Ураганные хроники - Плотников Сергей Александрович

— Никакого серьезного разлада, — заверил я.

— Ты не из вежливости говоришь? — продолжала настаивать она. — Мы с тобой пока еще слишком мало знакомы, чтобы я легко считывала невербальные признаки.

— Нет, не из вежливости. Я вообще только хотел поглядеть, какой тут интерьер изнутри! Снаружи церковь уж больно примечательная.

— Это так. Я уже успела поинтересоваться и потому знаю ее историю. Если ты действительно заинтересован, я расскажу тебе, откуда такой странный выбор оформления.

Я действительно был заинтересован, но скорее не в истории церкви, а в том, как Лалия будет это рассказывать — манера выражаться у нее была из ряда вон! Поэтому уже открыл было рот, чтобы дать согласие, как в этот момент двери в церковь распахнулись.

Надо же, какое популярное местечко в это время суток! Неужели еще кто-то из проживающих в санатории — а там сейчас из-за тренировок обитала большая часть нашей команды — решил помолиться на сон грядущий?

Но трое парней, вошедших в храм, оказались мне незнакомы — и при этом столь же бесспорно были детьми-волшебниками! Если бы даже я не видел их свечения магическим зрением, их с головой бы выдали броские наряды. Это сочетание факторов сразу же заставило меня напрячься.

Нет, даже так: мое чувство опасности тут же взывало сиреной! Будь у меня все еще моя глефа, она появилась бы у меня в руке чисто от выплеска адреналина! А так я просто машинально вызвал несколько воздушных щупов и так же машинально закрутил их «когтями». Пусть будут.

Парня, который шагал впереди, я считал как огневика — черная рубашка со стилизованными алыми языками пламени по низу не оставляла сомнений. У них фетиш какой-то, говорю я вам. Хотя предмет-компаньон показался для огневика странноватым: щит. Они обычно к оружию тяготеют. Двоих других я определил как водника и еще одного огневика, но тут уже без уверенности: красный берет — такая деталь, которая ни о чем особенном не говорит, а в качестве предмета-компаньона у него был длинный наруч. У водника предметом-компаньоном выступал кинжал самого что ни на есть пиратского вида, отделанный жемчугом и ракушками. Потому и водник, собственно. Одет он был не особо приметно, в джинсы и футболку, на улице мимо пройдешь — если бы не свечение.

— Ты — Всадник Ветра? — спросил парень в черно-красной рубашке.

— Ну, допустим, я.

— Ты ставишь жизнь немногих выше выживания человечества, слепо поддаешься интригам Ордена и помогаешь ему угнетать остальные страны! Я вызываю тебя на Суд Творца!

Да, вот так вот с ходу меня вызвали на суд Творца! Ни здрасьте, ни до свидания!

Парень сказал так и замер, выставив вперед щит.

Секунда… Другая…

Он обернулся к своим спутникам и что-то спросил на истрелийском. Тот, которого я определил как водника, что-то ему ответил. Я ни слова не понял. Рина по моей просьбе научила меня паре фраз — «привет», «спасибо», «звездочка моя, хочу тебя обнять». Ничего похожего эти парни не говорили.

— Нет, — вдруг сказала Лалия Татье на чистом орденском, — телепортации не будет. Вы нарушили правила Суда Творца, поэтому эта предосторожность не сработает.

— Какое правило мы нарушили? — нервно спросил парень со щитом, притом на орденском. Только сейчас я заметил у него легчайший истрелийский акцент.

— Телепортация после объявления Суда Творца предназначена для того, чтобы обезопасить обывателей от магических разрушений, — произнесла Лалия своим педантичным «андроидным» тоном. — В таком случае механизм Проклятья случайным образом избирает ближайшее безлюдное место. Вы, должно быть, рассчитывали, что Кириллу придется сражаться с вами над морем? В вашей команде кроме огневика есть два водника…

Ага, второй тоже водник? Интересно! Ни за что бы не догадался по его одежде! Ну, Лалии-то это просто видно, стоит направить на ребенка-волшебника свою волшебную палочку.

— Ты кто такая вообще⁈ — спросил парень со щитом. — И чего здесь делаешь?

