Охотник на магов (СИ) - Ллиамах Василий Сергеевич

— Прошу прощение за опоздание, господа. — выдохнул он, когда справился с одышкой до той степени, что смог произносить членораздельные звуки. — Я отправился к вам, едва только получил сообщение. Благо, идти недалеко, и посланный вами мальчишка отыскал меня еще в холле. Но эта ваша треклятая лестница меня просто убивает.

— Уильям, вы же в храме Высшего! — сделал суровое лицо отец Гилберт. — Оставьте ваши ругательства для кабаков и тех низких заведений, которые вы, потакая своим слабостям, склонны обычно посещать.

— Глубочайше прошу простить, ваше преосвященство. — похоже толстяк сделал что-то вроде поклона, но с его фактурой особо заметно это не было. Внутри него возможно мышцы и проделали все нужные движения, но снаружи пласты жира скрыли все эти потуги от чужих глаз. Лишь только голова его слегка колыхнулась и все.

— К тому же, барон, вы должны помнить, — наставительным голосом заявил глава храма. — Что дорога к Высшему всегда трудна и тяжела. Двигаясь к вершине, всегда приходится карабкаться, и лестницы на таком пути — самое простое из препятствий.

— Как скажите, отец Гилберт. — по телу говорившего пробежала легкая рябь. Видимо этот поклон был еще ниже предыдущего.

— Ладно, Уильям, присаживайтесь. — смягчил свой тон настоятель. — И раз уж мы все в сборе — пожалуй начнем. Сперва позвольте представить вам этого человека. — обратился к нам примас, кивнув на, опускающегося со вздохом на стул, толстяка. — Перед вами — глава департамента городской защиты Кельмы, а также член ее городского совета, Уильям Мокстер, барон Миллиган.

Сидевший на стуле грузный мужчина, израсходовав все свои силы на предыдущие поклоны, просто нам приветственно моргнул.

— Барон, мои гости — это старший инквизитор Огюст, о котором вы без сомнения уже слышали, и его помощники: еще один инквизитор и охотник на магов.

От каждого из нас Уильям Мокстер удостоился кивка головы.

— Раз уж с формальностями закончили, перейдем к делу. — хозяин кабинета медленно обвел всех взглядом. — Для начала хочу сказать, что я рад и признателен вам Огюст за то, что вы откликнулись на наш зов. Нам повезло, что вы в своей охоте решили воспользоваться услугами корпуса преследователей, и мы через них смогли с вами связаться.

Старший инквизитор на эту фразу лишь кивнул. По его виду было не понять, рад ли он сам тому, что обстоятельства сложились подобным образом.

— В сообщении, которое мне передали, не было ни слова о том, что же за проблемы такие на вас обрушились, что вам понадобилась помощь со стороны. — Огюст сдвинул брови, как умел только он. — Уверен, у вас здесь и своих инквизиторов хватает.

— Терпение, мой друг, я как раз к этому подхожу. — глава храма мельком глянул на необъятного чиновника, будто ища у него поддержки, и с выдохом произнес. — Мы считаем, что наш город и его жители на протяжении уже нескольких месяцев подвержены атакам, хоть этого никто и не замечает.

Вопросительно выгнув бровь, Бич Отступников одним своим взглядом попросил продолжать.

— Все началось примерно четыре месяца назад. — сухой старческий голос был тих, но силен. Если ты годами тренировался вещать с трибуны, то даже твой шепот будет равномерно разноситься по комнате, подобно акустической волне. — Возможно, еще и раньше, но первый инцидент, на который мы обратили внимание, произошел поздней весной. Двое мелких дворян повздорили и порубили друг друга прямо на улице, прежде чем им смогла хоть как-то помешать стража. Неприятное происшествие, но не сказать, чтобы слишком невероятное. Дуэли, к сожалению, в нашем городе случались и прежде, разве что были не такими яростными и кровавыми. Противники, прежде чем покончить друг с другом, успели нанести по несколько серьезных ран, но все равно продолжали рубиться, пока воздух втягивался их легкими. В общем, даже расследования никакого почти не проводилось. Мужчин объявили смутьянами, их тела отдали родным, а дело закрыли. И только спустя некоторое время случайно удалось узнать, что затеявшие смертельную схватку противники до этого считались чуть ли не лучшими друзьями. Практически все свободное время они проводили в обществе друг друга и даже пару раз вместе участвовали в военных компаниях. На новые сведения тогда никто не обратил внимания. Мало ли какая кошка пробежала между молодыми людьми. Всякое бывает. Но в начале лета произошел новый инцидент.

