Юрий Валин - Хвост судьбы

Комнатушка оказалась совсем крошечной. Скорее расширенная нора, превращенная в чулан. В углу стояли бочонки с ламповым маслом. Паж посадил леди Терайк, онемевшую подобно изуродованному брату, на грубую скамью.

— Не вздумай фокусничать, грязная дарк, — прошипел Лу гиане. В одной руке паж сжимал короткий стилет, извлеченный из драгоценных ножен, что до сих пор болтались никчемным украшением на его шелковом бедре. Вид у пажа был одновременно напуганный, возбужденный и, естественно, невыносимо мерзкий. Трехгранный клинок мелькнул перед лицом Клэ-Р.

— Я всажу его тебе в ребра не задумываясь, — пригрозил храбрец.

Клэ-Р понимала, что с гораздо большим удовольствием сопляк всадил что-нибудь иное: тугие шоссы чуть не лопались под напором юного возбуждения. Гиана на всякий случай опустилась на колени. Разумнее было самой предложить юнцу радость, но почему-то язык не поворачивался. Возможно, из-за стилета. За всю жизнь гиане еще никто и никогда не угрожал оружием. Разве что Иво-Онн, когда грозила перейти от ремня к палке.

Гиана не сдержала скорбного вздоха.

— Не вздумай! — засопел Лу. — Я вижу тебя насквозь, проклятая дарк.

Клэ-Р подумала, что с каким-нибудь моряцким кинжалом в лапке, она и сама бы выглядела жутко нелепо. Паж держал острую полоску стали, словно большую зубочистку. Впрочем, о разящих ударах красавчик Лу и не помышлял. Он был занят. Придерживая леди Терайк и кое-как пригладив длинные рассыпавшиеся волосы благородной пленницы, неукротимый соблазнитель, естественно, воспылал. Теперь его свободная пятерня, цепляясь камнями перстней, проникала за корсаж несчастной. Тара Терайк не шевелилась. В свете единственного светильника чулана были видны пустые глаза девушки.

«Эта-то точно спятила» — с тоской подумала Клэ-Р. «А мне и здесь не везет».

— Пышная, у-у, — уведомил Лу, с восторгом тиская безучастную жертву.

Истинно безумная ночь. Никогда в жизни презренный паж, единственное достояние которого составляла аппетитная задница, не мог бы и помыслить откровенно взглянуть на дочь могущественного Ак-Терайка.

«Зараза. Все заболели. А гианы этому замку вообще больше не нужны. Пусть удавливают» — обреченно решила Клэ-Р.

Но пока не начали душить, нужно постараться. «Шанс заработать благосклонность лорда всегда остается» — повторяла Иво-Онн. Сейчас нужно постараться и заработать жизнь. Хотя бы крошечный ее кусочек.

— Сделать милорду приятное? — томно прошептала гиана.

— Не лезь, тварь дикая. У меня леди.

Паршивец был явно пьян. Сравнить знающую тысячу радостей гиану с до невозможности благородной, и, скорее всего, невинной, носатой дурой может только последний говнюк. У дочери Рыб единственное достоинство — сиськи. Да и то соски, наверное, не розовые.

Лу, конечно же, передумал. Когда высокородная Тара Терайк внезапно забарахталась, пытаясь отпихнуть хозяйничающие лапы прекрасного пажа, Лу её утихомирил, покрепче схватив за волосы и запрокинув голову до боли. Юнец мычал от нетерпения и сам выпятил бедра, подставляясь ласковым рукам и губам гианы. Но стоило Клэ-Р взяться за витой шнур завязок пажеских шоссов, как до чулана донесся странный звук.

Лу замер. Гиана тоже, машинально и довольно глупо уцепившись за завязки.

Рычала королева. Звук страсти и ненависти донесся даже сквозь плотную дверь — должно быть, благородная Кордейла завывала в полный голос.

— Она… она… — лепетал Лу.

Клэ-Р изо всех сил пыталась оглохнуть. Что бы не делала в пыточной королева, приличной гиане знать о том совершенно излишне. Похоже, дурачок паж тоже подозревал, что услышал ненужное. По-крайней мере, его превеликое возбуждение никак не могло достичь финала.

…Трещал корсаж платья безмолвной леди Терайк. Бормотал банальные гнусности паж, трудилась, не слишком усердствуя, гиана. От Лу пахло какими-то сладкими благовониями, и на Клэ-Р накатило неуместно вернувшееся чувство голода. Так бы и…

Из-за двери изредка доносилось рычание и невнятные слова. Потом в дверь со звоном ударило что-то металлическое:

— Крысеныш ленивый! Я оторву тебе… — рычала королева.

Лу пискнул, и принялся лихорадочно завязывать свои неприличные штанишки, в спешке едва не оторвав гиане кольцо-серьгу. Выскочил в пыточную…

Несколько мгновений Клэ-Р потирала ухо и с надеждой ждала визга боли. Напрасно, конечно. Королеве понадобился пронырливый юнец совершенно не для того, чтобы оторвать то, что отрывается у мужчин. На Раме Её Величество ждали куда более интересные экземпляры. Хотя, возможно, у тех уже всё оторвано?

Клер напрягла слух.

— Веди… живее… тонконогий. рас…

Еще кто-то им понадобился. Нет конца этим мучениям. Клэ-Р осторожно отерла губы. От помады, наверное, уже вовсе ничего не осталось. На кого похожа ненакрашенная гиана? Отталкивающее чудовище, должно быть…

Леди Тара неожиданно шевельнулась. Ухватила воткнутый в лавку стилет пажа, попыталась выдернуть… Клэ-Р, морщась, наблюдала. Не подобает девушке, даже благородной, брать чужое. За это наказывают, и сильно. Когда-то Клэ-Р приняла гейс даже не прикасаться к безделушкам и прочим заманчивым вещицам в чужих комнатах. Иво-Онн наглядно объяснила пользу этого гейса и, определенно, то был правильный гейс.

Носатая наследница Рыб совладала с оружием, и принялась пристраивать короткий клинок к впадине под подбородком. Искалечить себя хочет? Глупо. Щенок может и не польстится, но Безликих лишней раной не отпугнешь. Скорее наоборот.

Тонкие пальцы леди Тары дрожали, она чуть не выронила оружие-игрушку:

— Не могу, — тихо заплакала благородная девушка.

— Не можешь и не надо, — прошептала Клэ-Р. — Верни лучше на место.

У носатой не получалось, пришлось помочь. Вставляя трехгранное острие точно в отметину на сидении, гиана на миг ощутила тяжесть зернистой рукояти. Стилет был очень странной вещью. Возможно, слишком походил на неестественное ювелирное украшение.

В пыточной снова что-то происходило. Похоже, упало кресло. Потом неразборчиво выкрикнула королева. Дальше Клэ-Р не вслушивалась, потому что приоткрылась дверь, и в чулан проскользнул паж. Несмотря на единственный светильник, было видно что Лу бледен. Паж утер лоб, машинально поправил свои женственные локоны.

— Что уставились? Сегодня великая ночь.

Клер поняла, что предлагать продолжить радость бесполезно. Теперь-то милашка Лу определенно был куда более напуган, чем возбужден.

Сидели в молчаливом оцепенении. Из пыточной доносилась неясная возня, потом наступила тишина. Клэ-Р закрыла глаза и пыталась думать о чем-то приятном. Как обычно, фокус не удался. Собственно, он и в детстве не удавался.