Пирс Энтони - Начинающий адепт

— Она моя идеальная женщина. До нее такой женщиной была ты, но все изменилось, когда я стал Голубым Адептом. Мой брак на Фазе — это всего лишь социальный обычай, а здесь, на Протоне, я по-прежнему холостой.

— Граждане не обязаны жениться, даже если хотят назначить наследника. Не вижу здесь никаких проблем.

— Но даже среди Граждан практикуются браки по расчету.

— Особенно среди Граждан. Одни женятся ради выгоды, другие — ради объединения состояний, третьи — ради сохранения любимого раба на Протоне после того, как истечет его или ее двадцатилетний срок. Граждан едва ли заботят: любовь, или секс, или даже внешний вид друг друга.

— Но есть и правовые аспекты, — упрямо продолжал Стайл. — Брак с Гражданином дает определенные привилегии…

— Всецело по желанию Гражданина. Супруг может быть застрахован от высылки с Протона или от домогательств другого Гражданина, но Гражданин может расторгнуть брак в любой момент, просто сделав соответствующую пометку в записях компьютера. Поэтому такой брак ничего не значит, если вторым супругом также не является Гражданин.

— Такой брак означает, что супруг — это человек, по крайней мере на время супружества, — сказал Стайл.

— Раб уже является человеком, брак с Гражданином просто временно повышает его статус. Основные надежды рабов, заключающих браки с Гражданами, связаны с тем, что один из их общих детей, возможно, когда-нибудь будет назначен наследником, так как такой ребенок является прямым потомком Гражданина; однако гарантий тут никаких, ведь никто не вправе приказать Гражданину.

— Иногда Гражданин назначает наследником супруга, — сказал Стайл.

Она пожала плечами.

— Все это так, Стайл. Но какой в этом смысл?

— Я подумываю заключить брак на Протоне и назначить свою жену моим наследником.

— Ого, — она задумалась, ее компьютерный мозг перебирал все возможные последствия. — Брак по расчету, чтобы защитить свои владения. Не по любви, не из-за секса, не по дружбе.

— Вообще-то, по всем этим пунктам… в какой-то мере, — заметил он.

— А что Голубая Леди думает об этом?

— Это была ее идея. Хотя она в состоянии пересечь Занавес, ей этот мир не нравится и здесь у нее нет законного статуса. Ты говоришь, что не ревнуешь к ней, она вот тоже не ревнует к тебе.

— Ревновать ко мне? Конечно, не ревнует, я ведь машина.

— Да, но к тебе-то она относится как к человеку. Хорошо, теперь, когда мы достигли понимания по основным вопросам, я… — он колебался.

— Ты хочешь, чтобы я подыскала тебе подходящую невесту по расчету?

— Не совсем, Шина. Я хочу, чтобы ты стала такой невестой.

— Не глупи, Стайл. Я робот, ты же знаешь.

— Я так и знал, что будет нелегко, — проворчал Стайл и поднялся из своего удобного кресла. Она тоже начала было подниматься, но он жестом остановил ее, затем преклонил колено и взял ее за руку. — Леди Шина, я прошу Вашей руки.

— Моя программа не рассчитана на такой юмор, — промолвила она. — Но должна сказать, я и не ожидала от тебя таких шуток.

— К черту юмор! Ты выйдешь за меня?

Обычно машины не склонны к удивлению, но она была запрограммирована реагировать по-человечески. Она побледнела.

— Ты же это не серьезно?!

— Я очень серьезен, и мое колено уже начинает болеть. Ты дашь мне ответ?

— Стайл, это невозможно. Я…

— Я знаю, кто ты. Ты всегда упоминаешь об этом, когда расстроена. Я Гражданин, могу делать, что хочу. Я могу жениться на том, кого выберу, по той причине, какую сам выберу.

Она пристально посмотрела на него.

— Ты говоришь серьезно! Но как только ты попытаешься зарегистрировать меня как… как… они узнают, кто я на самом деле, они уничтожат меня.

— Сначала им придется уничтожить меня. Отвечай.

— Стайл, зачем ты это делаешь? Есть опасность, что…

— Я вижу, что должен ответить тебе, раз ты сама не отвечаешь. Если я женюсь на тебе, ты станешь женой Гражданина, человеком по определению. Как следствие, другие, подобные тебе, смогут считаться людьми. Это инструмент, рычаг для признания разумных машин в статусе рабов. Это услуга, которую я могу им оказать.

— Это действительно удобно, — сказала она. — Использовать меня, чтоб помочь моим друзьям в деле признания их людьми.

— И они станут еще более могущественными, если я по какой-то причине неожиданно уйду со сцены, взвалив бремя Гражданства на тебя.

— Правда, — сказала она.

— Это и есть ответ? Эта «правда» означает «да»?

— Нет! — выкрикнула она, вскочив с места. — Не нужен мне твой титул, мне нужна твоя любовь!

Стайл молча поднялся с колен. Его любовь — вот та единственная вещь, которую он не мог ей дать.

— На самом деле мне не нужны твои привилегии, — продолжила она, проявляя отнюдь не машинный нрав. — Я хочу быть, а не казаться; не хочу, чтобы меня использовали.

— Я не предлагаю использовать тебя…

— Я не о сексе! — крикнула она. — Я была бы счастлива, если бы речь шла о нем! Речь об использовании меня в качестве рычага, которым я быть не хочу.

— Прости, я думал, это хорошая идея.

— Ты с твоим плотским мужским высокомерием! Сделать меня фальшивой женой, использовать как простой механизм, каким я вроде бы и являюсь. Ты думал, раз я люблю тебя, то я сделаю все, что ты захочешь. В конце концов, какая может быть гордость у простой машины?

Во что же его втянули? Стайл вытащил голографический приемник и вызвал Голубую Леди. Появилась сферическая картинка, Стайл поворачивал ее до тех пор, пока в зону видимости не попала Голубая Леди: она расчесывала Хинблу.

— Леди, — позвал он.

Она оглянулась.

— Мой господин!

Шина замерла на месте.

— Ты можешь связываться с ней?

— Да, Леди Шина, — ответила Голубая Леди, узнав голос робота. — И мне понятна причина твоего беспокойства. Признаюсь, это я подвигла Господина на этот шаг.

— Мне следовало знать, — сказала пораженная Шина. — Но это же так цинично, Леди.

— Да, Леди Шина, будет сие для тебя нелегким испытанием.

— Не в этом дело, Леди, это же представляет огромную опасность…

— Я прошу прощение за то, что поставила тебя в неудобное положение, Леди Шина. Ты вправе отказаться. — Она погладила Хинблу, а затем обратилась к Стайлу: — Мой Господин, я не помыслила об ее чувствах, я думала лишь об ее добром сердце. Мне нужна была сестра в том мире, и сие было себялюбиво с моей стороны. Не заставляй ее. Люблю тебя, — и она повернулась к лошади, прекращая разговор.

Стайл отключил голограмму.

— Полагаю, вопрос закрыт, Шина. — Он чувствовал смущение и неловкость. — Если тебя это хоть немного утешит, я чувствовал себя примерно так же, как ты, когда она впервые предложила эту идею. Я испытываю к тебе самые теплые чувства и всегда испытывал, просто я не могу назвать это любовью.