— Думаю, Творец привел меня сюда, чтобы позаботиться о безопасности его дома, — серьезно сказала девочка. После чего взмахнула своей волшебной палочкой с голубой звездочкой на конце.

Тут же все вокруг сделалось белым, аж до рези в глазах. Меня, троицу парней и Лалию заключило огромное свернутое пространство Теней. Расстояния тут терялись, но у меня сложилось впечатление, что она сумела растянуть его чуть ли не все внутреннее пространство храма.

Я в таком бывал несколько раз: во время боя с Кесарем — раз, и потом для приватных бесед с Аркадием. Более-менее привык и знал уже, что драться здесь не рекомендуется, во всяком случае, стандартными атаками: свернутое пространство непредсказуемо искажало траектории любого выпущенного снаряда. То есть, конечно, предсказуемо, но человеческий мозг отказывался интуитивно это просчитывать.

Интуитивно.

Но я-то уже немного экспериментировал с Главтенем! (Мы с ним бейсбольные мячики кидали.) А потому представлял, что и куда должно лететь! А настройки у всех Теней плюс-минус одинаковые, это мы тоже выяснили наверняка.

Почти не задумываясь, я рванул прямо на парня со щитом, забирая чуть влево.

Тот машинально ударил — как я и думал. Только ударил не файерболлом и не огненной волной, а водной струей из центра своего щита! Блин! Я-то думал, плазма вылетит с другого конца и порядком обожжет одного из его спутников, а вместо этого водяная плеть в свернутом пространстве потеряла свою силу и рассыпалась безопасными каплями.

Наверное, на моем лице отразилось все, что я об этом думаю, потому что парень довольно воскликнул:

— Ага, повелся!

Ни фига себе! Он что, матерый дуэлянт, который специально рядится, как огневик, чтобы вводить всех в заблуждение?.. Да нет, глупости, ордалии мало распространены среди детей-волшебников! Или специально по мою душу так оделся? Похоже на то!

Кто их, интересно, навел?.. То есть понятно, что это, вероятно, те самые патриоты Истрелии, о наличии которых среди детей-волшебников я предупреждал Свистопляса. Но не сами же они обо мне узнали!

Так, у второго парня точно именно кинжал имеет связь с сердцем, это не какая-то левая цацка. А Лалия сказала, что у них два водника и огневик. Стало быть, огневик…

Парень в алом берете выпустил по мне струю огня, я еле успел отклониться.

Парень с кинжалом заорал ему что-то по-истрелийски, очень испуганным тоном. Парень в красно-черной рубашке поднял руку с щитом, снова создавая плеть. Как у Снегохлеста, но у него, в полном соответствии с именем, плеть снежно-ледяная. А у этого просто водная струя. Ну, как просто… Водой, вообще-то, металл режут, если под высоким давлением!

Я не собирался сражаться с этой херней.

Уйдя из-под удара, я перекатом сократил дистанцию с парнем и полоснул по щиту «чистыми» энергетическими щупами, не создавая вихрей. Он вскрикнул и согнулся от боли от резонанса наших магий. Я тоже его ощутил, но я-то к этому был готов, а парень нет. (Собственно, именно поэтому нельзя трогать чужой предмет-компаньон!) Так я оказался с ним вплотную, и в ход пошли уже когти.

Нет, я не стал вырывать ему сердце. Я всего лишь вонзил когти ему в живот и, обезвесив парня телекинезом, слегка приподнял.

— Ну вот, — ласково сказал я. — Творец судил! А теперь, может, поговорим?

Выглядит такое ранение страшно и жестоко, я понимаю. Но для ребенка-волшебника — так, мелкая неприятность. Кости я не задел, тем более позвоночник, а все остальное заживет за полчаса. Если не идиот, должен согласиться разговаривать!

Парень в черной рубашке затрепыхался на «когтях», заливая кровью мою руку. Блин, свитера жалко. На прошлом Суде Творца полностью угробил один, на этом теперь другой… В огромных от боли зрачках моего незадачливого противника плескался страх.

— Вызываю тебя на Суд Творца! — крикнул парень в берете.

У него истрелийского акцента в голосе вообще не было слышно. А вот ноты ужаса — были. И все-таки он собрался драться с ужасным мной. Похвальная верность другу, я скажу.