Часовой: Курсант - Дейлор Смит

Он поправил пристегнутый к поясу кинжал в ножнах и поднял вверх палец. Это был сигнал. Я невольно вздрогнул. Мое тело напряглось, как взведённая до предела пружина. Неужели?.. Но, повинуясь знаку вожака, держащий фонарь мужик только достал из-под плаща небольшой, миниатюрный арбалет и направил на меня.

Бандиты смотрели равнодушно, словно я был для них обычной букашкой, убей которую и в мире ничего не изменится. Вожак пристально посмотрел на меня и словно нехотя проговорил:

— Знаешь, ты мне кажешься безобидным парнем… Я отправил на досрочное свидание с Богом не одного ублюдка, поверь мне. Но ты умудрился не понравиться серьезному человеку. Уж не знаю, как, да и не хочу знать. Это не мое дело. Повторюсь, это ваши дворянские разборки. Мое дело найти тебя, убедиться, что ты это ты, выполнить заказ и принести нанимателю часть тебя.

— Пальца будет достаточно? — с отвращением скривился я. Вожак негромко рассмеялся. Хохотнули и его подельники, но оружия не опустили. Серьёзные ребята.

Отсмеявшись, главарь вытер выступившие на глазах слезы.

— Забавный ты, малыш, забавный… И правда жаль.

Не знаю, что меня толкнуло, что закричало во всю мощь на внутреннее ухо, но я начал действовать еще до того, как вожак убийц отдал последнюю команду. Взведенная до предела пружина наконец разжалась. Я выпущенным из катапульты камнем метнул свое тело прямо в ноги ошарашенно раскрывшему рот главарю. Схватился за ножки табурета, на котором он сидел, и резко дернул на себя. Тут же раздался сухой треск выстрела, и выпущенная из пистоля пуля раскрошила стену над моей кроватью, а короткая, железная стрела, посланная из арбалета, вонзилась в продавленный матрас. Комнатушка наполнилась запахом пороховой гари и руганью.

Я дернул за ножки стула, и главарь наемников с проклятьями грохнулся на спину. Не мешкая, я подорвался на ноги, ударил его носком стоптанного башмака под ребра, и метнулся к окошку. Я не питал иллюзий, что в своем нынешнем положении, без боевых навыков настоящего Часового смогу справиться с тройкой подготовленных головорезов. Поэтому оставалось только одно — бежать. И благодарить провидение за то, что заснул обутым и в верхней одежде. Жетон и карты были при мне. Больше меня ничто не связывало с этой, едва не превратившейся в смертельную ловушку комнатой.

Меня спасло то, что бандиты не ожидали такой прыти от присмиревшего юнца. Да сложность и куча времени, связанные с перезарядкой пистоля и арбалета. Разогнавшись, я рыбкой прыгнул в окно. Не задумываясь о том, что до земли лететь добрых четыре метра. Жить захочешь и стоя срать научишься, так, было, говаривала моя покойная бабушка. А она была женщиной умной и грамотной. Дурному своего внучка не учила.

Я снес своей тушей раму месте с переплётом, и под звон разбившегося стекла и матерные крики бандюг сиганул наружу. Вместе со мной и остатками окна в темноту ночи вылетел пущенный чьей-то рукой кинжал, серебристой рыбкой сверкнувший в свете пошедшей на убыль луны. Пронесло! Пока я по наклонной дуге несся к земле, время вокруг меня опять, как и в прошлые разы, замедлилось, превращая меня в медленно летящую муху, попавшую в густую патоку.

Окошко гостиницы, откуда я так элегантно вылетел, выходило прямо на задний двор. И на мое счастье, не было замощено камнем. Внизу была обычная, чернеющая в ночи земля. Я замедленно рухнул в какие-то кусты, так же медленно покатился кубарем, гася силу удара, и внезапно словно вынырнул на поверхность. Время опять вернулось к привычному ритму. Не останавливаясь, я подскочил и рванул дальше, ощущая небольшую боль в левой ноге. Господи, если это единственное, чем мне придется расплатиться за падения из окна третьего этажа…

— Вон он, чертов ублюдок!.. — донеслось мне в спину откуда-то сверху. Я даже не стал оборачиваться. Сомневаюсь, что высунувшиеся из разбитого оконного проема молодчики рискнут повторить мои цирковые кульбиты. Задний двор гостиницы, заваленный плохо различимым в темноте хламом, окружала невысокая, не более пары метров кирпичная стена. На нее то я с разгона и вскочил. Ухватился пальцами за верх, подтянулся и мощным рывком перебросил свое тело через нее. Приземлился с обратной стороны и сломя голову, не глядя под ноги, ломанул прочь от гостиницы. Мое обострившееся ночное зрение очень помогало.

Я уходил задними дворами, боясь услышать за собой шум погони. Тишина вокруг нарушалась только моим надсадным дыханием. Да где-то вдалеке завелись потревоженные собаки. Что делать? Что дальше делать? В какую нору забиться, чтобы дождаться утра? Остановившись возле какого-то сарая, я затравленно оглянулся. Вроде никого. Так, стоп, хорош паниковать. Чтобы спуститься вниз, троим убийцам понадобится время. Их всего трое, и они не смогут организовать немедленную широкую облаву. И, самое главное, им не с руки поднимать лишнего шуму. А это значит… это значит, что мне нужно выйти туда, где ходят ночные патрули городской стражи, да горят зажжённые фонари. Вряд ли мои неудавшиеся убийцы сунутся туда за мной.

Я осторожно выглянул из-за угла. Передо мной простиралась безлюдная, кутающаяся во мрак ночная улица. Никого. Я быстрым шагом ступил на мощенный булыжником тротуар. Оглянулся. По-прежнему никого. Прислушался к своим внутренним ощущениям, стараясь игнорировать буханье суматошно колотящегося в грудной клетке сердца. Чувство, предупредившее об опасности, пока молчало. Ну даю, скоро начну сам с собой разговаривать!

Запахнув полы разошедшейся куртки и сунув руки в карманы, я пошел по тротуару. Низко наклонив голову и глядя себе под ноги. Исподлобья я косился по сторонам, высматривая какой-нибудь укромный закуток, в который будет сподручнее всего нырнуть, пока не накликал очередную беду на свою голову. А то я уже стал казаться самому себе магнитом, только и делавшим, что притягивающим различные неприятности.

Лунное марево заливало неверным светом улицу и высившиеся по левую сторону от меня здания. Ночь замерла, облизывая своим черным языком черепичные и гонтовые крыши. Подметки башмаков чересчур громко стучали по булыжникам. Я постарался умерить шаг. Спокойно, спокойно, без нервов. Не хотелось бы… Повернув за угол, я чуть не споткнулся. Твою ж мать, накаркал! Я столкнулся буквально нос к носу с ночным патрулем.

Двое рослых мужиков, в коже и плащах, с палашами на поясах. На плече одного лежал длинноствольный мушкет. Они смерили меня подозрительными взглядами. Я принял самый невинный вид и, кажется, перестарался.

— Эй, приятель, а ну-ка притормози! — приказным тоном скомандовал один из стражников. Второй сдернул с плеча мушкет и взвёл колесцовый механизм. Что я говорил, в этом городе люди обитают преимущественно серьёзные и шутить не любят. Я постарался успокоиться и дышать ровно. —