Драконьи булочки (СИ) - Лариса Петровичева

ни на кого не дохнет, — сказала я. — В конце концов, пока в опасности только я. Это в меня тут то дротиками плюют, то Хлыст швыряют.

Ричард и Оран посмотрели на меня с одинаковым выражением.

— Все будет в порядке, — пробормотал Оран так, словно решался на что-то. — Нападений больше не будет. Это все из-за меня, из-за того, что я не подчинился сразу. Ладно, если дед хочет, чтобы я стоял перед ним на коленях, я встану.

Это прозвучало так обреченно и жутко, что от волнения я даже с дивана поднялась. Ричард тоже вскочил, с тревогой глядя на меня, и я подумала, что из него, пожалуй, выйдет хороший врач.

— Раз моему бывшему дому нужен отчет, я отчитаюсь, — продолжал Оран. Он прошел мимо печи туда-сюда, снял с крючка полотенце, снова повесил на крючок. — Мне надо было сразу сообразить, к каким последствиям может привести отказ. Я один во всем виноват.

— Прекрати, — сказала я. Оран искренне переживал за меня, он винил себя в том, что оказался слишком самонадеян, когда продиктовал птице тот отказ — что ж, ему хотелось щелкнуть по носу тех, кто его изгнал, я не смогла бы винить за это, да и никто не смог бы. Но…

— Не говори так никогда, ты ни в чем не виноват, — продолжала я. — Напиши письмо деду. Подробное, со всеми деталями. Скажи, что останешься в Шине навсегда и ни на что не претендуешь… ты ведь не претендуешь, правда?

Спрашивая, я готова была к отрицательному ответу. В конце концов, Оран дракон. И что ему этот Шин, где из развлечений можно сходить только на три буквы и за овин, когда он может вернуть себе весь мир? Он любит кулинарию — и его пирожные и круассаны смогут покорить все королевство, а не какой-то поселочек в медвежьем углу.

— Конечно, нет, — хмуро ответил Оран. — Я буду сидеть на пустошах и никуда не уеду. Не могу подставлять тебя под удар. Гордость проснулась… прости.

Он открыл печь и начал вынимать противни с круассанами. Лицо его было бледным и отчаянным.

* * *

Я устроила настоящую осаду Ричарда, и к вечеру доктор сдался и все-таки позволил мне встать с дивана и отправиться принимать каркасный дом от "Собирайкина". Поднявшись, я поняла, что переоценила свои силы, и спросила Орана едва слышно:

— Поддержишь меня, если что?

Он едва заметно улыбнулся, я взяла его под руку и подумала, что мы оба какие-то дураки. У нас гонора больше, чем здравого смысла.

Но я не могла бы по-другому. Надо если не быть, то хотя бы казаться сильной.

Женевьева хочет увидеть слабачку, которая сдалась на милость победителя и опустила руки. Представляю, с каким язвительным выражением лица её будут слушать Кевин и его мамаша. Ну уж нет, я не доставлю им такого удовольствия.

Да и жители поселка должны видеть, что я бодра, весела и занята делом, а не стонами на кровати.

Когда мы медленным шагом, с остановками, передышками и бубнежом Ричарда, добрались до расчищенного орками участка возле школы, то первым делом я увидела Копилку: орк стоял с разинутым ртом и смотрел, как там, где ещё вчера стоял заброшенный магазинчик канцтоваров, в воздухе мелькают зеленоватые искры.

— Это что за бесовщина? — потрясенно спросил он.

— Эта бесовщина стоит столько, сколько тебе и не снилось, — ответила я. — Вы зачем у конкурентов инструменты свистнули?

Копилка уставился на меня с самым невинным видом.

— Так они же просто на газоне лежали. Мы и подумали, что кто-то выбросил, а чего добру пропадать? — откликнулся орк с невинным видом первоклассника. — Кто же так вещички оставляет?

Ричард рассмеялся.

— Они тебе ещё и виноваты! Ввели во грех бедолагу.

— Так все и было, вот вам круг святой, — ответил Копилка и вдруг охнул: — Молнии! Ты глянь, что творится!

Над площадкой и правда начали сверкать молнии. Народ, который постепенно начал собираться на невиданное зрелище, на всякий случай сделал шаг назад.

— Эт-то еще что такое? — а вот и Женевьева подоспела: встала, уперла руки в бока, уставилась на меня с таким видом, будто хотела глаза выцарапать.

— А перед тобой отчитываться должны? — невинно поинтересовалась я. Накатила слабость, я оперлась на руку Орана, старательно скрывая, как сейчас кружится голова и мир плывет перед глазами.

— Обязаны! — прорычала Женевьева. — В моей франшизе никто не смеет открывать заведения рядом!

Вдова Тимоти, которая во всех скандалах была в первых рядах, даже поперхнулась от такой наглости.

— Хах! — воскликнула она. — Так прямо мы вас и послушали тут! Шиза это ваша, а не наша, и вы, голубушка, тоже пока не наша, так что проявите уважение!

Женевьева воздела указательный палец, фыркнула и прошипела:

— Я найду на вас управу! На всех вас!

— Смотрите! — воскликнул кто-то из мальчишек, и про Женевьеву с ее указявками тотчас же забыли.

Молнии засверкали так, что вечер превратился в летний полдень, и среди их сияния начали проступать очертания дома! Каркас здания выплывал из блеска и треска: вот крыша, вот стены с провалами окон и дверей, вот ступеньки и перила. Пекарню, конечно, надо было еще дорабатывать: вставлять оконные рамы и стекла, дверную коробку, доводить до ума внутреннюю отделку — но уже сейчас было ясно, что новая пекарня просто маленькое чудо.

— Это вот так теперь, что ли, можно строить? — испуганно спросил почтмейстер. — Посверкало и дом готов?

— Можно, — ответила я. — Но это стоит столько, сколько вам и не снилось. Старый способ дешевле, хоть и медленнее.

Сверкание молний стало затихать. Вокруг пекарни теперь мелькало некое подобие розоватых брызг. Всмотревшись, я увидела в них очертания человеческих тел: крохотные существа ростом в половину пальца деловито трепетали прозрачными крылышками, облетая здание, и Копилка восхищенно выдохнул:

— Ну чисто наш бригадир по повадкам! Такие же деловые!

— Строения от “Собирайкина”! — весело пропело одно из крылатых существ. — Гарантия сто лет на все здание, кроме фурнитуры! Защита от огня и воды, в том числе созданных чарами! Заказывайте дом мечты у “Собирайкина”!

Дополнительная защита вышла в копеечку, но без нее нельзя: пускание красного петуха конкуренту было в каком-то смысле традицией и народной забавой. А когда рядом Женевьева, готовая на все по пути к успеху, надо подготовиться к неприятностям.

К тому же, это мои орки сперли инструменты — можно считать, что я первая начала войну.

— Мы начинаем работу с каркасом здания, — крылатое существо порхнуло ко мне и приложило руку к виску, отдавая честь. Поселяне взирали на него с разинутыми от удивления ртами. — Нам