Софья Ролдугина - Тонкий мир

– Идем, – я сжала зубы и затолкала поднимающуюся истерику поглубже, в самый темный уголок души. Когда все это кончится, сяду и буду плакать, хоть целый день. А сейчас – нельзя. Ириано сражается, Ксиль сражается, где-то умирает Корделия… А я единственная, между прочим, кто немного разбирается в исцелении. Мне нельзя опускать руки.

Осталось потерпеть совсем немного.

– Найта, э-э-э… Ну, насчет исцеления… – Феникс робко тронула меня за плечо, и я покраснела, осознав, что последние слова произнесла вслух. – Ты не можешь мне посмотреть здесь? Болит…

– Где? – я присмотрелась к Феникс. Она была еще бледнее, чем до начала схватки, исчез даже легкий румянец от мороза, только на скуле появилась ссадина, но вряд ли такой пустяк мог обеспокоить огненную мастерицу. А вот левая рука… Если бы из длинного рукава не выглядывала кисть, то я бы решила, что он пустой. С правой-то все точно в порядке – какой удар вышел, загляденье! – Что случилось-то?

Феникс закусила губу и переступила с ноги на ногу. Грязь хлюпнула под ботинками, как-то жалобно и виновато.

– Ошиблась вроде как. Попробовала закрыться, а он, ну, в общем, пробил щит… И попал, вот, – она осторожно дотронулась до повисшей руки. – Шевелить больно, а так вроде ничего…

У меня появилось неприятное подозрение, что у Феникс просто-напросто шок, и она всего пока еще не осознает. А если учесть, какой силой обладают Древние…

– Дай посмотрю, – я шагнула вперед, на ходу разворачивая диагностическое плетение. Спасибо Дэйру за долгие часы тренировок, вышло с первого раза. – Не двигай рукой, я сама все сделаю, вдруг там что-нибудь серьезное.

То ли у меня уже и впрямь развилось целительское чутье, то у нас действительно был такой противник, что не до жиру – быть бы живу, но вскоре выяснилось, что Феникс ушибами не отделалась. Диагностика быстро выявила обширную гематому – ну, с этим проблем возникнуть было не должно, и, что хуже – перелом локтевой кости. К счастью, без смещения, но вылечить такое повреждение самостоятельно я еще не могла.

– Болит, – повторила Феникс, и в ее голосе появились плаксивые нотки. Я стиснула зубы, пытаясь сосредоточиться на заклинании «гипса». Оно было не самым простым, но хотя бы не обездвиживало конечность в отличие от других средств первой помощи. Другие средства, менее сложные в исполнении, для нашей ситуации подходили мало. Бой все-таки.

– Потерпи.

Невидимые «скобы» никак не хотели крепиться к кости. Самое противное, что это была исключительно моя вина – я не умела еще работать в экстренных условиях и с трудом концентрировалась на такой кропотливой работе вне лаборатории. К тому же времени у нас оставалось не так уж много – кто знает, как шли дела у Максимилиана и Ириано?

Когда я отпустила руку Феникс, у меня самой пальцы дрожали.

– Готово. Постарайся не тревожить ее и под удар не подставлять больше. На нерв я нажала, обезболила, но травма-то никуда не делась…

– Круто! – Феникс уставилась на свою конечность с таким выражением лица, будто ожидала, что она вот-вот скажет: «Приятно познакомиться». – Теперь не болит. Полетели? – добавила она с детской непосредственностью.

Я улыбнулась, чувствуя странное удовлетворение. Пусть кто угодно гордится числом поверженных врагов и прибивает на стену трофеи. А мне больше по душе вот это, пусть количеством вылеченных пациентов хвастаться и не принято.

– Полетели.

И снова – холодный ветер в лицо, слепящее, яркое солнце и сизоватая зелень под ногами. Феникс держалась чуть позади, чтобы нас нельзя было накрыть одним ударом. Конечно, маги были мертвы, но все-таки… Да и не известно, что там с теми Древними, которые охотились за Ксилем.

Место сражения искать пришлось недолго. Впечатление было такое, будто великаны решили поиграть в чаще и вытоптали небольшой «лужок», диаметром с добрый километр. Нити подсказывали, что демонов поблизости нет, зато есть двое шакаи-ар.

Ксиль был жив. А значит – он победил.

– Снижаемся? – крикнула я, оборачиваясь к Феникс, и только после того, как получила кивок, повела ветку к земле, выбирая для посадки местечко посуше и почище.

Как выяснилось, зря. Я только успела заметить, как дрогнули нити, но вот сделать что-то…

– Попалась!

Ветка полетела вниз, а меня сжали в горячих объятиях – и в буквальном, и в переносном смысле. Сердце вяло трепыхнулось, будто задумавшись – а не остановиться ли совсем, но уже в следующее мгновение забилось ровно и быстро, гулом отдаваясь в ушах.

– Ксиль! – я попыталась обернуться, чтобы заглянуть ему в лицо, но он не позволил.

– Дурочка, – зубы сомкнулись на моем ухе, чувствительно сдавливая. Я замерла, прекрасно сознавая, что если дернусь, то князь может случайно, гм, подкорректировать мой облик. – Я же сказал – уходить. Почему не послушалась?

Вообще-то прозвучало это как «Пошешу ше шошушалась» – даже шакаи-ар не могут говорить внятно с чужим ухом в зубах, но я все равно прекрасно поняла сказанное.

– Мало ли, что ты сказал, – не хотелось допускать в голос обиду, но все получилось немного уязвлено. – У меня тоже есть свое мнение. Я считаю, что ты один не справишься, и не собираюсь рисковать тобой. Что мне делать, если с тобой случится что-нибудь?

Максимилиан отпустил мое злосчастное ухо и вздохнул. Мокрую кожу обожгло холодком.

– Как что? Поздравить Дариэля и попросить у него другое кольцо взамен потерянного…

– Идиот! – я извернулась и изо всех сил двинула Ксилю по коленке, хотя поступать так на тридцатиметровой высоте было крайне непредусмотрительно. – Думаешь, Дариэля это обрадует?

– Должно, – уверенно ответил Максимилиан, и я подумала, что одного пинка ему было мало. – Разве нет? Избавится от соперника… Да и ты, полагаю, после всего не слишком будешь по мне горевать…

Дыхание перехватило. Глазам стало горячо и мокро.

– Ксиль, – беззвучно прошептала я, чувствуя себя так, будто падаю куда-то по черному туннелю. – Ну что же ты так…

Князь обнял меня по крепче… и снова цапнул за ухо. На сей раз – до крови. И только после этого до меня дошло.

– Так ты просто голодный, что ли? – возмущенно дернулась я. Ксиль позволил мне повернуться к нему лицом. Глаза у него были нисколько не виноватые. Словно так и надо – напугал до полусмерти, потом гадостей наговорил. – Сказать не мог?

– Получилось бы совсем не то, – беззаботно хмыкнул он. Вот бесстыжий. – А я был не в том состоянии, чтобы крохами довольствоваться. Или ты бы предпочла, чтобы я помучил, например, Ириано? Он предлагал мне позаимствовать его энергию. Мол, старейшине она нужнее…