Анастасия Воскресенская - Волчье отродье

— Наша задача: разведать место их сбора, окружить и уничтожить. Помните, что в полнолуние твари особенно опасны. Каждый оставшийся в живых оборотень в следующее полнолуние вернется в парк охотиться и жрать человечину. Следующей жертвой может стать чья-то жена, или дочь, или сын. Ясно? Так что стреляем без промаха, используем сети.

— Виктор Николаевич, а как предполагается их искать? — спросил другой боец, невысокий чернявый крепыш с собранными в хвост волосами.

— Хороший вопрос. — Виктор включил мобильный, набрал номер. — Паш, зайдите к нам. Ага, давай.

Все заинтересованно притихли. В дверь вошли двое подростков, один посветлее, покрепче, другой — темноволосый, невысокий. Между ними неторопливо шествовал здоровенный мохнатый серый пес — покрупнее некоторых волков. Зайдя в комнату, он дисциплинированно уселся перед доской, оглядел присутствующих и вежливо гавкнул.

— Эти мальчики, Леша и Паша, они, так сказать, в теме, — представил Виктор вошедших. — И кое-что разузнали. Говорите, ребята.

— Ну мы вот… — Пашка несколько смутился, увидев такое количество взрослых дядек, уставившихся на него с нескрываемым любопытством, но преодолел робость. За последние два месяца он и не такое видел. — Это, короче говоря, Малыш, познакомьтесь.

Малыш снова тихонько гавкнул.

— Мне тогда тот гад сказал, что, мол, превратишься со временем в собаку. Посмотри там, в вестибюле метро, на полу… Я пошел — а там вот, Малыш.

— Так это что же, бывший человек? — изумился кто-то.

— Он и сейчас человек, еще получше многих! — запальчиво перебил Леша. — Только он обратно не может превратиться, а все потому, что не стал людей есть. По мне, лучше уж собакой жить, чем людоедом. Он все-все понимает и обещал нам помочь.

— Он нас в лес водил, — подтвердил Пашка. — А там в куче прошлогодних листьев — старая одежда и паспорт. Плохо сохранился, но все-таки можно прочесть еще. Это Малыш, когда перекидывался, там оставил, а обратно уже не смог…

— А как это вы с ним договорились? — поинтересовался чернявый.

— Ну он может головой кивать, или показать что-то. Мы сначала ему буквы показывали, но он все-таки уже не совсем человек, — огорченно ответил Леша. — Мы тогда с Пашкой снова к метро поехали, чтобы того гада выследить, и подумали, чего это пес там на улице мерзнет. Ноябрь все-таки. И я его к нам с Максом забрал. Малыш обещал показать, где оборотни в полнолуние собираются. Он их чует.

— Сколько же он жрет?! — подал голос бритый татуированный мужик, примостившийся в заднем ряду. — Тяжеленько такого прокормить.

— Ага, лучше бы он человечину жрал, да? — обозлился Леша. — Вот он хороший — и собака, а главный гад преспокойно расхаживает по Москве и каждый месяц людей убивает.

— Спокойно, никого он больше убивать не будет, — раздался голос с порога. Все посмотрели на дверь — в проеме стоял Никита Царевский в промокшей насквозь куртке.

— Это как тебя понимать, Ник? — медовым голосом поинтересовался Виктор, не терпевший опозданий.

— А так. Его вчера в морг увезли. Кто-то башку прострелил, вот ведь незадача…

Если бы «мангусты» не знали так хорошо своего командира, они могли бы подумать, что известие не произвело на него никакого впечатления. Но они знали, и поэтому многие невольно передернулись и даже покрылись холодным потом. Заострившиеся черты лица и тихий спокойный голос не предвещали Никите ничего хорошего. Но тот ничего не заметил.

— Башку прострелили? — Виктор сделал шаг по направлению к снайперу. — Из винтовочки, да? Профессионал работал никак?

— Ну да, — недоуменно подтвердил Никита. — Все чисто, Виктор Николаевич.

— Можно тебя на минутку? — прошипел Кононов и стремительно вышел в коридор. Никита пожал плечами и последовал за ним.

Бойцы сочувственно переглянулись. В коридоре незамедлительно послышался звучный удар, а потом голос Виктора, тихий, но хорошо различимый:

— Ты что делаешь, придурок? Тебе здесь что, Чечня? Афган? Сесть захотел?

— Бу-бу-бу… — Виноватый, но все еще самоуверенный голос Никиты.

Раздался ритмичный стук. Судя по всему, кого-то методично прикладывали об стену.

Через пять минут вошел Виктор, спокойный и аккуратный, как всегда. Никита не показывался. Малыш завилял хвостом и пару раз гавкнул.

— Одобряет… — хихикнул лысый. — Споются они с нашим командиром…

— Споемся, категорически, — ответил Виктор. — Теперь если еще кто самовольно что-нибудь предпримет, буду скармливать собачке. Ясно?

— Ясно, Виктор Николаевич.

— Планы меняются. Через десять минут всем грузиться в машину. Едем в морг. Если этот… там еще лежит.

Анна в очередной раз надавила кнопку звонка. Никого. Странно, сегодня договаривались встретиться. Вечер, как обычно. Она пожала плечами, снова нажала кнопку, подержала несколько секунд.

— Никого нет, деточка…

Анна обернулась. Кто это умудрился подойти так тихо?

На нее смотрела еще сохранившая былую красоту женщина — высокая блондинка с крашеными, уложенными в аккуратную прическу волосами и начавшим увядать лицом.

— Простите, вы кто? — удивилась Анна.

— Татьяна. Мать твоего кавалера, — устало ответила женщина. — Ты не хочешь зайти? Поговорим. Сдается мне, что нам есть что обсудить.

Анна пожала плечами и последовала за своей предполагаемой свекровью. Надо же когда-то познакомиться. Может быть, Арчи специально так все устроил: договорился о встрече и отправил к ней свою мать?

Татьяна сняла теплую шаль и серое длинное пальто, оказавшись в длинной клетчатой юбке и немного старомодном жакете, присела на пуфик, как-то ссутулившись и превратившись из представительной дамы в замученную стареющую женщину.

— А… а где ваш сын? — робко спросила Анна.

— В морге, — коротко ответила Татьяна.

— Простите?

— В морге лежит. Вчера вечером его застрелили.

Анна похолодела. В голове помутилось. Она вдруг поняла, что села прямо на паркет. Ноги не держали.

— И что… вы так легко об этом говорите… — пролепетала она.

Татьяна внимательно посмотрела на девушку. В ее лице что-то дрогнуло.

— Деточка, — уже мягче сказала она. — Ты, видно, до сих пор не понимаешь, с кем решила связать свою судьбу…

Битком набитая вооруженными «мангустами» «газель» остановилась у мрачного бетонного забора, за которым находилось здание судебного морга.

Еще через несколько минут Виктор узнал от заспанного небритого дежурного, судя по всему, студента какого-нибудь медучилища, что в прозекторской учинили разгром бродячие собаки, которые неведомо как проникли в здание.