Тереза Тур - Часть вторая (СИ)

— Ну и зря, — проворчала я. — Как себя чувствует его величество?

— Ирвин сказал, что, несмотря на тяжелые ранения, жизни императора уже ничего не угрожает. Я покачала головой.

— В процессе следствия мы выяснили, что на графа Крайома было оказано сильнейшее магическое влияние. Таким влиянием обладают только члены Императорского дома. Тигверды обладают умением подчинить себе любого подданного.

— Значит, у вас есть еще один член императорского дома. Помимо тех, кого вы знаете. Пересчитайте лучше.

— Этого не может быть.

— Отчего же? Вот смотрите: из императорского дома есть кто?

— Сам император. Ричард. И наследник — Брендон.

— Методом исключения — это не Фредерик. Это не Ричард.

— И это не Брэндон. Он еще не настолько силен, чтобы пробить защиту начальника охраны… Тем более он был на виду в момент покушения. Его видели, есть свидетели.

— Понятно. У наследника алиби. Как и у Ричарда. Что получается? Есть кто-то еще с такими же способностями. Умеющий менять обличья. Да так, что обнаружить подделку не могут даже самые близкие. Может, это предыдущий император — Максимилиан, кажется… Может, он?

ГЛАВА 19

Я еще раз подумала, и решительно повторила:

— Нет.

Император только тяжело вздохнул. Фредерик давал аудиенцию в собственной спальне. Выглядел он не очень хорошо — бледный до синевы, черты лица заострились… Судя по тому, как суетился Ирвин, Фредерик был ранен — и серьезно. Мы с ним еще помолчали, потом он обреченно поинтересовался:

— И как вас убедить остаться во дворце?

— Никак.

— Вероника! Вы выбрали неудачное время, чтобы демонстрировать упрямство. И если мне понадобиться посадить вас под замок, чтобы сохранить вам жизнь — я так и сделаю, — недовольно пророкотал он.

— У меня завтра занятия в Академии.

— А у меня — самое удачное покушение на власть со времен моего деда.

— Допустим, но при чем здесь я?

— Сам не очень-то понимаю…, - признался Фредерик. — Но тот, кто это затеял, считает вас первоочередной мишенью — наравне со мной. И меня это беспокоит. С учетом того, насколько вы беззащитны…

— Я не останусь. Родители в поместье, под присмотром Джона Адерли. Мальчики — Пауль и Рем — в Академии. Феликса забрали туда же, в госпиталь. Все — в безопасности. А я отправляюсь домой!

— Послушайте, Вероника, давайте вы будете Ричарду нервы мотать — ваше право. Мои же приказы следует исполнять.

— Принц Тигверд оставил меня.

— Да, конечно, — насмешливо фыркнул Император.

— А вам откуда знать?

— Я его чувствовал вчера очень отчетливо, он был настолько счастлив… Никакой горечи, никакой тоски… Он даже закрыться толком не мог — от него веяло… надеждой. Как тогда, когда вы только-только начинали сближаться в империи. И я не думаю…

— Фредерик, — тихо сказала я. — Слушать о том, что было еще вчера… Зная, что случилось. Это невыносимо больно.

— Да о чем вы? У меня такое чувство, что я чего-то опять не знаю! — император скривился от боли.

— Вы же чувствуете эмоции близких людей?

— Да. Когда более отчетливо, когда — менее…

— Я видела его с… другой женщиной.

— Это полное сумасшествие. Может, он был под заклятием?

— Перестаньте, Фредерик. Все сначала меня убеждали, что ваш старший сын — самый сильный маг империи — после вас, разумеется. А теперь выясняется, что на него, беззащитного и беспомощного, кидают заклятие за заклятием. Так не бывает!

— Как мы видим, — император мрачно посмотрел на меня, — бывает все… Пойдемте-ка со мной.

— Куда? Зачем? — Когда придем — узнаете, — он рывком поднялся кровати, на секунду замер, сквозь зубы выдохнул воздух, смешанный с ругательством. Распрямился. И приказал мне.

— Вперед!

— Фредерик, может, вы вернетесь в постель? — испугалась за него я.

— Может, и вернусь. Только одной глупой девчонке докажу, что она не права.

— Да не надо мне ничего доказывать! — расстроилась я — еще не хватало, чтобы императору стало хуже!

— Не спорьте со мной, миледи, — он взял меня за руку и потащил.

Так мы и вывалились из его спальни в гостиную — оттуда еще в какую-то комнату, набитую людьми — переругиваясь. Я шипела, что ему надо вернуться в спальню, в постель. Фредерик скрежетал, что обеспечит мне безопасность, несмотря ни на что. Охрана — усиленная — делала вид, что их тут нет — и не предвидится. Ирвин — стонал, как малютка-привидение — и голосил, что он отказывается за что-либо отвечать. Но мы уже были в коридоре. Тут я прекратила ругаться — и согнулась пополам — от смеха. И мне все равно было, что коридор — как и примыкающие покои — были полны придворного народу. Видимо, аристократы, узнав о покушении, решили разведать, что у них происходит в империи. А может — некоторые и искренне переживали за жизнь и здоровье обожаемого императора. А тут мы. Все такие неформальные. Любопытство у присутствующих просто зашкаливало — и становилось практически осязаемым.

— Что еще?! — гневно рявкнул Фредерик, остановившись посреди коридора и великолепно игнорируя присутствующих.

— Вы в пижаме… — тихонько сказала я ему.

— А вы в истерике — и что с того?!

Фредерик схватил меня за руку и потащил прочь от обжигающих взглядов.

— Мы появляемся из вашей спальни. Вы — в пижаме, я в джинсах, футболке, и тапочках, с распущенными волосами, — я опять залилась истерическим смехом. — А за дверью — весь двор.

— И что? — Фредерик обеспокоено посмотрел на меня. — Не понимаю. Но мне не нравится ваше состояние.

— Куда мы направляемся? — я сделала над собой усилие — и прекратила хохотать.

— Недалеко. Несколько дверей по коридору, потом император постучал и, не дождавшись ответа, распахнул одну из них. Решительным шагом пересек комнату, остановился перед следующей дверью.

— Крайом, — громко сказал он, — это я. И миледи Вероника. И мы заходим. Ты там в приличном виде?

И следом резко открыл дверь. В полутемной комнате было четверо. Один — на кровати, такой же приятной бледности, как и император. Уже знакомый мне молодой человек, — он был в боевой пятерке принца Брэндона. Девочка лет двенадцати и симпатичная, молодая женщина. Мгновение — и все, уже на ногах, склоняются в церемонных поклонах при виде императора.

— Добрый вечер, — улыбнулся им Фредерик. — Нам с миледи Вероникой стало скучно — и мы решили составить вам компанию.

— Ваше величество, — тихо, но решительно проговорил мужчина на кровати. — Большое спасибо за то, что позволили мне попрощаться с моей семьей.