Александр Тестов - Сокрушая врага

У Валуя с Вадимом после каши еще остался хлебец, и теперь они, не сговариваясь, глотали слюни и лицезрели куски сала в руках воинов.

- Сейчас бы сальца, - мечтательно протянул Вадим, откусывая маленький кусочек от своего хлеба, - а, Валуй?

- Да-а-а-а, - смачно протянул товарищ по несчастью. - Вот бывало раньше воевода Радей прикажет поросенка забить, - Валуй сглотнул, - так мы с него такого сала насолим… м-м-м, страсть!

Дружинники при упоминании имени бывшего воеводы переглянулись и уставились на Тилея.

- Юреня, дай им сала, - кивнул воевода молодому воину.

Приказание было исполнено, и Валуй с Вадимом, наложив сало на хлеб, с аппетитом умяли эти бутерброды - хорошо…

Сжалившись над пленниками, дружинники по распоряжению воеводы выдали тем по старому кафтану. Оказывается, одежда лежала все это время рядом с ними на телеге, видимо, специально для них припасенная заранее.

- Ах вы, сволочи, - выругался Вадим, - благодарствую, что не заморозили… не могли сразу-то дать!

Но на его ругань никто не обратил внимания. Они натянули теплую одежду и им снова связали руки за спиной.

- Почивайте спокойно! - пожелал им бородатый Хот и толкнул обоих на дно телеги.

«Самозванцы» упали на солому, а кто-то сверху заботливо накинул на них дерюгу.

Валуй захрапел первым, а Вадим долго не мог уснуть, то ли от холода, то ли от одолевавших его мыслей. Он слышал, как караульный дружинник, сидючи у костра, что-то шептал себе под нос, не то какую-то песню… не то какие заклинания…

Глаза слипались, тянуло в сон. Наконец-то сытый желудок разгонял по организму тепло и приятную усталость. Воображение рисовало Вадиму хаотичные изображения, он силился разобраться в них, различить хоть что-то полезное, но мелькание цветов застило смысл всего. Поняв, что окончательно засыпает, он сделал над собой усилие и с ненавистью подумал о Жирославе: «Вот ведь скотина неблагодарная. И что его так зацепило?» Острая иголка кольнула его в висок, и он забылся во сне…

…Боярин Жирослав стоял посреди большого, ярко освещенного зала. Перед ним, на стуле с высокой резной спинкой восседал молодой мужчина с редкими, белесыми усами и такой же редкой бородкой.

- Ты уверен? - спросил мужчина на стуле.

Боярин порывисто кивнул.

- В том нет никаких сомнений, княже. Или он захватил этот меч в бою… или он и есть князь руссов…

Названный князем сжал кулаки.

- Проклятое семя, - выругался он и порывисто вскочил, - я знавал князя руссов! Это Вадим Старый, не так ли?

- И я знавал его, княже, - подтвердил боярин, - но этот тоже зовется Вадимом…

- Ты что мне голову морочишь, боярин? Так тот он или не тот?

- Это не Вадим Старый, - глядя прямо в глаза князю, ответствовал Жирослав.

- Сын?

- Меч Старого может быть только у князя…

- Или он убил Старого?

Боярин чуть передернул плечами. Князь порывисто вскочил с места.

- Кто бы он ни был… это неспроста. Он догадывается?

- Думаю, что нет, княже. Я оставил их под присмотром.

- А кто с ним, второй?

- Тоже говорит, что дружинник новгородский…

- Имя?

- Валуй.

- Валуй, хм… хм… Валуй… Валуй, - силился припомнить князь, - не помню…

- Радей бы опознал обоих, - вставил боярин.

- Забудь! - вскрикнул князь. - нет Радея, и нет отца… и никого нет! Я теперь князь над Новгородом.

Жирослав склонил голову в поклоне, - мол, а кто спорит?

Князь подскочил к боярину и схватил его за локоть.

- Жирослав, я хочу, чтобы они были здесь, - он топнул ногой об пол, - здесь, в моем порубе!

- Как велишь…

- Велю! - рыкнул князь. - сейчас же велю вое-воде Тилею взять верных людей и отправиться с тобой в Раховку.

Он наконец выпустил локоть боярина и отошел на пару шагов.

- И смотри, боярин, чтобы ни один волосок не упал с его головы! Он нужен мне живым.

Жирослав молча поклонился.

- Иди, - милостиво отпустил его князь, - но помни, он нужен мне живым!

Вадим вздрогнул и моментально проснулся. Дернув головой несколько раз, сумел сбросить дерюгу. Светать еще не начинало. Костер вблизи потрескивал, иногда выплевывая пучки искр. Огоньки взлетали в круговороте и гасли в темноте.

Рядом безмятежно похрапывал Валуй. Бывший десятник глубоко вдохнул морозный воздух и вновь нырнул под покрывало.

В остальном ночь прошла спокойно…

Утро выдалось облачным, хмурым, неласковым. За ночь снег укутал землю в толстый пушистый саван.

«Самозванцы» проснулись одновременно от увесистых толчков по телеге. Кто-то пинками и с руганью проверял надежность креплений колес.

- Говорил я воеводе, надо было сразу в сани впрягать, - раздался голос проверяющего.

- Да ладно тебе, Хот, причитать, и так доедем, - ответил ему другой дружинник.

- Ну что тут у вас? - спросил подошедший вое-вода.

- Все в порядке, - ответствовал Хот, последний раз пнув по колесу.

- Добро. Седлайте!

Лагерь мгновенно ожил, заржали лошади… Высунув головы, Вадим с Валуем лицезрели скорые сборы своих конвоиров. Воины на ходу поправляли снаряжение, оглядывали друг дружку - все ли в порядке. Кормить пленников не стали, а сами они пропустили момент, завтракали ли сами дружинники. Впрочем, какое это имело значение?

Через несколько минут отряд был в седлах и готов к дальнейшему движению.

- Трогай! - взмахнув рукой, скомандовал воевода.

И тут же возничий, хлестнув вожжами по крупу коняги, изрек привычное:

- Пшел.

Телега, проминая колесами выпавший снег, не-охотно покатилась вперед.

Без остановок ехали весь день, а к вечеру, когда темные облака полностью скрыли небесный свет, отряд повстречал конный разъезд.

Услышав топот копыт, Вадим выгнулся в телеге и узрел шедшую на рысях им навстречу группу всадников и даже успел их пересчитать. Их было ровно десять, но одеты были похуже, чем их конвой. Почти все только в толстых кожаных рубахах, а поверх - в синих походных плащах. Шлемов ни у кого Вадим не разглядел.

Телега остановилась, и отряд воеводы замер в ожидании встречи. Дружинники подтянули щиты, склонили копья.

- Свои, - наконец опознал приближающихся Тилей.

Воины немного расслабились, опустили оружие.

- Воевода! - громко позвал передний конник из разъезда. - князь послал вас встречать.

- Добро, - коротко изрек Тилей, - кто старший?

- Десятник Палей, - приложив руку к груди, ответил все тот же воин.

- Хорошо, Палей, давай своих назад, за телегу.

Услышав знакомое имя, пленники переглянулись. В глазах товарища мелькнула надежда.