Стивен Браст - Пятьсот лет спустя

Ступеньки уходящей вниз лестницы были изрядно выщербленными, так что спускаться приходилось с большой осторожностью. Впрочем, стоит отметить, ни Сетра, ни Кааврен не обращали на неудобства внимания, а продолжали двигаться уверенно и быстро, словно шагали по гладким мраморным ступеням парадной лестницы Императорского дворца. Кааврен держал в руке масляную лампу, Сетра молча следовала за ним.

После тридцати или тридцати пяти ступеней Кааврен почувствовал, что стало немного холодно, и пожалел, что не захватил плащ, однако ни словом, ни жестом не выдал своего дискомфорта. Спустившись, Кааврен пересек большое помещение, где повсюду были сложены клинки, пики, стулья и столы. Все это хранилось здесь для императорского резерва на случай восстания в герцогствах. Далее располагалась еще одна комната, заваленная расклеившимися стульями, старыми столами с потрескавшейся полировкой, клинками, которые следовало заточить, пиками со сломанными древками и другим военным снаряжением, нуждавшимся в починке.

Справа, в соседнем помещении, хранились клей, лаки, точильные камни и остальной необходимый инструмент, а слева находилась мастерская, где обычно работали мастера. Кааврен и Сетра, не задерживаясь, прошли мимо, но через тридцать или сорок шагов Кааврен вдруг остановился и пробормотал:

– Ого!

– Что такое? – спросила Сетра.

– Свет, – ответил тиаса.

– Да, – кивнула Сетра. – Я вижу впереди мерцание масляной лампы. Этим вызвано ваше огорчение?

– Огорчение, мадам? Нет. Но интерес точно и даже немного обеспокоенность.

– Милорд, – заявила Сетра, – мне бы очень хотелось узнать причину.

– На ваш вопрос нетрудно ответить, – сказал Кааврен. – Дело в том, что нет никаких причин для появления здесь лампы, особенно в тех помещениях, которые расположены впереди, – ведь именно там хранятся тела.

– Ну?

– Ну, если там есть лампа, значит, вне всякого сомнения, там находится тот, кто эту лампу зажег, поскольку мне не доводилось слышать, чтобы они зажигались сами по себе и отправлялись в подвал, где лежат трупы. Более того...

– Да?

– Зажженная лампа предполагает наличие человека, которому она необходима, чтобы видеть в темноте.

– Ну, я вас понимаю, но разве не могло случиться так, что ее забыл тот, кто принес в подвал тела? – предположила Сетра.

– Весьма маловероятно, – ответил Кааврен. – Во-первых, я не понимаю, как он нашел бы дорогу назад, а приносить с собой две лампы – совсем уж глупо.

– Верно, – согласилась Сетра. – А во-вторых?

– Во-вторых, прошло больше одного дня с тех пор, как сюда принесли тела, но ведь лампы горят около двадцати часов.

– Ясно, – сказала Сетра. – И каковы же ваши предположения? Вы собираетесь вызвать подкрепление?

– Подкрепление, мадам? Ча! Когда у воина в правой руке надежная шпага, а слева стоит Чародейка Горы Дзур, он вряд ли нуждается в помощи, какие бы опасности его ни подстерегали.

Сетра поклонилась, принимая комплимент.

– Ну и что теперь? – спросила она.

– А теперь мы пойдем и посмотрим, что там происходит.

– Отлично.

Они продолжили свой путь по коридору и довольно скоро оказались в длинном помещении, где стояло несколько столов, на каждом из которых лежало по телу. На стене висела масляная лампа, а над одним из тел склонилась невысокая женская фигура с тонким стеклянным жезлом в руках. Женщина подняла голову, когда они вошли, но на ее лице не появилось ни смущения, ни удивления. Она лишь коротко кивнула Кааврену и снова принялась изучать труп.

– Леди Алира! – воскликнул Кааврен, который сразу ее узнал.

– Нет никакого сомнения, – сказала Алира, словно отвечала на кем-то заданный вопрос, – что перед смертью на этого беднягу было наложено заклинание; его следы остаются и по сию пору. Я подозреваю, какое заклинание, однако не могу...

– Леди Алира, – вновь заговорил Кааврен, теперь его голос звучал почти спокойно, – не будете ли вы столь добры объяснить мне, что вы здесь делаете. Весьма меня обяжете.

– Вы желаете знать, что я делаю здесь? – осведомилась Алира.

– Совершенно верно.

– Изучаю тело, чтобы установить, отчего скончался этот человек.

– Или, – вмешалась Сетра, – чтобы уничтожить следы заклинания, и тогда никто не узнает причин его смерти.

Алира смерила Сетру долгим взглядом, после чего сказала:

– Я вас не знаю, мадам.

Чародейка поклонилась:

– Меня зовут Сетра Лавоуд.

Алира поклонилась в ответ:

– Очень хорошо, Сетра Лавоуд. А меня зовут Алира э'Кайран.

Сетра поклонилась еще раз, и если ее удивило хладнокровие Алиры, то виду она не показала.

– Теперь, – продолжала Алира, – когда мы знакомы, нам остается обсудить вашу последнюю реплику, которая прозвучала очень похоже на обвинение. Поэтому вынуждена просить вас выразиться более определенно, чтобы я могла ответить вам соответствующим образом, или переформулировать свои слова, чтобы мне не пришлось вам отвечать.

Кааврен откашлялся:

– Миледи, отдаете ли вы себе отчет в том, что находитесь в подвалах крыла Императорской гвардии, закрытых для посещения частных лиц?

– И, – добавила Сетра, – вам должно быть известно, что вы стоите рядом с телом Гиорга Лавоуда, капитана Лавоудов, который, к тому же являлся моим другом.

– И что? – с любопытством осведомилась Алира, как если бы понятия не имела, какое отношение данная информация имеет к ней.

– Возможно, вам неведомо, – продолжал Кааврен, – что распространяются злобные слухи о том, будто ваш отец как-то причастен к совершенным убийствам.

– Мне это отлично известно, – ответила Алира, – и вот почему я здесь. Только выяснив, кто совершил преступления, я сумею доказать, что мой отец не имеет никакого отношения к мерзостям, в которых его обвиняют.

– Ну, – заметил Кааврен, – должен обратить ваше внимание на то, что вы совсем не помогаете своему отцу.

– Почему? – удивилась Алира.

– Потому что, – ответил Кааврен, – ваше появление здесь ставит вас в неловкое положение. Более того, обстоятельства складываются против вас.

– Обстоятельства, милорд? – переспросила Алира таким тоном, словно хотела выразить максимальное презрение к этому слову. – Я часто слышу: обстоятельства против вас. Так говорят те, кто не хочет открыто высказать обвинение. Кто же полагается на обстоятельства, милорд? Вы готовы назвать их имена?

– Например, я верю обстоятельствам, – заявила Сетра, положив руку на рукоять кинжала.

Алира убрала стеклянный жезл, который держала в руке, отступила от стола и обнажила довольно длинную шпагу, висевшую у нее на боку на кожаной перевязи.

– Некоторых людей, – спокойно проговорила Алира, – беспокоит этикет, и они не могут обнажить шпагу, если их противник вооружен лишь кинжалом. Но я кое-что знаю об этом кинжале и его хозяйке – и имею честь сообщить вам, что не считаю, будто у меня есть перед вами преимущество. А посему, если вы пожелаете обнажить свое оружие – причем немедленно, – полагаю, мы очень скоро придем к согласию.