Александр Тестов - Сокрушая врага

Храп раздавался совсем рядом, справа. Десятник дотянулся рукой и нащупал тело.

- Валуй… Валуй! Валуй, черт тебя дери!

Храп мгновенно оборвался.

- Валуй, кончай ночевать!

- Что?

- Через плечо!

- Что?

- У-у-у-у, - проревел юноша, - зануда… Вставай, говорю.

- Ага, - дружинник принялся ворочаться, шарить в темноте руками, видать, тоже не мог с похмелья определиться в пространстве.

- Да перестань ты елозить, - цыкнул на него командир, - кажись, в порубе мы…

- Как в порубе? А Ждана…

- А Улита? - передразнил его Вадим. - Просыпайся, кинули нас.

Да уж, как-то не вовремя у него вырвалось это москальское - кинули.

- Что?

- Я говорю, в порубе мы… кинули нас в поруб… чего непонятного?

- А Ждана? - как завороженный повторил Валуй.

- Нет, ну чего ты тупишь, товарищ дружинник?! - Вадим был зол сверх меры, кровь закипала, как лава в вулкане, а похмельный мозг быстро просчитывал сложившуюся ситуацию.

Валуй наконец пришел в себя. Видимо, он вчера перебрал с боярским угощением, и не привыкший к вину организм дал серьезный сбой.

- Вадим, почему в порубе?

Десятник услышал, как Валуй, попытавшись встать в полный рост, крепко саданулся о низкий потолок.

- Ох, - почесывая ушибленное место, бородач опустился на солому.

- Видно, мы чем-то не приглянулись нашему гостеприимному хозяину, - ответил Вадим.

- Не пойму я, - искренне удивился Валуй, - что мы с тобой не так сделали… дочь спасли, домой доставили…

- Вот и я не пойму, - признался юноша, - однако ходу нам из поруба нет…

- Сейчас спытаем, - вдруг изрек дружинник и, крякнув, навалился на стену. Стена чуть-чуть дернулась…

- Не-е, не возьмешь, - сконфуженно сказал Валуй, - видать, поруб новехонький и землицей присыпан.

- А сверху, - подсказал Вадим и сам припод-нялся.

Вместе они попытались надавить на потолок, но ничего из этой затеи не вышло.

- А ты с чего взял, что из поруба сбежать можно? - спросил Вадим, когда они оба, притомившись попытками сбежать, уселись на пол.

- Так у боярина Бровки был такой случай, нам еще Радей сказывал… Посадил боярин холопа в поруб, а наутро нет холопа…

- Да ну…

- Ага… поруб старый был, бревна ветхие, вот он и изловчился…

- И не поймали?

- Говорят, до сих пор где-то бегает…

- Жаль, - огорчился Вадим, - в нашем деле это не подмога…

- Да-а, - печально согласился Валуй.

Юноша, встав на четвереньки, принялся изучать узилище.

- Ну-ка подвинься, Валуй…

- Ты чего?

- Должно же быть где-то отверстие…

- Какое еще отверстие?

- Мы же дышим, значит, есть приток воздуха, иначе в такой тесной клетушке мы бы еще во сне задохнулись… Понимаешь?

- Ага, - мотнул головой бородач, - может, и есть это отверстие, если только Жирослав нас уморить не надумал.

- Есть, - радостно прокричал Вадим, - есть отверстие.

И правда, в углу поруба имелась квадратная отдушина, уходящая вверх. Вадим лег на солому и, запрокинув голову, посмотрел вверх. Неба, конечно, он не увидел, но слабый проблеск дневного света все же был.

- Не-е-ет, - протянул десятник, - боярин не уморить нас решил, во всяком случае, пока… иначе бы эту дыру заделали бы… И поминай как звали…

- М-да, - хмыкнул Валуй, - и за какие же такие наши подвиги он нас сюда упек?

- Вот и я бы хотел про то знать. Но думаю… - Вадим сделал многозначительную паузу, - думаю, скоро мы это узнаем…

Свой первый день заточения дружинники провели без еды и воды. Никто о них не вспоминал, расспросов не учинял.

Пришлось устраиваться голодными и холодными, ибо в порубе они оказались в одном исподнем белье. Да к тому же вскорости наступила ночь. Про то, что наступила именно ночь, они поняли по появившемуся на бревнах инею. Они не видели инея, они ощущали его спиной. Ночь принесла холод, и товарищи обшарили все углы и сгребли в единую кучу всю имеющуюся солому. В этой куче они и уснули.

Белый свет они увидели только на следующее утро. Сначала на их головы сквозь неплотно подогнанные бревна посыпалась земля, а затем тонкий луч солнца ослепил их. Поток света, однако, вскоре увеличился, холопы убрали пару бревен из настила.

- Чего щуритесь? Хватайте скорее! - издевательский голос сверху показался Вадиму знакомым.

Он, превозмогая рябь, открыл глаза пошире. Ну конечно, Лагач собственной персоной явился отыграться за прошлую обиду и, видишь, еще и копье прихватил. Рядом с Лагачом мелькали еще двое холопов, которые приготовились сбросить вниз каравай хлеба и бурдюк с водой.

- Ну что, весело вам там вдвоем? - ехидно спросил старший боярский охранник. - то-то вам еще будет на пироги, - пригрозил он им кулаком.

Холопы тем временем скинули гостинцы. Валуй поймал хлеб, Вадим бурдюк.

- Я про то, - сказал Лагач, поглаживая себя по скуле и глядя прямо на Вадима, - тебе век не забуду, сука.

- Если мало, то спускайся, я тебе еще добавлю, - нахально ответил десятник. - Ты, я вижу, к нам в поруб с копьецом заглянул… смотри, не обделайся со страху.

Лагач воровато огляделся по сторонам и, быстро вскинув копье в боевое положение, тыркнул вниз, метя Вадиму в грудь. Что ты, сынок…

Тот уже ждал этой подлости от холопа и был готов. Бурдюк с водой выскользнул из рук десятника, сам он сделал полуоборот корпусом и схватился за древко. Резко вниз! И Лагач нырнул вслед за копьем. Двое других холопов, разинув рты и выпучив безумные глаза, смотрели в поруб, где на соломе распласталось тело их начальника. Без малейшего сожаления Вадим наступил поверженному холопу на горло и пригвоздил его копьем. Затем он резко выдернул наконечник из тела и перевел в положение для броска.

- А ну, суки, кто еще хочет?

Холопов как ветром сдуло, и пущенное в небо копье с глухим стуком упало на двор. С минуту было тихо, как в раю, даже дворовые собаки притихли, а затем заключенные услышали приближающиеся шаги.

- Бузите, значит, - услышали они голос боярина Жирослава.

Хозяин усадьбы, видимо, лицезревший полет копья, осторожно заглянул вовнутрь.

- Лагач был не самым лучшим холопом, - скривив улыбку, изрек боярин, увидев труп своего старшего охранника, - но за порчу чужого имущества вам придется ответить…

- Да уже сыты мы твоей милостью, - зло высказал Вадим.

- Вылезьте, разговор есть, - приказал боярин и отошел в сторону.

Тут же в поруб опустилась узкая деревянная лестница, и дружинники по ней покинули свое узилище. Их тут же окружили не менее двух десятков вооруженных холопов боярина. Вадим огляделся: копья, мечи, ага, и луки, шансов нет. А за их спинами что-то подозрительно поблескивало, десятник полностью привыкшими к свету глазами наконец-то различил среди этого мужичья настоящих дружинников в шлемах и кольчугах.