Отец Гилберт сделал паузу, чтобы отхлебнуть чай, и продолжил:

— Довольно успешный купец устроил резню прямо на семейном ужине, порешив нескольких своих деловых партнеров, приглашенных по случаю какого-то праздника, и даже двоих членов собственной семьи. Кое-кому из них посчастливилось убежать, и когда в пределах досягаемости его клинка никого не осталось, торговец решил взяться за себя. Видавших всякое следователей выворачивало наизнанку от вида того, как сумасшедший торгаш решил свести счеты с жизнью. Этим случаем заинтересовался уже не только департамент защиты города, но и служители ордена. Наши перерыли буквально все на складе, в лавке и дома у купца, но так и не нашли ничего похожего на магический артефакт. Обычных причин так срываться с катушки у торговца тоже не нашлось. В семье до этого у него все было благополучно, его дело процветало, и при этом большой нелюбви конкурентов или недоброжелателей он не заработал. Еще две недели, что наши, что городские сыскари тыкались, словно слепые котята, во все стороны, но так и не смогли найти каких-либо зацепок. Для собственного успокоения власти заставили провести экзорцистов обряд уничтожения скверны на месте происшествия и на этом закрыли дело.

Настоятель перевел взгляд на барона Миллигана, но тот лишь поощрительно кивнул, породив волну, исходящую от его подбородка, и показывая тем самым, что его полностью устраивает тот факт, что повествование ведет не он.

— Затем была бойня на посту стражи возле старого моста. Стражники по непонятной причине перебили друг друга, либо кто-то вырезал их всех и обставил дело так, как будто они схватились между собой. Многие были уверены во втором варианте, правда на вопрос, кому и зачем была нужна подобная акция, они ответить затруднялись. После этого случая произошла еще пара более мелких. В один из трактиров города ворвалась группа вооруженных людей и, не говоря ни слова, напала на посетителей. Повезло, что в тот момент там обедали двое рыцарей ордена, у них получилось быстро урезонить буянов, и больших жертв удалось избежать. Правда сделали это наши вояки самым радикальным способом. Никого в живых из нападавших не осталось. Так что и вопросы задавать было некому. Кроме этого произошла еще одна дуэль, прямо на площади. По словам очевидцев, двое мужчин вели себя тихо и не привлекали внимания, пока внезапно не выхватили оружие и не накинулись друг на друга в яростной атаке. От их выходки пострадал сторонний зевака и один бывший солдат, который, попытавшись вмешаться, был тут же порублен с двух сторон. Сами дуэлянты также не выжили.

Глава храма, задумавшись, на миг остановился, будто бы припоминая, ничего ли он не упустил.

— Кроме этих пяти, были еще два случая в Серых тупиках. — влез со своим комментарием Уильям Мокстер, решив помочь запнувшемуся отцу Гилберту. — Это самый неблагополучный район города, и местные там не очень любят сотрудничать с правоохранительными структурами. Так что дела там закрывались, еще раньше, чем начиналось расследование. Никаких свидетелей там просто не было.

— Точно. Спасибо, Уильям, за уточнение. — поблагодарил настоятель чиновника, и дальше снова продолжил рассказ. — Где-то к концу лета мы с бароном стали подозревать, что все эти дела связаны между собой. Но таких как мы — меньшинство, в основном все мои и его коллеги склоняются к другому варианту. Они считают, что в городе просто ухудшилась криминальная обстановка. Все происшествия отличаются между собой, так же разнятся и их обстоятельства. Все жертвы из различных слоев общества, и никак не связаны друг с другом, места всех инцидентов не подлежат никакой системе. Для любого прагматичного человека невозможно связать даже два события из этого списка, уже не говоря о всех. У них просто нет ничего общего. Но не для меня. Я смог выделить из всех общую черту. Все события отличаются какой-то странностью и не логичностью действий со стороны преступников. Кроме того, от каждого из этих происшествий прямо-таки несет чьим-то нехорошим и неправильным. Низменным. Но последнее — это уже личные ощущения. Как говорится, к делу их не применишь.