Переплетения 4 - Гизум Герко

будь осторожен, Хранитель. Шепот гнили сладок и убедителен. Особенно для тех, кто познал отчаяние.

Она сделала шаг назад и снова растаяла в тенях рощи, оставив меня наедине с моими мыслями и новым, куда более сложным и опасным заданием.

Мы вернулись в лагерь.

Костер почти догорел. Шнырь молча подбросил в него несколько веток. Я сел у огня, глядя на пляшущие языки пламени.

— Похоже, наше веселое приключение, только что превратилось в нечто куда более серьезное, — сказал я, скорее для того, чтобы нарушить тишину.

— Жизнь в Нижнем Городе учит, что веселые приключения всегда заканчиваются серьезными проблемами, — философски заметил Шнырь, не отрываясь от огня. — Или наоборот.

Я лег, подложив под голову рюкзак. Небо было усыпано звездами, яркими и холодными. Мне предстояло первое полноценное погружение. Первый сон в капсуле, имитирующий настоящий. Система обещала полноценный отдых, восстановление ментальных сил.

— Я попробую поспать, — сказал я Шнырю. — Разбудишь, если что.

— Спи, — коротко ответил он. — Я посторожу.

Я закрыл глаза. Система мягко убаюкивала меня, снижая уровень восприятия, погружая в состояние, близкое к реальному сну. Последнее, что я видел перед тем, как окончательно провалиться в темноту, был силуэт Шныря у костра.

Он сидел неподвижно. Но он не смотрел в огонь. Он смотрел на меня.

И в его руке был кинжал.

Я хотел встать, окликнуть его, но система уже взяла свое. Сознание угасало, погружаясь в искусственный сон.

Глава 9

Я проснулся от запаха жареного мяса и тихого смеха.

Сон был настоящим. Глубокий, без сновидений, освежающий. Я чувствовал себя так, словно проспал часов восемь в собственной кровати, а не провел ночь в нейро-капсуле.

Я сел, отряхиваясь от прилипших листьев. У костра кипела жизнь. Ким-Чи и Бошка, уже полные энергии, о чем-то азартно спорили, тыча пальцами в карту. Михаил сидел чуть поодаль, наигрывая на лютне веселую, быструю мелодию. Шнырь же молча и сосредоточенно жарил на вертеле куски мяса, которые аппетитно шкворчали и источали божественный аромат.

Никаких следов ночного происшествия. Никакой угрозы. Шнырь вел себя как обычно.

Может, мне все это привиделось? Померещилось на грани сна и бодрствования?

— А, капитан проснулся! — заметив мое движение, воскликнул Михаил, и его мелодия стала еще бодрее. — Доброго утра тебе, о повелитель системных уравнений! Надеюсь, твои сны были полны прекрасных блок-схем и элегантных алгоритмов!

— Более чем, — я улыбнулся, подходя к огню. — А чем это так вкусно пахнет?

— Кабанятина! — с гордостью объявил Ким-Чи. — Пока вы, интеллектуалы, витали в астрале, мы с товарищем Шнырем обеспечили наш отряд высококалорийным завтраком. Наткнулись на молодого хряка недалеко от лагеря.

Шнырь молча снял с вертела самый большой и румяный кусок и протянул его мне. Я взял его. Мясо было сочным и невероятно вкусным.

— Итак, — начал я, когда завтрак был закончен, и мы собирали лагерь, — Нужно возвращаться на основной маршрут, но я предлагаю обойти по северному склону, срезав путь, пройдя напрямик.

Возражений не последовало и скоро мы снялись с места.

Путь назад был полной противоположностью нашему вчерашнему мрачному путешествию.

Мы шли по залитому солнцем склону холма, и мир вокруг снова наполнился звуками и красками. Впереди открывался великолепный вид на Золотые Холмы, раскинувшиеся под нами пестрым ковром. Настроение в отряде было приподнятым, почти праздничным.

