Между небом и морем (СИ) - Вран Карина

— Дядь, у вас на складе завелась пара зараз, — Мася сложила на стол (красное дерево, ножки с искусной резьбой, где виноградные гроздья и змеи) доказательства выполнения квеста. — Крайне опасных. Чуть не сгнили вы всем городом.

— К счастью, рядом случились мы, — своевременно дополнил Рэй. — И успешно разобрались с проблемой. Предотвратили эпидемию Гнилого мора.

Хэйт живо вспомнился градоначальник Дораны, часть цепочки с Талисманом Забвения и множество неприятностей, связанных с тем этапом. Сходство подчеркнуло и то, что к столу они пошли втроем: Хэйт, Мася, Рэй. Как и тогда, в столице Реймли.

Остальная часть группы осталась возле входа в кабинет, на диванчиках и пуфиках. Вроде как, чтобы не создавать толпу. У главы, казначея и хитрого переговорщика опыта достаточно, чтобы выбить пристойную награду. На деле так распределились, чтобы кое-кто зеленый снова не брякнул (ла) что-то очень «вовремя» на злобу дня.

— Эпидемия… — толстые пальцы нервно жмякали шелк. — Гнилой мор… Здесь, в Ла Бьен?

— Именно, — соврала на голубом (бордовом) глазу гномочка. — Ла Бьен прям очень повезло, что мы такие молодцы.

Ложь заключалась в том, что Ненависть понятия не имела, где именно находился тот вонючий рыбный склад. Что в подземном переходе, что на складе — карта не отображала их местоположение относительно внешнего мира. Подобное не редкость для квестовых локаций и ряда подземелий в Тионэе.

Если бы они своими ногами вышли через ворота (читаем: из квест-локи во внешний мир), карта заработала бы в обычном режиме. А так, у ребят и девчат были лишь косвенные доказательства того, что склад именно в городе стоит, а не в пригороде.

Хотя разница небольшая, в задании говорилось об опасности для Ла Бьен, но градоначальник мог придраться к нюансу. Попытаться снизить награду, например.

— В прошлом Гнилой мор за пять дней сморил все население Эйверики, что в Реймли, — дал справку и лишний стимул оценить старания Ненависти Рэй. — Еще через три дня вымерли все окрестные деревушки.

— Эйверика, да, — лысая голова закачалась. — Мне докладывали. Весьма трагично. Вы заслужили свое золото, смельчаки.

Хэйт покосилась на товарища: вот это он нормально подготовился. Ей-то и в голову не пришло искать сведения про Гнилой мор. Случались ли вспышки этой гадости уже в Тионэе.

— Уважаемый градоначальник, у вас есть семья? — Хэйт решила тоже проявить инициативу.

— Да, — местный нахмурился. — Почему вы спрашиваете?

«Потому что знаю: не всё можно купить», — укол ледяной иглы.

— Во сколько золотых монет вы оцените их жизни? — холод и расчет в голосе Хэйт. — По весу? А ваша жизнь насколько дорога? А как насчет других горожан?

Градоначальник принялся натирать макушку, словно это помогало найти ответы на сложные вопросы.

— Что вы хотите этим сказать? — похоже, ответ при натирании не нашелся.

— Деньги — пыль, когда речь заходит о жизнях тех, кто дорог, — тень улыбки на губах художницы. — Мы спасли вас, уважаемый. Всю вашу семью. И всех жителей Ла Бьен. Мы отдали свои жизни за то, чтобы болезнь не пошла косить спящих горожан. Золото? Да подавитесь вы им.

«Судя по твоей антиталии, ты-то как раз не подавишься», — она мысленно усмехнулась под конец речи. — «Ты всё переваришь и еще добавки потребуешь».

— Ваш подвиг сложно недооценить, — градоначальника слегка перекосило, пока его отчитывала чужачка. — Скажите же, что вы хотите за предотвращение морового поветрия?

— Это немного грустно, что в Ла Бьен, столь прекрасном городе, меня и моих товарищей могут убить ни за грош, — Хэйт вздохнула чуть громче, чем требовалось для демонстрации грусти. — Только за сегодня меня лишили жизни одиннадцать раз.

Лысина пошла волнами, так высоко поднял брови чиновник высокого ранга.

