Скованная льдом - Нина Черная

Я расслабился, потому что Панкратий найдет ее логово и тут же сообщит мне. Переместиться труда не составит.

Изо рта вырвалось облачко пара, а в голове царила пустота. Я пытался не думать о том, что время уже потеряно, что мне останутся только ярость и опустошение.

Но погрузиться в глубины отчаяния я не успел: пришла мысленная картинка. Глубокий провал среди смыкающихся наверху скал почти не различить в вечном полумраке, созданном природой. Я ухмыльнулся и взмахнул рукой, призывая снежинки.

Вихрь белых мушек закружился в танце около меня, охватил всего без остатка, пряча унылые горные картины. Я шагнул внутрь снежного кокона. Тут же ощутил щекотку, снег любил меня. Помотал головой, не хватало еще сентиментальности сейчас.

Снежная дорога вывела меня к самому входу в провал. У него сидел Панкратий, нервно выбивая хвостом дробь. Песец встрепенулся, когда услышал мои шаги, и поднялся на лапы. Я кивнул духу и вошел внутрь.

Меня тут же поглотила тьма и сырой холод. Если на тропе ощущался только трескучий мороз, то здесь, при недостатке сквозняков, по углам скапливалась влага, оседая на сланцевых стенах пузырчатыми разводами.

Я передернул плечами, в такой унылой дыре я не пожелал бы жить никому, а Морена выбрала ее добровольно. Чтобы спрятаться от меня.

В глубине пещеры теплился еле уловимый свет. Он позволял разглядеть, что творилось под ногами, и заставлял валуны и ледяные наросты отбрасывать на стены причудливые силуэты.

Она сидела на импровизированном троне, прикрыв глаза и с силой потирая лоб. Такая же красивая и неприступная. Внутри тут же поднялась волна горечи и раздражения. Почему Морена вызывала подобные чувства, я даже не пытался понять.

Я приблизился на расстояние нескольких шагов и прислонился к заледенелой колонне. Она уходила до самого потолка пещеры, постепенно уменьшаясь в объеме, по всему периметру украшенная ледяными узорами.

— Далеко забралась, — проронил я, отчего Морена вздрогнула и испуганно распахнула свои темные глаза, — и совсем от рук отбилась.

Она поджала губы, но во всей позе, наравне с испугом читались тщеславие и амбиции — все то, чем она меня очаровала когда-то.

— Пришел наказать меня? — усмехнулась она краешком губы, — так не тяни.

Морена откинулась на спинку трона и опустила руки на подлокотники, кисти тут же безжизненно повисли. Создалось ощущение, что женщина готова на все. Но я никогда не обманывался ее внешним видом. От такого сильного и коварного духа можно чего угодно ожидать.

— Не без этого, — ответил лениво, шагнув бывшей жене навстречу, — но сперва исправь все то, что натворила не так давно.

Морена дернулась, как от пощечины, но отвечать не стала, только ногти с силой впились в каменные подлокотники.

— Я не буду извиняться за то, что убивала твои подстилки, — выплюнула она зло, с отчаянием в ее красивом голосе.

— Я не говорил, что мне надо именно это, — хмыкнул я, подойдя вплотную.

Носа коснулся терпкий аромат хвои. Морена всегда пахла именно так. Сразу захотелось чихнуть.

— А что ты хочешь? — спросила она сдавленно.

— Мне нужно, чтобы ты вернула ту, которую отправила в свою вотчину.

— Что?! — и без того огромные глаза женщины округлились еще больше.

— Спустись вниз и верни ее, — повторил, тщательно чеканя каждое слово, а в голосе появились рычащие ноты.

— Последняя, кого коснулась моя магия вряд ли интересует тебя, — голос Морены предательски дрожал, но я ни капли ей не поверил, — это было человеческое животное, — пояснила она тихо, заметив непонимание в моем взгляде.

— Я говорю про девушку, — ответил недовольно и тут же схватил Морену за предплечье, сжав пальцы на тонкой руке.

Бывшая жена поморщилась, но ничего не сказала.

— Веди меня в свое царство, — приказал, даже не подумав ослабить хватку.

— Не могу, — ответила она, — я забыла дорогу туда.

Сказанное вызвало глухое раздражение, неужели Морена настолько обозлилась на меня, что забыла то, чем обязал ее брат? Или снова играет? Чтобы добиться своих целей?

* * *

— Врешь, — я усилил хватку еще немного, Морена всхлипнула и закусила губу, но во взгляде все также читалось упорство.

Скосил глаза на ее руки — это единственная часть тела, которая выдавала истинные чувства бывшей жены — и заметил, как побелели пальцы. Видно, сильно нервничает хитрица. Я ухмыльнулся, взглядом показывая ей, что разгадал все ее выкрутасы. Морена тут же шумно выдохнула и перестала демонстрировать мне вселенскую грусть во взгляде.

— Тебе-то что с этой хабалки? — произнесла она уже нормальным голосом, когда устала играть со мной в гляделки. — Или ты не успел получить с нее плату, как с остальных даров?

За эту фразу захотелось бывшую жену тут же растерзать, втоптать в земляной пол пещеры, или хотя бы ударить, чтобы перестала говорить гадости. Но такое поведение нарушало мои внутренние установки. Я ведь никогда не бил женщин.

— Почему тебя это интересует? — я попытался замаскировать ярость под безразличием, только ухмылка вышла слишком болезненной. — Ты же убивала мои дары только для того, чтобы насолить мне. Тебе нет разницы, с кем я развлекаюсь.

— Ты прав, разницы мне нет, — она повела плечом, заставляя освободить ее из захвата, — но выводить тебя из себя доставляет отдельное удовольствие.

Она отошла на пару шагов, чтобы увеличить расстояние между нами, и приняла гордую позу: подняла подбородок, расправила плечи и смерила меня презрительным взглядом.

— Хорошо, я верну ее, — сообщила буднично, почти снисходительно, — только ты ошибся, милый, я ее и пальцем не тронула.

Я озадаченно нахмурил брови и вновь скрестил руки на груди. Морена же приподняла уголки губ в подобии улыбки, но пояснять не спешила.

— Не тяни, — не выдержал я первым, порывисто шагая к бывшей жене. Она не вздрогнула, не отшатнулась, как обычно, лишь рукой взмахнула.

Повеяло прохладой и затхлостью. Будто гнилые болота расползлись вдруг по полу. Я поморщился, не выпуская интриганку из поля зрения, но Морена лишь сжала руку в кулак и шагнула назад, за трон.

И исчезла тут же в тяжелых клубах черного тумана, который появился из ниоткуда. Я помотал головой и шагнул следом за Мореной. Сам я ход в подземное царство открыть не в силах, но в открытый войти могу. Хоть оно меня ослабляет, почти до смертности. И, проведи я там долгое время, могу и кануть в лету. Ведь по задумке моего брата жена моя должна была иметь силу надо мной, чтобы контролировать меня.

Тут же накрыла тишина, даже в ушах зазвенело, а противный туман лип к одежде и оседал на открытой коже маслянистыми каплями. Впереди замаячил бледно-синий огонек, видимо, Морена решила мне