Поцелуй со вкусом крови - Юлия Зимина

папа встал рядом с окном, утопая в утренних солнечных лучах. — Много веков назад человек полюбил верховную ведьму. Он долго добивался ее расположения, застилая дороги, по которым она ходила, цветами. Этот мужчина клялся ей перед богами в верности, и когда колдовка все же решилась принять его не только телом, но и душой, то возлюбленные сыграли свадьбу. Но прошло несколько лет, и на пути ведьминского супруга появилась огненноволосая красавица, которая не оставила его равнодушным. Он стал думать о ней все чаще и в какой-то момент поддался искушению, разделив ложе. Огненноволосая понесла с первого раза. Ведьма же, которая не могла забеременеть от своего супруга, пришла в ярость от этой новости. Она рискнула всем ради него. Отказалась от продолжения рода, ведь понимала, что от человека ей не понести, потому что магия, бегущая в венах колдовки, не принимала простого смертного. Ведьма настолько разозлилась, что решила нанести удар по самому больному — по ребенку, развивающемуся в утробе матери. Она прокляла его…

Я слушал с замиранием сердца, не понимая, к чему весь этот рассказ, не просвещения же ради.

— Проклятие было не простым, а призывающим темную сущность. Да-да, — улыбнулся отец, когда в моих глазах появилось осознание. — Именно так и родился первый вампир, сыновья мои. Ведьма была предусмотрительной и сделала так, чтобы на свет появлялись только мальчики, тем самым обрекая этого ребенка, как и всех остальных, кто рождался от него, а потом и его сыновей, внуков и правнуков, на вечные скитания, одиночество и боль потери. Даже если кто-то из темных и влюблялся в человеческую женщину, получая тепло, заботу и ответные чувства, то потом сходил с ума, потому что приходилось наблюдать ее смерть либо из-за рождения дитя, либо из-за старости, ведь наша длительность жизни разительно отличается от людей. На протяжении многих веков темные, тронутые любовью, жили с этой болью, мучаясь и медленно умирая, ведь обратить в себе подобных мы не можем, насколько вам известно. Но… — отец сделал натягивающую нервы паузу, — нам, совету семи высших, удалось узнать одну интересную вещь. Мы нашли фолиант этой ведьмы, в котором сказано, как можно снять проклятие. Для этого требуется монада.

— Монада? — нахмурился Мариус.

— Да, — кивнул темный. — Это та, кто станет первой среди нас. Та, в ком запечатана частичка темного бога. Именно она сорвет печать ведьмы и подарит очаровательных вампиресс, ведь только ей под силу обратить человека и сделать его вампиром.

Я был в шоке. Причем в таком глубоком, что даже язык к небу прилип.

«Серьезно? Отец верит в эту тарабарщину? Он точно свихнулся!»

— Э-э-эм… — протянул Мар, и я полностью разделял его мнение.

— Не верите, — с пониманием кивнул глава нашего клана, — понимаю. Эта информация до сегодняшнего дня держалась в тайне, ей располагал только совет семи. Но теперь все изменится, наша жизнь станет другой, ведь монада наконец родилась и встретила своего темного, единственного, кому под силу ее пробудить, — отец стрельнул в меня взглядом, от чего постепенно начало приходить понимание.

Смотрел на него не отрываясь, боясь верить сказанному, ведь в груди зарождалась надежда, которую я не был готов принять.

— Ну? — улыбался глава клана все шире. — Что сидишь, Кристиан? Зови свою монаду, буду знакомиться с дочерью…

30. За нее встану горой!

Кристиан

Оглушительная тишина разлилась по комнате, натягивая нервы до предела.

— Ну что же ты, сын? — продолжал улыбаться отец, словно ненормальный. — Неужто откажешь мне в знакомстве со своей будущей супругой?

— Су-супругой? — заикнулся Мариус, с лица которого мгновенно слетела вся спесь. — Она… что же… серьезно вампирессой станет?

Не верил в это. И даже думать о таком не хотел, чтобы лишний раз не окунаться в переживания, в которых и так ушел с головой. Сказанное казалось нереальным, сказочным и несбыточным. Мы всю свою жизнь жили с осознанием того, что вампиресс среди нас никогда не будет, но сейчас… Сейчас происходила какая-то чертовщина.

— Смотрю, — качнул головой глава клана, — вы от счастья вдруг разум потеряли. Еще раз: в руки Кристиана попала монада, которая вскоре станет одной из нас — первой вампирессой, сорвавшей печать верховной ведьмы. Когда именно произойдет это столь знаменательное событие сказать не могу, и никто не сможет, но девушка уже меняется, это факт, потому что… — отец устремил на меня спокойный взгляд, — она пьет твои силы, сын.

— Что⁈ — вскочил из кресла Мариус, а вот у меня что-то ноги подкосились, поэтому я решил остаться в сидячем положении. — Пьет его си… черт! — выдохнул брат, смотря на мою голову. — Твои во-волосы… — с заиканием выдохнул он.

— Вскоре станут ничем не выделяющимися, — кивнул отец, разрезая меня живьем. — Кристиан тот, кто пожертвует своими силами ради монады.

— Но… но как же… — учащенно дышал Мар, явно забывший, что всего минутой ранее он полыхал обидой и готов был дать мне в морду.

— Не стоит так волноваться за брата, — успокаивающе отмахнулся темный, — он станет слабее, зато в награду у него появится та, за которую любой будет готов перегрызть глотку.

Смотрел в пустоту, походя на мраморное изваяние. Мысли превратились в кашу, и я чувствовал, как виски начинают болезненно пульсировать, отдаваясь раздражением.

— То есть, — сорвался безжизненный голос с моих губ, — совет семи уверен, что монада сможет родить вампирессу, и, я так понимаю, не раз. Верно? Ведь если девчонка станет одной из нас, то и после родов умереть не сможет. Вы на это надеетесь? Что человечка превратится в инкубатор? Так получается?

Не знаю почему мысль, что серебровласую хотят использовать в этом плане, вывела из себя. Я даже про свои силы, утекающие к ней, забыл напрочь. Меня в корне не устраивало положение дел, которое, к слову, было незавидным. Не хотел становиться быком-осеменителем, но еще больше возмущало то, что ждало человеческую девчонку.

— Я о постоянных родах, вообще-то, ни слова не сказал, — фыркнул темный. — Вы меня внимательно слушали, нет? Мальчишки! Непонятно что у вас в головах! — недовольно поджал он губы. — Безусловно, если моя дочь родит девочку, — заметив, как меня перекосило от его обращения к человечке, отец недобро зыркнул, а потом продолжил, — это будет самое потрясающее событие среди нашего народа, но никто ни к чему ее принуждать не посмеет. Как ты только мог подумать о таком? Захотите одного ребенка — так и будет! Десять — значит, десять! Никто вам и слова не скажет! Монада подарит вампиресс не методом деторождения, а тем способом, который только ей одной под силу — обращение! Я уже говорил об этом ранее, но вы все пропустили мимо ушей.

— По-погоди… — на Мариуса сегодня напало заикание, чего за ним