые изогнутые клинки. Узкие вертикальные зрачки медленно расширяются, принимая привычный вид, в ушах поблёскивают кольца. Отступник был прав: каждый такой боец стоил двух. Аграш аль-Ширам вошёл последним. Один? А где же....

  - Вижу, ты готов к встрече, Охотник, - улыбнулся гоблин.

  Я слегка развёл руками.

  - Как насчёт этого? - и гоблин повторил мой жест, черкнув чёрным, похожим на коготь, ногтем возле горла. - Не передумал?

  Надо же, запомнил! Я молча скользнул взглядом по ряду его бойцов и почувствовал, как кровь ускоряет бег в предвкушении Танца.

  - Я не меняю решений, Охотник.

  - Жаль!

  Чуть прищуренные глаза гоблина обратились на юного хариша.

  - Не знаю, почему ты всё ещё жив, аль-Рахс, но я убью тебя столько раз, сколько потребуется, клянусь Тьмой!

  - Не клянись, аль-Ширам: Тьма не приняла мою смерть, - спокойно ответил Раш. - Карха чиста. Знаешь, что это значит?

  - Посвящение Тьме? - Охотник рассмеялся. - Расскажи эту сказку эльфам, юный гоблин. А нож оставь себе: всё равно о твоём чудесном спасении никто не узнает. Впрочем....

  Охотник перевёл взгляд на меня:

  - Я готов поторговаться, если хашими пойдёт с нами.

  Предложение было столь наглым, что даже не показалось мне смешным. Однако Тара рассмеялась, а Раш издал яростное шипение, как тогда, в Шаркрете.

  - Тебе башку прям щас отделить, гильдиец, али дать попрыгать чуток? - раздался сзади бас Дангора.

  Мы не сговариваясь освободили мечи: обсуждать было нечего. Гоблины невольно подались назад: они никогда не видели ни сир'рисов, ни Сгибающих-меч. На месте остался только Охотник, правда, на его лице уже не было улыбки.

  - Работаем аккуратно: нам через Харзрет идти, - напомнил я ребятам.

  Аграш сделал едва уловимое движение, и в его руке появился шарик размером с орех, который он тут же раздавил в пальцах.

  - ФиДель! - крикнул Гил.

  - Расходимся! - успел ответить я, прежде чем пещера погрузилось во мрак.

  По сути это ничего не меняло, но глаза детей Тьмы быстрее реагировали на резкую смену освещения, на что и был расчёт. Правда, гильдийцам всё равно не удалось рассыпаться по пещере, устроив свалку. Не помогло даже особое умение использовать неровности стен: Раш тут же обозначил скалолазов.

  - Справа вверху - двое, внизу один; слева - один верх, один низ. Центр мой!

   Отлично. Значит, наша с Гилом задача - не пропустить остальных. Спокойно, ребята, не все сразу! Я почувствовал нетерпение меча и плавно развернулся, атакуя. Трое медленно осели на пол, двое отскочили назад. Гил уложил четверых. Его белоснежный клинок оставлял в темноте светящиеся полосы. Связь позволяла нам с братом контролировать друг друга, не допуская пересечения рабочих плоскостей сир'рисов. Мне показалось, или в пещере стало светлее?

  /Не слишком быстро?/ - спросила Тара.

  Вот умница! Догадалась подсветить постепенно, давая возможность привыкнуть глазам. Однако в схватке возникла странная пауза: гоблины явно не спешили под наши мечи.

  - Ну что, Охотник, поторгуемся? А то, может, ещё потанцуем? - спросил Гил.

  Аграш сверкнул глазами. До сих пор он в Танце не участвовал - наблюдал со стороны. Думаю, он уже понял, с кем имеет дело. Раздалась гортанная команда: те, кто держался на ногах, отошли назад, остальные пытались добраться до стен. Трое в центре не подавали признаков жизни: Раш в отличие от нас с убийцами не церемонился. Впрочем, это его право. Дангор мрачно поигрывал кан'чеком. Гному так и не пришлось пустить оружие в ход: гоблины до него просто не добрались. Я прикинул: у Охотника осталось полтора десятка бойцов, остальные ранены или убиты. Гильдия не одобрит такой расточительности. Это понимал и Аграш, но для лучшего Охотника каганата уйти ни с чем было равносильно самоубийству. Оставался единственный шанс - поединок, и гильдиец устремил горящий ненавистью взгляд на Раша.

  - Хариш Рашем аль-Рахс, ты сразишься со мной, если не трус!

  Элутар, да это Вызов! Что ж, Идущий-во-Тьме действовал наверняка: для князя отказаться от поединка означало лишиться чести.

  - Аграш аль-Ширам, ты равен мне по крови, но ты не хариш: у тебя нет права вызывать князя на поединок, - холодно заметил юный гоблин.