Павел Марушкин - Зимние убийцы

Ознакомительный фрагмент

Сторожка находилась на некотором отдалении от центрального корпуса — небольшой домик под согнувшимися от снега ветвями деревьев. Меж сугробами была прокопана тропинка. Я постучал. Никакого ответа. Отойдя на несколько шагов, я запрокинул голову. Над трубой вился дымок. Что ж…

Дверь оказалась незапертой. Внутри было довольно уютно — несмотря на то, что большую часть помещения занимал всевозможный хозяйственный инвентарь. Но у каждой вещи было своё место. У противоположной от входа стены пылал очаг. Как я уже говорил, фрогам не требуется столько тепла, как нам, людям — они куда менее чувствительны к холоду. Но здесь было не просто тепло — жарко. У огня восседал здоровенный тип. Надо сказать, мои соотечественники-амфибии имеют одну физиологическую особенность. Где-то после сорока все без исключения обзаводятся солидным брюшком, что, впрочем, ничуть не влияет на их ловкость и подвижность. Эрхенио было уже за шестьдесят, его обтянутое драным свитером пузо покоилось на бёдрах, словно бурдюк с вином. Могучие ручищи, каждая — едва ли не с мою ногу толщиной, широченные плечи… Фигура борца или штангиста. Внушительный дядя! Взгляд, которым он одарил меня, трудно было назвать дружелюбным.

— Ты кто такой? — буркнул он.

— Эдуар Монтескрипт, частный детектив. У меня есть к вам несколько вопросов.

Он что-то проворчал себе под нос — не слишком лестное. Я предпочел не расслышать.

— Ну? Чего вам?

— Вы охранник, не так ли?

— Я не марширую вдоль забора с мушкетом, если вы об этом, — мрачно отозвался он. — Просто присматриваю.

— Как, по-вашему, это могло произойти? — задал я главный вопрос.

— Понятия не имею! — резко оборвал он.

Я прислонился к стеллажу с инструментами.

— Давайте рассуждать логически, Эрхенио. Если это был чужак, ему потребовалось бы преодолеть забор, незамеченным добраться до усадьбы и проникнуть в дом. Вдобавок, очутившись внутри, он должен был знать, куда идти. Не многовато ли, а?

— На что это ты намекаешь, паренек?! — рявкнул сторож.

— Намекаю? Какие тут намеки! Это был либо один из вас, либо кто-то, хорошо знавший планировку дома и ваш распорядок. Ну, ничего не хотите мне сказать?!

Он вылез из своего старого, продавленного кресла возле очага и навис надо мной, сверля грозным взглядом. Меня окатило запахом перегара. Ветеран-бойплав был даже выше, чем представлялось поначалу: стоило ему встать, и грузная фигура, казалось, заполнила всё свободное пространство. Настоящий великан! Я прикинул, куда стану бить, если он не сможет удержать себя в руках. Мыском ботинка под колено. Приемчик подлый, но действенный — такого обычно не ожидают. Это поубавит ему прыти…

— Я не убивал её, ясно тебе?! — гаркнул он.

— Тогда кто?

— Не знаю! — Из могучей фигуры, казалось, разом выпустили весь воздух. — Понятия не имею!

Эрхенио поплелся назад, рухнул в кресло, жалобно заскрипевшее под его весом, нашарил бутыль, откупорил и приложился к горлышку.

— Убирайся отсюда!

Я проигнорировал эту реплику.

— Давайте с самого начала. Убийство произошло минувшей ночью, так? Попытайтесь вспомнить, что делали последние сутки; желательно, по минутам. И кого видели.

Он изрыгнул оскорбление.

— Полиция будет задавать вам этот вопрос до тех пор, покуда вы не заговорите. Послать их подальше у вас не получится.

— Вот им и отвечу, если припрет. А ты проваливай, скотина иммигрантская.

Вообще-то я не иммигрант, а местный уроженец: по здешним законам, полноправный гражданин королевства Пацифида, хоть и принадлежу к иному биологическому виду, чем коренные жители. Но просвещать на этот счет хамоватого сторожа я счел излишним. Разговор не складывался. Задав ещё несколько вопросов и не получив ответа, я ретировался. Хотелось побеседовать с остальными обитателями усадьбы, но выйдя во двор, я заметил приближающуюся к дому делегацию, облаченную в голубовато-серые шинели. Полицейские, легки на помине. Предводитель этой теплой компании при виде меня скривился, будто от кислого.

— Ну конечно, кто же ещё… Эдуар Монтескрипт, наш знаменитый любитель всюду совать свой нос!

— Инспектор Элисенварги, какая встреча… — боюсь, я проявил не больше энтузиазма, чем он. Что поделать, мы с этим типом не уживаемся. Однажды он даже засадил меня в каталажку — правда, всего лишь на сутки; но это был грязный трюк. Про себя я поклялся припомнить ему тот случай; впрочем, сейчас было не время и не место для конфронтации. Он запросто мог выставить меня из усадьбы, я же намеревался путаться у них под ногами как можно дольше — глядишь, чего и разузнаю.

— Ну, и что у нас тут? — скучающим голосом осведомился инспектор.

— Убийство… И шестеро фрогов под подозрением, включая хозяина.

— Невзирая на то, что он ваш наниматель? — ехидно вставил Элисенварги.

— Меня нанял Марж, дворецкий. Господин Ло Эддоро не в лучшем состоянии… Впрочем, покуда я не получу неопровержимых доказательств, подозреваемые все — и никто. Таков уж мой метод!

— Похвально, похвально, — едва не задев меня плечом, он двинулся к дому, всем своим видом выражая пренебрежение. А что ему оставалось? Несколько моих предыдущих дел не только получили широкую огласку в прессе, но и выставили нашу доблестную полицию не в лучшем свете. Ясное дело, инспектор жаждал реванша. Я слышал, как он отдаёт распоряжения. Элисенварги быстро сориентировался в обстановке. Я тихонько проскользнул вслед за последним стражем порядка и устроился по возможности незаметно: пропустить этот допрос чертовски не хотелось.

Инспектор, что называется, взял быка за рога. Он расположился в гостиной, за большим круглым столом. Эта комната находилась в отапливаемой части дома, но ей, похоже, не пользовались: всю мебель покрывали чехлы из грубой ткани, развешанные по стенам картины и люстру укутали в тюль.

Ло Эддоро явился в сопровождении Маржа, чем немного удивил меня: я-то думал, старик не в силах будет подняться с постели. Инспектор велел дворецкому ждать за дверью. Марж одарил его возмущенным взглядом: что за беспардонное помыкательство! Э, приятель, мысленно посочувствовал я ему. Теперь всем присутствующим придется пройти через мясорубку закона, ничего не попишешь — убийство есть убийство…

Элисенварги начал допрос. Как я и думал, преступление произошло этой ночью. Ло Эддоро, таким образом, сразу же угодил в главные подозреваемые: он последний видел девушку погруженной в криобиоз и первый обнаружил труп. Конечно, делать выводы было рановато, но я сомневался в его виновности. Старик был раздавлен свалившимся на него горем; он излучал отчаяние, кутался в него, словно в мантию — не думаю, что такое можно изобразить специально.