— Мы не вмешиваемся в дела пришлых. Но наказываем за причинение насильственной смерти в пределах города.

— Один, — уронила слово, что тот камень, глава Ненависти. — Один раз стражники обратились к виновникам, взяли с них штраф и вежливо попросили уйти за стены города. На остальные десять моих смертей городская стража не реагировала.

— Немыслимо! — возмутился «колобок», аж жиры затряслись.

— Вы ставите под сомнения слово нашей главы? — вкрадчиво спросил Рэй.

— Не стоило их спасать, — демонстративно хлюпнула носом гномка. — Неблагодарные. Пусть бы вымерли.

— Как мамонты, — все же донеслось со стороны входа от кое-кого зеленого.

Правда, достаточно тихо.

— Беседу с начальником городской стражи оставьте мне, — толстяк попытался принять грозный вид, но вышло не особо убедительно. — Решено! Каждый из героев получит право на одну… нет, на две вещи из арсенала Ла Бьен. Вам также дозволяется приходить в ратушу для решения вопросов без предварительной записи. Есть ли еще что-то, что город может сделать для вас в знак признательности? Не больше одной просьбы: мои ресурсы всё же ограничены.

— Эко его распыжило да заплющило, — слова донеслось издали.

«Ты хочешь стребовать полный запрет на атаку нашего клана в черте города, я верно понял?», — Рэй оформил свое предположение в клан-чате. — «А что, неплохо. Обломятся мохнатые лапы».

«О нет», - ответила Хэйт.

— Я хочу получить право на убийство, — озвучила она пожелание.

«О да!» — удивительно то, что написал это Монк.

Их миролюбивый и неразговорчивый лекарь.

— Братец лис, — Кен хлопнул по плечу Рэя, как только двери за спинами героев закрылись. — Статистику по Эйверике ты здорово ввернул.

— Если он — братец лис, — развеселилась Мася, ткнула в закрытые двери с позолотой. — То там — братец лыс.

— А главу никто не похвалит? — осторожно спросил Спиритус. — Она внутри такую речь толкнула. Во мне что-то аж перевернулось.

— Это всё тентаклиевые водоросли, — доверительно сказала Мася. — Зря с ними Сорхо экспериментировал.

— А хвалить главу — язык сотрешь, — Вала, кажется, заразили ехидством.

Испортили музыканта.

— Хвалить ее не перехвалить, — подхватил Монк. — Все еще не понимаю, как она подобное проворачивает.

— Тайна сие великая есть, — выставила перст указательный Барби.

— Планирование и расчет, — высказал свою версию Кен.

— Мастерство дипломатии, — дополнила Хель.

— И тонна везения, — улыбнулся во все тридцать два Рюк.

Хэйт получила то, что затребовала. А именно: право на безнаказанные убиения в черте города Ла Бьен членов клана Прайд игроками клана Ненависть и их союзными кланами. Право будет действовать только на те кланы, которые вступили в союз с Ненавистью до его подтверждения градоначальником Ла Бьен.

«У нас же нет союзных кланов?» — удивился в момент озвучивания условий Рюк.

Клан Осенний ветер (秋 风 [1]) (Autumn wind[2]) предлагает союзное соглашение клану Ненависть!

Срок соглашения: до отмены любой из союзных сторон.

«Эм. Уже есть», — прокомментировала Мася. Ей, как казначею, видно изменение статуса клана. Теперь Ненависть входила в безымянный (давать названия союзам — необязательное условие для их заключения) союз.

Хэйт запомнила маленькую услугу, оказанную их клану возле портала в Доране. И слова Хель про охоту на тигров. И момент, кем-то вскользь упомянутый, что «они нам не союзники».

Потому и составила предложение для Ли Хао — главы Осеннего ветра. Условием для заключения союза с их стороны стала возможность сливать их общих врагов на территории, которую Прайд считал своей. Если бы градоначальник пошел в отказ, союз разорвали бы тут же, без каких-либо отступных.

Когда успела, ведь они не были знакомы? Так Хель уже успела и познакомиться, и выпить традиционного зеленого чая с главой Цю Фэн. И передать (при согласии персонажа такое возможно) контакты лидера клана, состоящего из китайцев, главе Ненависти — Хэйт. А время у художницы было, пока «котики» топали от своего клан-дома к кругу воскрешения.