Занимательная некромантия. Сердце демона - Марина Николаевна Александрова

Внезапно мной овладела такая паника, что я соскочила с кровати и бестолково заметалась по комнате, доставая из шкафа дорожную сумку и скидывая в неё первые попавшиеся под руку вещи. Неважно, что это будет! Неважно! Просто надо что-то взять!

Попутно я пыталась одеться, причесаться, собрать деньги и документы! Именно в таком состоянии меня застал Дарен. В полурастёгнутом платье, с небрежно забранными в пучок волосами, я пыталась найти свои дорожные сапоги, когда он, казалось, просто материализовался у меня на пути. Заспанный и не на шутку встревоженный, в одних пижамных штанах, босой и взлохмаченный. Его руки вдруг сомкнулись на моих плечах, и он с силой встряхнул меня.

— Я спрашиваю, что ты делаешь, Элизабет⁈ — прокричал он мне в лицо, и только это вдруг смогло вывести меня из этого панического приступа, глупо моргнуть и посмотреть ему в глаза.

— Что ты тут делаешь? — пробормотала я, бестолково пытаясь освободиться от его неожиданно крепкой хватки.

— Я? Ну, пытаюсь выяснить, кто тебя тут убивает или ещё что? — поежился он. — Бога ради, почему у тебя так холодно? Обещали же заморозки, а ты забыла закрыть окно? — посмотрев мне за спину, вдруг сказал он.

— Окно? — повторила я, обернувшись вслед за ним и понимая, что он прав.

— Так, что ты делаешь? — нахмурившись, он вновь попытался привлечь моё внимание. — Я думал, твои приступы уже в прошлом. Давно же ничего такого не было. Ты говорила, что с тех пор, как живешь в моём доме, тебе стало лучше? — столь неподдельная тревога во взгляде лучшего друга вдруг немного отрезвила.

Действительно, что я делаю? Дарен через столько прошел, вытаскивая меня с самого дна. Неужели всё возвращается? Нет, это совсем не то! Совсем! Это другое!

Кто бы что ни говорил про связь между близнецами, но я и Джесси, мы всегда точно знали, что она существует между нами, и именно сейчас я совершенно точно знаю, что нужна ему! Я знаю это!

— Мне нужно домой, — немного потерянным голосом, прошептала я.

Только сказав это, я поняла, насколько странно это всё выглядело в глазах Дарена. Да, и любому другому человеку, такое моё поведение могло показаться более чем невразумительным. Его карие глаза, цвета теплого чая, казались не на шутку встревоженными. Дарен не кричал и не пытался как-то меня вразумить. Он казался растерянным.

— Почему? — серьёзно спросил он и его темные брови сошлись на переносице.

— Просто, — всё ещё задыхаясь от накативших на меня чувств, я не знала, как объяснить то, что испытывала и сохранить образ здравомыслящего человека, который способен принимать решения.

— Скажи мне, Лиз, — тихо попросил он, и его крепкая хватка на моих предплечьях ослабла, превратившись в подобие успокаивающих объятий. — Я смогу помочь тебе, чтобы ни произошло. Ты же знаешь это? И я всегда буду на твоей стороне…

— Я видела сон, в котором погиб мой брат, — онемевшими губами прошептала я, и тут же взглянула в глаза Дарену.

Мне нужно было хотя бы уловить, что он думает на самом деле.

Я никогда не задавалась вопросом, почему именно этот мужчина появился в моей жизни. Он просто пришёл, когда я больше всего нуждалась в поддержке, и остался рядом, словно так и должно было быть. У него не было семьи и всё, чем он на самом деле увлекался — это его работа. Я не знаю, как ему удалось пробиться к кому-то вроде меня, когда всё, за что я так долго боролась, превратилось в прах и я просто поняла, что не могу больше жить без того, к кому привязал меня отец. Я готова была искать Кристиана хоть на краю света и валяться у него в ногах, лишь бы он позволил мне быть его преданной рабыней. Потерять остатки себя и раствориться в нём. Осознание того, что это безумие так захлестнуло меня тогда не оставило иного выбора, кроме как взять в руки лезвие и закончить всё так, как могла решить только я сама. Это было последнее, что именно я могла выбрать. В какой момент сохранение собственной личности стало столь важным пунктом в списке моего существования? Почему сама возможность быть рядом с тем, к кому так рвалось моё сердце, казалась страшнее смерти? Но появился Дарен, который спросил у меня всего одну вещь, когда я пришла в себя в центральном госпитале Ривдэйл:

— Хочешь, я помогу тебе?

Вот так просто. И так же просто я согласилась. Тогда, с его первым прикосновением к моей забинтованной руке, мне показалось, что он забрал невероятно тяжелый камень с моего сердца, и я впервые смогла сделать вдох полной грудью. Впервые за те три года, что прошли с того самого дня я задышала.

И сейчас, смотря в глаза своего друга, я знала, что если он не поверит мне, то я действительно сошла с ума.

— Сейчас три часа ночи. Первый поезд до Эйвери отходит в семь утра. У нас есть время спокойно собраться и даже позавтракать, так что давай ты возьмёшь себя в руки, и мы просто будем делать всё постепенно.

— Мы? — казалось, это было единственным, что я услышала из того, что он сказал.

— Конечно, мы, — улыбнулся он, отчего уголки его глаз пронзили лучики глубоких морщин. — Я не был в отпуске уже семь лет, могу позволить себе небольшую поездку.

— Но…

Я хотела сказать, что он вовсе не обязан этого делать, но Дарен не дал мне договорить. Он решительно повернулся ко мне спиной и направился к выходу из моей комнаты.

— Угадай, что на завтрак? — обернулся он ко мне на выходе.

— Яичница, — пробормотала я.

— Именно, — хмыкнул он и улыбнулся. — Сколько не гадай, будет только она.

Уже привычно пошутил он, спускаясь вниз и оставляя меня в тишине собственной комнаты.

Если мне и казались странными такие наши отношения, дружба вопреки возрасту и положению, то я не желала думать об этом. Я просто принимала этот дар судьбы, точно неожиданно найденный зонт посреди проливного дождя. Он был нужен мне.

После разговора с Дареном, я немного успокоилась и взяла себя в руки. Моё сердце всё ещё заходилось от ужаса, но я по крайне мере могла спокойно сложить вещи в сумку, взять документы, написать заявление на отпуск по семейным обстоятельствам и привести себя в порядок. Я не видела Джесси чуть больше месяца. Каждый год летом он приезжал на пару недель в Ривдэйл. И, каждый раз мне казалось,