Токацин - Зелёный рассвет

— Это настоящий легендарный поиск, прямо как в героических сказаниях, — сказал Фрисс, глядя на сармата с трепетом. — А можно мне присоединиться к тебе? В четыре глаза искать удобнее.

Сармат недоверчиво посмотрел на Речника — смеётся тот, что ли?

— Хочешь — ищи, — неохотно ответил он. — Здесь — укрытие, живи. Пыль с себя стряхивай у входа и без скафандра не бегай, не таскай сюда ирренций ни на себе, ни в себе. Тут чисто. Би-плазму есть будешь?

Фрисс не сразу понял, что ему предлагают, — так захвачен был будущими приключениями. Не каждый день попадаешь в легендарный поиск! Это не хранилище в Змеиных Норах… Ох ты!

Он вытряхнул на ладонь кусочек Би-плазмы — вязкой бесцветной массы, контейнер с которой Гедимин достал из-под рилкаровой плиты. Би-плазма была и повседневной, и праздничной едой сарматов, совершенно безвредной — и совершенно безвкусной. Съев Би-плазму, Фрисс сразу задумался о том, какие припасы надо взять с собой из Замка. Нельзя же объедать Гедимина, и нельзя есть это вещество каждый день — оно в глотку не полезет!

— Гедимин, я только помогу Гвеннону — и сразу вернусь, — пообещал он. — В середине Айкени или даже раньше я найду тебя. Как сюда дойти от окраины?

— Будем выходить — запомни дорогу, — ответил сармат и каким-то образом съел Би-плазму, не снимая шлема. Фрисс решил пока таким фокусам не учиться, разве что соберётся сходить в Гиблые Земли — там такое умение понадобится…

— Гедимин, а что ты такое делаешь? Какой-нибудь прибор? — с любопытством спросил он, глядя на искры, летящие из-под пальцев сармата. Пахло плавленым фрилом и гарью.

— Так, цацки, — пожал плечами Гедимин и показал несколько странных украшений, приваренных к его скафандру. Собранные из мелких обломков каких-то приборов, стекла, камня, фрила, толстой фольги, они по форме напоминали то летающие корабли, то странных механических тварей, то древние машины… Одна из них вовсе выглядела как чёрно-жёлтый трилистник — яркая и жутковатая штуковина.

— Это наградные, за сбитые корабли, — неохотно пояснил сармат, увидев интерес в глазах Речника. — Бывают наградные за работу. А кто-то просто носит цацки. Их многие делают… чтобы инструмент не простаивал и навыки не пропали.

— Чтобы хорошо чинить станцию, если вдруг придётся? А эта жёлтая штука — она означает что-нибудь? — с любопытством спросил Речник. Гедимин кивнул, откладывая незавершённую "цацку", и перевернул трилистник другой стороной. Она была чёрной, только под тремя стеклянными пластинками зеленели три набора цифр. Цифры были обычные, знакомые Речнику, а вот опознавательные значки рядом он прочитать не смог.

— Сам знак мы называем Звездой Урана. А это мой счётчик, — пояснил сармат, проведя пальцем по цифрам. — Столько раз мне пришлось войти в работающий альнкит… столько раз я взрывался… а это общее облучение. Такие есть у всех, кто лезет внутрь альнкита.

— Но как там выжить?! Он же раскалённый, как недра звезды! — поразился Фрисс, осторожно дотронувшись до трилистника. Всё-таки странные существа эти сарматы…

— Век бы туда не ходил, — пробормотал Гедимин и вернулся к работе. — Два взрыва, и если бы не скафандр…

— Гедимин… Это, наверное, можно сразу записывать в летописи, — сказал Фрисс и посмотрел с надеждой. — Тебе пять тысяч лет, ты видел Применение, видел недра альнкитов и ещё уйму всякого. Расскажи что-нибудь… о сбитых кораблях хотя бы! Или об альнкитах…

Сармат тяжело вздохнул и ссыпал детали обратно в углубление на плите.

— Не уверен, что тебе это нужно. Ты уже пришёл в себя?

— Да. Спасибо тебе, Гедимин. Прости, если чем задел, — Фрисс понял, что пора ему уходить. Он подобрал сумку и плащ, надел перевязь с мечами (мечи пахли странными веществами со станции, но ни капли крови на них не было) и выбрался наружу. Гедимин вышел следом, наглухо закрыв за собой дверь.

Они были не на земле, как всё это время думал Фрисс. Между ними и землёй было два этажа полуразрушенного здания. Гедимин выбрал укрытие так, чтобы крысы не могли добраться туда, но и человеку очень непросто было прыгать по скользким оплавленным уступам и качающимся осколкам. Гедимин, к изумлению Речника, спустился быстро и бесшумно и протянул ему руку.

— Гедимин, я сам попробую, тут тренировка нужна, — покачал головой Фрисс и всё-таки слез на землю. Ага, вот такое здание с раскрошенной стеной и странными округлыми окнами на первом этаже. А сколько этажей над третьим — считать собьёшься!

Они выбирались из города странными тропами, то по закрытым дворам, то по широким улицам-ущельям между горами домов, — Гедимин показал Фриссу самую чистую от ирренция дорогу, заодно свободную и от крыс. А с одним-двумя бурыми разведчиками он справится.

— Не могу дождаться, когда начну тут всё исследовать! — сказал Речник, когда крысиные норы остались позади, и мёртвый камень сменился причудливыми растениями. И словно они отходили прочь от огромной глыбы льда — с каждым шагом воздух теплел. Из вечной ледяной осени мёртвого города они возвращались в речное лето. Гедимин молчал, Речник даже не видел его глаз — он опустил на прозрачный щиток вторую пластину, тёмную, защищающую от излучения. Сармат был очень осторожен с Сидженом…

— Запомнил дорогу? — только и спросил он. — К подстанции не ходи. Там рядом разрушенный завод — настоящий крысятник.

— Подстанция! — спохватился Речник. — Гедимин, я забыл тебе сказать… Вчера крысы — до того, как на меня напали — ссорились между собой и кричали что-то о станции. Как там… "вся мощь станции, звёздный огонь"… Это не может относиться к твоему поиску?

Он осёкся. Даже сквозь тёмный щиток было видно, что сармат смотрит на него как на безумца, с испугом и жалостью.

— Зря недооценивают ЭСТ-излучение, — тихо сказал Гедимин самому себе. — Странно оно влияет на мозги… Мне такое и с ожогами не мерещилось…

— Гедимин, я своими ушами это слышал! — начал доказывать Фрисс, но сбился и замолчал. Очевидно, что сармат ему не верит — и не поверит, только подумает, что ненормальных в поиск брать опасно.

— Вот и стена… Гедимин, может, сходишь со мной к живым людям, на участок? — предложил Речник. Сармат покачал головой.

— Ни к чему это. Ну как, ты дойдёшь до своих? В глазах не темнеет, не светится?

— Нет, всё хорошо. Я вернусь и привезу тебе разных камней для твоей работы, — пообещал Речник. — Привезу нормальной еды. Только смотри — мы сейчас воюем с одним народом, они в мёртвый город могут не полезть, а могут и полезть. Будь осторожен!

— Фриссгейн, я-то отобьюсь, — вздохнул Гедимин и шагнул назад, в тень разрушенного здания. — Уран и торий!