Геннадий Ищенко - Прометей с востока

— Может быть, вы не знаете, но память не копируется, а переносится из одной головы в другую. Поэтому трудно найти тех, кто на такое согласится. Стали бы мы иначе идти к смертнику! Потеряв свою личность, ваш брат стал идиотом. Он не мог разговаривать, связно мыслить и пользоваться той памятью, которая осталась. Он даже не осознавал, для чего его ведут на эшафот.

— Для него так было легче, — сказала она.

— Для него — может быть, — согласился Глеб, — но не для меня. Я потерял управление телом и в каком-то зелёном тумане встретился с вашим зелёным братцем. Уходить из моей головы он не захотел, поэтому, чтобы не погибнуть, мне пришлось с ним слиться. В результате я получил все его знания и навыки за семнадцать лет, а так же привычки и привязанности. Теперь у меня прибавились две любимые сестры и ещё одна мать, правда, к отцу с братом никаких родственных чувств нет. Понятно, что всем его знаниям уже двадцать лет, и что с семьёй сейчас, я не знаю. Хотел выяснить, но помешала погоня за… баронессой.

— Кто она вам? — зачарованно глядя на юношу, спросила Касия.

— Была невестой, — ответил он. — Если бы не нападение разбитых мятежников, мы бы через два дня стали мужем и женой.

— Почему же вы сказали князю…

— Кому нужна правда? — сказал он, пожав плечами. — Я бы опозорил её перед всеми. Любовь этим не вернёшь, а мстить той, которую ещё недавно любил… Я бы так никогда не сделал. Я вижу, что вы мне всё ещё не верите. Поверите, если я расскажу то, что мог знать только он? Он ведь был вашим любимым братом, с которым вы советовались и которому доверяли тайны. Могу вспомнить серёжки, которые вы без спроса взяли у матери и потеряли. Из-за этой пропажи выпороли Лидию, а вы лежали в кровати и плакали. Служанку было жалко, а признаваться — страшно. Могу вспомнить сына конюха…

— Довольно! — прервала она его. — Я верю, что в вас есть часть брата. Чего вы хотите, войти в семью?

— Я не идиот, — ответил Глеб. — Я и открылся-то только вам. Мама в такое не поверит, а Мартина может проболтаться. В ней никогда ничего не держалось. Об отце и брате вообще не говорю.

— Мамы уже три года как нет, — сказала Касия, — а сестре говорить не стоит, в этом ты прав. Я тебе могу чем-то помочь?

— Мне нужно как-то удрать, — сказал юноша, — иначе я скоро окажусь в постели княжны, а потом мою продырявленную во многих местах шкуру выставят на всеобщее обозрение. Если я как-то переживу недовольство князя, то прикончат на дуэли. По-моему, сейчас все поклонники Клары спорят о том, кому меня вызывать первому. То, что я ей нужен только на ночь, а она мне совсем не нужна, никем в расчёт приниматься не будет.

— Я могу тебя отсюда вывести, — предложила Кассия. — При мне тебе не посмеют делать вызовы. А что дальше? Ты хочешь уехать из Юрлова?

— На время или насовсем уехать придётся, — ответил Глеб. — И дело даже не в поклонниках княжны. Но сначала мне нужно поговорить с кем-нибудь из тех, кто близок к королю или канцлеру. Есть у вас такие знакомства?

— Когда мы вдвоём, можешь обращаться на «ты» или по имени, — сказала графиня. — Знакомств у меня много, но о них можно поговорить потом. Княжна уже прыгает от нетерпения и сейчас примчится сюда. Давай мы уедем ко мне и без спешки решим все дела. С такого бала можно уходить не прощаясь, а недовольство Клары я переживу. Только я планировала отъезд на более позднее время, поэтому здесь сейчас нет ни моей кареты, ни слуг.

— У меня здесь эльф, а возле дворца должен ждать друг с экипажем…

— Потом пошлём эльфу слугу с запиской, — нетерпеливо сказала Кассия. — Можем и твоих друзей поселить в моём дворце. Решай быстрее, она уже идёт сюда!

— Вашу руку, графиня, — приглашая её на танец, громко сказал Глеб и добавил, понизив голос: — В танце подходим к дверям и убегаем. Княжна и её поклонники нас из-за танцующих не увидят.

Глава 8

— А ты прекрасно танцуешь! — похвалила его Касия. — Наш танец и побег наверняка припишут тому, что я тебя увела у Клары для ночных забав. Всё, выбрались.

Они прервали танец у самых дверей и не спеша вышли из зала. За дверью не было слуг, поэтому через анфиладу малых залов почти бежали. В прихожую уже зашли неторопливо и с достоинством и точно так же спустились по лестнице парадного подъезда.

— До выхода из парка я ещё с тобой дойду, — сказала Касия, — но идти по площади на моих каблуках…

— Обопрись на мою руку, — предложил он. — Друг должен ждать возле дворца, поэтому тебе не придётся никуда выходить.

Когда они подошли к воротам, командовавший стражей офицер пришёл в изумление.

— Как же так! — вытаращив на них глаза, спросил он. — Без экипажа и без охраны! Графиня, вы только скажите, какая нужна помощь! Может, послать гонца в ваш дворец?

— Ничего страшного не случилось, — успокоила она офицера. — Вместо стражи у меня шевалье, а экипаж сейчас будет.

Ворота были открыты, и Глеб через них вышел на площадь, где сразу же увидел стоявший неподалёку экипаж с кучером и магом. Махнув им рукой в сторону ворот, он вернулся к Касии. Через несколько минут они сели в экипаж, и графиня сказала кучеру, куда ехать.

— Всё-таки не утерпели, — недовольно сказал юноше Корн. — На кучера можете не обращать внимания, он ничего не услышит.

— Так вы тот самый маг, — догадалась Касия. — Кого-то вы мне напоминаете… Не могу вспомнить!

— Не нужно вам меня вспоминать, — с нажимом сказал он. — Для всех я сейчас просто Корн Кучинский. Вы Глебу поверили?

— Пришлось поверить, — ответила Касия. — Он знает то, что знал только Анджей, а брат не стал бы этим ни с кем делиться.

— Что скажете о нас мужу? — спросил Корн. — Или его сейчас нет в Юрлове?

— Муж умер три года назад, а сын в столице, поэтому никому ничего говорить не придётся.

— Почему вы так рано ушли? У вас неприятности?

Глеб, не вдаваясь в подробности, рассказал сначала о разговоре с Дарьей, а потом о дочери князя.

— Нужно срочно уезжать, — сделал вывод маг, — и, желательно, не в столицу, а в какую-нибудь дыру. Через месяц о вас, никто не вспомнит, разве что при случае какую-нибудь гадость подстроит княжна. Праздник вы ей испортили. И дело не в постельных забавах, замену вам она найдёт. Вы её оскорбили, нарушили своё слово и сделали её неудачный флирт темой для пересудов. Женщины такое не прощают.

— Помните наш разговор об эльфах? — сказал Глеб. — С любовью у меня ничего не вышло, а службу я себе теперь всегда найду, поэтому могу съездить с вами за море. Только вначале я бы хотел поговорить с кем-нибудь из тех, кто не может не знать, готовится ли война с нашими княжествами, или это только ваши домыслы. Извините, Корн, но я в этом должен убедиться.