Капля Испорченности - Роберт Джексон Беннетт

приказе говорилось, что я должен осмотреть тело офицера, найденное в канале, который, как подозревается, стал жертвой насилия.

— О, — задумчиво произнесла она. — Кто-то допустил ошибку! Я не говорила, что у нас есть тело. Я сообщила своему начальству, что мы нашли останки. Я подобрала слово самым тщательным образом.

Наступила тишина, пока я продолжал разглядывать маленький плоский ящик на тележке.

— Итак, — сказала я, вздохнув. — Я так понимаю, он не просто очень маленький.

Она улыбнулась, ее зубы были черными, как ратрасский виноград или корень хины.

— Не повезло. Заглянем?

МЫ ПЕРЕШЛИ В круглую комнату, похожую на лабораторию, с широким бронзовым столом под рядом мерцающих голубых мей-фонарей. В воздухе сильно пахло щелоком и другими чистящими реагентами. В полу под столом был устроен сток, на камнях вокруг него виднелся розоватый ореол пятен: место, которое, как я предположил, часто убирали, но оно никогда не было по-настоящему чистым.

Напевая что-то себе под нос, сигнум Мало поставила ящик с тележки на стол, затем подошла к полкам и надела большой кожаный фартук и перчатки поверх своей грязной алой униформы апота.

— Возможно, тебе захочется сесть на стул, — сказала она. — Это может занять некоторое время. Я страж и, следовательно, обучена многим искусствам апота, но в основном я занимаюсь выслеживанием и, э-э… — Она изобразила, как стреляет из лука. — Разрешаю споры, я должна сказать?

Я распахнул промокший плащ и плюхнулся на стул, держа меч наготове.

— Я думал, что в обязанности стража входит обеспечение безопасности ценных реагентов и прекурсоров, а не боевые действия.

— Ну, у нас здесь нет легионеров для защиты. Мы находимся далеко от собственно Империи, и левиафаны не водятся так далеко на севере. И все же в этом есть какой-то грубый смысл, разве не так? Ибо что такое люди, если не ходячие мешки с ценными реагентами и веществами? — Она усмехнулась. — Почему бы мне не проследить за ними и не лишить их некоторых критически важных реагентов, когда это будет сочтено нужным?

Она вернулась к деревянному ящичку, стоявшему на столе, повернула три бронзовые застежки, идущие вдоль бокового шва, затем потянула за крышку. С громким стуком крышка и стенки упали.

Внутри не было ни тела, ни чего-либо похожего на человеческую конечность, а большой продолговатый кирпич из очень необычного мха, с жесткими, похожими на кости усиками, плотно сросшимися друг с другом. Кирпич был идеально прямоугольной формы, он вырос так, что заполнил всю внутреннюю часть ящичка — по крайней мере, я так предположил. Мало осторожно отодвинула кирпич мха от дна деревянного ящичка, пока кирпич свободно не лег на стол.

Я уставился на него, и мои мысли сосредоточились на слове останки.

Сильный мускусный запах в комнате усилился, а вместе с ним и неприятное урчание в животе. Я сохранял невозмутимое выражение лица, но подумал — Она была чертовски права насчет рыбы.

— Это займет какое-то время, — сказала Мало.

Напевая, она подошла к полке и взяла поднос с множеством маленьких ножей и большой синей бутылкой, закрытой пробкой. Затем она вернулась к кирпичу из мха, откупорила бутылку и резким движением полила кирпич тонкой струйкой масла, как повар, смазывающий горячую сковороду. Затем она закупорила бутылку, отставила ее в сторону и начала растирать масло по кирпичу руками в перчатках, втирая его в многочисленные углубления между отростками.

— Как это работает? — спросил я.

— Мох? — переспросила она. — Ты не видел его раньше?

— Большинство тел, которые я осматривал, были либо совсем свежими, либо очень старыми.

— Тебе повезло, — сказала она. — Его всегда называли оссуарийным мхом — хотя на самом деле это не мох, а хищный гриб. Он живет в углублениях в земле, выстилая там полости и ожидая, когда в них попадут живые существа. Когда они оказываются там, мох жалит их, парализуя, и медленно разрастается, чтобы поглотить, как кокон. Вот тогда-то и происходит по-настоящему интересное. — Она хмыкнула, передвигая кирпич. — Он выделяет жидкость, очищающую организм от многих паразитов, вызывающих гниение. На самом деле, это почти как лечение, так что он может поглощать все ткани без каких-либо отходов. Конечно, порода, которую мы изменили, больше не употребляет мясо в пищу. И у нас просто получается образец, который остается свежим до двух лет.

Я взглянул на многочисленные шкафы, выстроившиеся в коридоре позади меня.

— Образцы?

Мало ухмыльнулась. В темноте лаборатории, с такими фиолетовыми пятнами на глазах и носу, ее лицо напоминало скелет.

— Мы — апоты, Кол. Мы используем множество тканей. Некоторые из них — наши собственные.

Снова повеяло гнилостным запахом мускуса. Теперь масло впиталось в кожу мха, и она приобрела слегка полупрозрачный блеск. Я заметил призрачную белую массу в его сердцевине.

— Пожалуйста, расскажи мне все, что ты знаешь об убийстве, — сказал я.

Она мрачно усмехнулась:

— Возможно, это более приятная тема. Но ненамного.

— МЕРТВЫЙ ЧЕЛОВЕК — ИММУНИС Минети Суджедо, — начала Мало, — из Имперского Казначейства. Прибыл из второго кольца Империи в составе делегации Казначейства, чтобы обсудить с королем Ярроу важные имперские дела. — Слова были пропитаны ядовитым сарказмом. — Он был последним из делегации, прибывшей чуть более двух недель назад — десятого хайнала. На набережной его встретили охранники-апоты, он казался здоровым и в приподнятом настроении, и его проводили в его жилище. Точно так же мы поступим с твоей иммунис, когда она приедет.

Я помолчал. Я уже знал многое из этого, но не последнюю часть. «Почему его сопровождали охранники?» — спросил я.

— Потому что он был здесь, чтобы поговорить о налогах, — сказала она. — И все ненавидят налогового инспектора, особенно здесь, в Ярроу. Это небезопасное место.

Перед моим мысленным взором промелькнул вид бронированных лодок, утыканных наконечниками стрел.

— Понятно, — тихо сказал я.

— Охранники отвели Суджедо в его комнаты, — продолжила Мало. — Затем он посетил банк Казначейства в городе, снова в сопровождении охраны. Он сделал там кое-какие дела и вернулся незадолго до захода солнца. Когда он вернулся к себе домой, то сказал, что неважно себя чувствует после путешествия. У него, похоже, был слабый желудок.

Я серьезно кивнул, стараясь не думать о своих бунтующих внутренностях.

— Он попросил охранников отправить уведомление руководителю своей делегации, в котором говорилось, что он останется на ночь, — сказала Мало. — Затем он заказал ужин, но почти ничего не съел и лег спать. Он должен был встретиться с другими членами своей делегации на следующее утро, но… не появился. В комнаты Суджедо было отправлено сообщение с просьбой о его присутствии. Когда ответа не последовало, охранники вошли и обнаружили, что он… Что ж.