— Знаете, что мне это напоминает? — вдруг сказал Бошка, который, на удивление, не парил на своем диске, а шагал рядом с Ким-Чи. — Фазу «возвращения квеста» в классических РПГ. Монстры на обратном пути становятся слабее, награда уже в кармане, все расслаблены. Это статистически самый скучный отрезок игрового цикла.

— А у магистра хаоса есть предложение, как внести немного энтропии? — с улыбкой спросил Михаил.

— Есть! — тут же откликнулся Бошка. — Предлагаю провести полевой эксперимент! Соревнование на нестандартное применение навыков с целью достижения максимально неэффективного, но эстетически удовлетворительного результата!

— Говори по-человечески, гений, — фыркнул Ким-Чи.

— Кто смешнее убьет моба, тот и выиграл! — радостно перевел Бошка.

Я хотел было возразить, но, увидев загоревшиеся азартом глаза моих спутников, махнул рукой.

— Каковы правила? — спросил я.

— Никакого прямого урона! — тут же выпалил Бошка. — Маги используют только утилитарные заклинания. Воины… — он посмотрел на Кима, — … используют метательное оружие, подручные предметы. Цель не убить, а заставить противника умереть максимально нелепой смертью.

В этот момент, словно по заказу, из-за ближайшего валуна выползло гигантское насекомое. Похожее на помесь богомола и саранчи, размером с крупную собаку, оно угрожающе защелкало жвалами, заметив нас.

Скальный Щелкун

Уровень: 10

Тип: Насекомое

— Идеальный подопытный! — воскликнул Бошка. — Я первый!

Он выставил перед собой ладони, на которых заплясали крошечные огоньки. [Светлячок]

Десятки крошечных, безвредных магических огоньков выстрелили вперед и облепили богомола, который от неожиданности замер. Он не причинили ему вреда, но теперь он сиял, как новогодняя елка, привлекая внимание всего живого в округе.

И тут же, из-за соседних кустов, на свет выскочила стайка мелких, но агрессивных ящеров, которые с яростным писком набросились на светящегося, аппетитного монстра. Щелкун, застигнутый врасплох, отчаянно замахал своими серповидными лапами, но было поздно. Ящеры утащили его в кусты. Через мгновение оттуда донеслось довольное чавканье.

— Смерть от стаи мелких хищников, привлеченных магической иллюминацией! Неплохо, Бошка, очень неплохо! Семь из десяти по шкале абсурдности! — оценил Михаил.

Следующей была очередь Кима. Он подобрал с земли горсть гладких камней. Другой Щелкун, привлеченный шумом, как раз выползал из-за скалы.

— Моя техника называется «Искусство назойливой мухи», — с серьезным видом произнес монах.

И он начал кидаться камнями.

Это было просто, но в то же время завораживающе. Каждый его бросок был выверен. Камень не наносил урона, но попадал точно в самые чувствительные места. В усики, в суставы лап, в сложные фасеточные глаза. Богомол яростно щелкал жвалами, пытался атаковать, но каждый раз, когда он замахивался, очередной камешек сбивал его с толку. Он крутился на месте, как юла, отмахиваясь от невидимых врагов, пока, наконец, не оступился и с комичным визгом не скатился с уступа прямо в колючие заросли.

— Смерть от потери равновесия и чувства собственного достоинства! — аплодировал Михаил. — Браво, маэстро! Девять из десяти!

Когда подошла моя очередь, я решил схитрить. Я не стал использовать светлячков. Я нашел одинокого Щелкуна, который грелся на солнце, и начал методично поливать землю вокруг него заклинанием [Очищение], а затем [Сушка]. Через минуту он оказался на идеально чистом, сухом и скользком, как лед, пятачке земли. Затем я использовал легчайший порыв [Ветра], чтобы слегка его подтолкнуть. Богомол поскользнулся, его длинные лапы разъехались, и он с глухим стуком шлепнулся на спину,