Принцесса степей - Чжань Ань

Крылатый туго затянул пояс на бедре и с облегчением выдохнул.

– Эти Гуйгун – действительно мастера. Повези нам чуть меньше, и мы бы не смогли сбежать.

– М-м, – промычала я в ответ. Я совсем не видела боя. «Призрачные луки» выпустили так много стрел, что я даже не осмелилась смотреть, только крепко зажмурилась и вцепилась в руку Е Цзы. Я прикрыла глаза, вспоминая волнение, что охватило меня, когда мои ноги отнялись от земли.

Крылатый приблизился, и я почувствовала, как вдруг стало теплее. Он обнял меня своими огромными крыльями. Я украдкой улыбнулась: крылатый по-прежнему очень добр ко мне.

– На вершине слишком холодно, – сказал крылатый. – Но я немного устал и пока не могу улететь. Потерпи немного, давай чуть-чуть отдохнем.

– Мне не холодно. – Я покачала головой. Я говорила правду: в объятьях крыльев тепло.

Крылатый улыбнулся:

– Хорошо.

Я внимательно разглядывала крылатого. Даже без огромных белых крыльев за спиной он больше не казался чумазым кузнецом из маленького глинобитного домика. От него исходила почти божественная сила, настолько огромная, что я едва узнавала его. Меня это радовало и в то же время пугало – может, тому причиной чувство отчужденности?

Крылатый тоже смотрел на меня.

– Принцесса Чжуянь.

Я помотала головой:

– Зови меня У Жуй.

Он вскинул брови:

– О, даже твой отец не…

Я опустила голову:

– Он мне не отец.

– Нет? – В словах крылатого не слышалось удивления.

Я хотела настоять, но изо рта не вылетело ни звука. Он всегда будет моим отцом, и сердце ноет, когда я вспоминаю его искаженное болью лицо.

– Куда ты хочешь отправиться? – Крылатый обернулся, глядя на огромное плоскогорье внизу.

– Не знаю! – растерянно отозвалась я. Солнце уже взошло, туман рассеялся, и я ясно увидела три моря, похожие на драгоценные камни. Но я понятия не имела, что находится за пределами увиденного. – Помнишь, ты говорил, что безлюдные места еще остались?

– Ну, их всегда можно найти. – Его взгляд, казалось, устремился за горизонт и увидел какие-то далекие края. Он открыл рот и добавил так, будто еще не привык к моему имени: – У Жуй… ты правда хочешь уйти и никогда не вернуться? Готова на это?

Я не знала, что ответить.

– Семьсот тысяч жителей Ебэя! – Он вздохнул. – Не пожалеешь?

Что крылатый имел в виду? Что эти семьсот тысяч жителей Ебэя окажутся втянуты в войну из-за меня? Я никогда не видела войны, лишь слышала об ее ужасах, но разве можно винить меня в разжигании? Меня охватила обида.

– Если они хотят войны, их не остановить. Пусть даже сегодня она отложится из-за моего замужества, разве не найдут они новую причину завтра? А если мы не будем сражаться сегодня и не будем сражаться на следующий день, то когда придет время, вообще потеряем способность дать отпор.

Глаза крылатого просветлели, будто он впервые увидел меня. Я немного смутилась. Неужели я сказала что-то странное? Если все время полагаться на обещания других, то никогда не сможешь принять решение. Я это понимаю. Конечно, мои родители тоже понимают. И Чу Е. Но все равно хотят, чтобы я вышла за императора Великой Чао. Они предпочли сделать всех несчастными, и почему?!

– Было бы хорошо, будь все так просто. – Он горько улыбнулся, и его глаза поблекли. Крылатый равнодушно смотрел на бескрайние степи, словно думал о чем-то далеком. – Я сопровожу тебя в любой уголок света. – Его голос внезапно стал громче. – Император Великой Чао утверждает, что объединил Девять царств, ха-ха! Не верю, что он действительно сможет контролировать каждый цунь земли в мире.

– Ты сопроводишь меня? – Я невольно повысила голос. Крылатый сказал, что лишь «сопроводит»?

Крылатый растерянно посмотрел на меня, ошеломленную и разочарованную. Постепенно он, кажется, понял, что я имела в виду.

– А-Жуй. – В этот раз он тепло назвал меня А-Жуй – это далось ему намного легче, чем У Жуй, но вместе с тем он покачал головой. Мое сердце упало. Я увидела улыбку на лице крылатого. Точно так же Чу Е часто улыбался девушкам, которые бегали за ним. – Ты еще молода, – очень серьезно сказал он. – Знаешь ли ты, что такое любить?

Я кивнула, но из-за улыбки на его губах почувствовала себя виноватой, и кивок вышел неуверенным.

– Узнаешь. Ты можешь полюбить кого-то лишь раз в жизни, и поймешь, что это любовь, лишь когда потеряешь дорогого человека. – Его взгляд на мгновение помутнел, а затем тут же прояснился. – Продолжай жить, и однажды обязательно все узнаешь. – Он глубоко вздохнул. – Ты счастливо прожила пятнадцать лет. Может быть, и не ведаешь, как это необыкновенно. Сколько людей в мире способны прожить целых пятнадцать беззаботных лет? А-Жуй, стоит тебе только пожелать, и ты сможешь продолжить жить счастливо. – Он мягко взял меня за плечи. – Что может быть важнее этого?

Я хотела сказать, что понимаю, но не смогла выдавить ни слова. Было что-то особенное в глубине его глаз. Мое сердце больше не билось так яростно, он смог это почувствовать?

Я не ожидала, что крылатый спасет меня, но надеялась, что родители вдруг передумают и не позволят выйти за проклятого императора Чао. Даже мечтала, что Чу Е изгонит Се Юйаня и его людей из Ебэя. Я бы не вышла за него замуж, но была бы очень и очень благодарна. А что же крылатый? Он относится ко мне как к ребенку. Подумаешь, посадил то вековое дерево для меня. Он всего лишь один крылатый.

Однако крылатый пришел, прилетел. Как я была счастлива в тот день, когда он прилетел! Оказывается, мечта об этом была спрятана ужасно глубоко в моем сердце. Он сказал мне, что больше не хочет летать, но прилетел за мной, когда я была беспомощнее всего.

Крылатый верно сказал: понимаешь, как сильно болит сердце, лишь тогда, когда теряешь что-то важное.

После вопроса сестрицы Лянь я не знала, действительно ли мне нравится крылатый. Но когда уверилась, что навсегда покину Ебэй, тень крылатого захватила мое сердце, и я не могла прогнать ее, как ни пыталась. Оказывается, скучать по человеку так тяжело!

Не знаю, что мне приглянулось в крылатом: может быть, многое, а может, ничего, и он мне просто нравится. Не могу точно сказать. Я постоянно вспоминаю, как он стоял против солнца и рассказывал мне историю о вековом дереве. Его волосы слегка развевались на ветру, на лице мечтательность и легкая печаль. Кажется, я полюбила его именно в тот момент! Когда произнесла это слово про себя, мое лицо загорелось, а сердце