Мое сердце между строк - Джоди Линн Пиколт

из рюкзака. Теперь там остаются только сложенные бумажки, остатки карандаша, мякиш от засохших мюслей и сорок два цента.

Сказка, которую я сегодня упаковала собственными руками, исчезла.

Решение вернуться назад в класс биологии быстро отпадает. Я просто скажу миссис Браун, что была так расстроена, что непременно должна была поговорить с психологом. И вместо этого бегу в школьную

библиотеку, где миссис Винкс как раз клеит штрих коды на новые книги.

— Миссис Винкс, — спрашиваю я. — Кто-нибудь приносил «Мое сердце между строк.»?

— Разве не ты ее как раз одолжила?

— Я не совсем уверена, что я не доглядела после занятий и оставила ее в столовой…

— Хорошо, если кто-нибудь отдаст, я обязательно скажу тебе.

Когда я покидаю школьную библиотеку, мой желудок сжимается. А если я не смогу снова найти книгу? Если она для меня совсем пропала?

Что мне без него делать?

Я еще никогда не была влюблена, но я всегда, как, ни странно, представляла себе, как в одном из рекламном ролике чистящего средства. Там презентуется совершенно обычные повседневные будни, а затем он берет большую старую губку, которую погружает в любовь и удаляет окружающий ужас. Внезапно все вокруг становится безупречно чистым, все лишнее и одиночество стерто. Цвета вдруг сияют как драгоценные камни в десять раз лучше, чем раньше. Музыка громче и яснее. «Любовь,» — говорит презентатор, «делает жизнь намного светлее.»

Если я разговариваю с Оливером, у меня возникает чувство, что есть только мы во всем мире.

Если я разговариваю с Оливером, мой рот не закрывается. Я хотела бы знать, сколько ему лет, когда он научился скакать на лошади, какой его любимый цвет и о чем он думает, перед тем как уснуть.

Если я разговариваю с Оливером, я задаюсь вопросом, как бы это было, если бы он держал меня за руку.

Даже если Риан и моя мама других взглядов, я не читаю сказки, потому что мечтаю о сказочном принце.

Это просто потому, что с Оливером я чувствую себя невероятно как принцесса.

На седьмом уроке Джулс и я посещаем уроки вождения, единственный урок, на котором мы вместе в этом семестре. Трое в команде, Луис Ламотте, который всегда пахнет супом, сидит за рулем. А это значит, что Джулс и я должны сидеть позади, в то время как мистер Барнаби пытается вывести Луиса на правильную полосу.

— Ты расскажешь мне сейчас, почему ты обижаешься на меня или я все должна вытягивать из тебя? — говорит Джулс.

— Я не обижаюсь на тебя!

— Да, все ясно. Ты не отвечала на смс все выходные, ты не ждешь меня после школы и сегодня в обед ты совершенно меня проигнорировала. Когда я сказала тебе, что у меня вырос бы астероид из задницы, я имела в виду: как прекрасно.

— Я просто немного рассеяна, — объясняю

я ей. — Правда, я не обижаюсь.

— Девочки, — поворачивается к нам мистер Барнаби, — вы должны следить за всем.

Джулс не обращает на него внимание. — Когда ты разбила коленную чашечку Элли МакЭндрюс на сборах в прошлом году, я узнала об этом первая. Ты позвонила мне в полной истерике и сказала, что я должна бежать с тобой в Мексику, так как ты не можешь больше пойти в школу.

Сегодня я узнаю от этого типа, который всегда громко жует жевательную резинку в школьной библиотеке, что ты сломала нос Элле, — она смотрит на меня. — Я даже не знаю имя этого типа, а он знал больше о моей лучшей подруге, чем я.

— Послушай, — защищаюсь я. — Я ничего от тебя не скрываю. И ты все еще моя лучшая подруга. У меня дома все идет косо таким образом… Моя мать хочет отправить меня к душеправу.

Джулс пожимает плечами. — Ну, если так. Мои родители отводят меня к нему три раза в год. Просто расскажи им, что проблемы с отцом глубоко засели внутри, тогда они найдут для тебя способ для исцеления.

— Девушки, — призывает нас мистер Барнаби через плечо. — Луис должен сконцентрироваться.

— Луис должен много чего, — говорит Джулс шепотом.

— Для начала принять душ.

Против своего желания я начинаю хихикать. Джулс смотрит на меня со стороны и толкает меня плечом. — Не оставляй меня в стороне, окей?

Мне ничего, тебе ничего и меня затягивает.

Разочаровано снова и снова я перебираю в голове все, что сделала с утра по очереди, чтобы понять, где я могла оставить книгу. В конце занятия я так и не смогла вспомнить. Я иду быстрым шагом по улице, где родители ждут детей на машинах, и вижу микроавтобус моей матери.

— Эй, — приветствует она меня, когда я открываю дверь.

— как прошел день?

Я пожимаю плечами. — Как всегда.

— А, правда? Я думала, ты скучала по этому, она копается рядом с сидением и вытаскивает «Мое сердце между строк».

— Где ты ее нашла? — визжу я и выхватываю ее из ее рук. Я знаю, что Оливер и другие явно перевернулись там из-за этого, но все, же я раскрываю книгу, и быстро перелистываю, даже не читая ее. Затем прижимаю ее к груди. — Слава богу! Я думала, что потеряла ее!

Моя мама качает головой. — Именно по этой причине мы едем к доктору Духарме, Делайла.

— Сейчас? — я была уверена, что моя мама получит запись только через месяц. А до тех пор она бы забыла про психолога, вероятно, и мы бы не пошли туда.

— Этого не нужно стыдиться. Он просто немного побеседует с тобой. И поможет узнать при этом, что делает тебя таким печальным.

Слезы гнева горят в моих глазах. Я не печальна, я устала постоянно произносить, как я чувствую себя.

— Как раз ты, — говорю я. — Как раз ты тащишь меня к психологу, а при этом ты закрылась ото всех последние пять лет! По-видимому, это вполне нормально все время надрываться и мучиться, так как тогда не замечаешь, какой удручающей на самом деле является твоя жизнь!

Моя мама вздрагивает, как будто я врезала ей пощечину. — Ты даже не представляешь, каково мне было, Делайла. Я должна была растить дочь, совершенно одна, без постоянного дохода. Я едва могу оплатить ипотеку.

Я с трудом собираю деньги, чтобы ты могла пойти в колледж. Один из нас должен быть взрослым, а это значит понимать разницу между реальностью и фикцией.

— Я могу хорошо отличить реальность от фикции! — кричу я. Но еще в тот момент, когда произношу эти слова, я спрашиваю себя, а так ли это на