Мария Чурсина - Императрица и время

- Это правда? - Она на этот раз обратилась к Риану, и он всё понял, и кивнул, не поднимая глаз.

Орлана прижалась спиной к мраморной колонне, тайно надеясь, что холод приведёт в порядок мысли, но чуда не случилось. Озарения не пришло.

- На кого было направлено заклинание? - Орлана не смотрела ни на одного из присутствующих. Взгляд её блуждал по едва освещённым стенам, по окнам - высоким, искрящимся голубым льдом. За окнами давно наступила ночь, новая ночь, которую предстояло пережить.

Кленис неловко взмахнул руками, изображая очередной жест раскаяния. Он тяжело и натужно дышал, как будто бы слишком сильно давил широкий пояс, и лицо краснело.

- Я прошу прощения, но, в самом деле, на меня. Я понял это совершенно точно. Он ткнул пальцем вверх, призывая в свидетели Вселенский Разум, и, наконец, решился ослабить пояс. Его лицо начало приобретать нормальный оттенок.

Молчание, щедро сдобренное его возмущённым сопением, длилось слишком долго, и Мидар не шевелился, и магический ветер покачивал полу плаща Аластара. Орлана прижималась затылком к колонне, как будто собираясь впитать в себя спокойствие мрамора. Молчала, не желая больше ничего знать.

После того самого убийства учёных в Арджане, после ещё нескольких кровопролитных стычек, она запретила использовать боевую магию в колониях. Всем, кроме действующей армии. И Риан прекрасно знал об этом, он знал, а значит, у него были очень веские причины, чтобы нарушить запрет.

- Почему? - повторила она вслух свою мысль. Единственную, кажется, не разукрашенную чувствами.

Кленис покраснел ещё больше.

- Я не могу понять, просто не могу. Он начал задыхаться, и широкий ремень, хоть и был ослаблен, уже так сильно впился в его живот, что Орлане на секунду показалось - сейчас пряжка отскочит. - Я ничего не понимаю во всей этой ситуации! Чем я заслужил такое обращение?

- Успокойтесь. Ей снова пришлось перебивать главного пострадавшего. - Вы уже были у целителя? Последствия остались?

Кленис задумчиво и осторожно приложил руку к щеке, как будто там должны были остаться страшные раны.

- С этим всё в порядке, сказал он чуть нервно. - Спасибо вашему э-э-э...

Аластар чуть кивнул, отказываясь от благодарностей.

- Что же, я рада и этому. Орлана сощурилась, и огненные шары расплылись в неаккуратные кляксы. Головная боль не отступала. Ей бы самой сейчас опуститься в кресло и отдаться на волю лёгким рукам Адальберто, но нет. - В таком случае вы можете быть свободны.

Он обернулся: в глазах было то ли удивление, то ли замешательство. Искорки белого пламени таяли на чёрном мраморе и в его глазах, как в тёмной воде. Кленис заговорил спокойно и размеренно, убрав вечно извиняющийся тон, как будто смахнув живые золотистые пушинки с подоконника в темноту.

- Я стал свидетелем незаконного использования магии. Я почувствовал всё это на себе. Я не забуду этого и не сделаю вид, что забыл. И, между прочим, за такое по закону следует вполне серьёзное наказание.

Орлана кивнула так резко, что перед глазами на мгновение потемнело.

- Помню. Я собираюсь со всем этим разобраться. Хотя знаете, я думаю, вам нечего бояться - Риан не хотел вам зла. Всего доброго.

Он обошёлся без помощи - поднялся, опираясь на подлокотники кресла, и прошёл к порталу, словно специально бравируя своей неспешностью. Белое пламя дёргалось, как будто от сквозняка, и ползли по стенам тени - зыбкие, дрожащие, испуганные.

Орлана выдохнула, когда портал закрылся за спиной Клениса, опустила судорожно выпрямленные плечи и вышла из полумрака, как будто из надёжного убежища.

- Мидар, она обернулась на мага-воина, я отпускаю тебя сегодня. Поговорим чуть позже.

   Полумрак дрогнул - телохранитель императрицы склонил голову вместо слов прощания и тоже вышел. Орлана опустилась в кресло и откинулась на спинку, прикрыв глаза. Тревога, которая весь вечер жила в горле, прорвалась и рассыпалась по всему телу усталостью.

- Кто всё это видел? - даже не пытаясь предать своему голосу твёрдости, произнесла Орлана. - Кто ещё видел, как ты произносил это заклинание?

Повисла ещё одна минута молчания, густая и прохладная - вернулся магический ветер. Кому-то из них троих очень хотелось ветра. Вряд ли Аластару, и уж точно не самой Орлане - ей вообще было не до обстановки приёмной.

- Никто, вместо Риана отозвался начальник тайной полиции. Кроме лорда Клениса никто ничего не видел.

- Так. Она открыла глаза. В сумраке за пределами освещённого круга проступили призрачные силуэты деревьев. - Это уже проще. Единственный свидетель, выходит.

Улыбка поползла по губам, та самая невесёлая улыбка, как у Аластара - Орлана переняла эту привычку, как единственное, что казалось постоянным и обыденным, что успокаивало.

- Риан, решила, наконец, она, уже поздно. Иди спать, хорошо?

- Да, произнёс он тихо, и это было первое слово, сказанное им за весь вечер.

Чуть помедлив, как будто ожидая, что она передумает и оставит его на разговор прямо сейчас, Риан поднялся и тоже вышел.

Когда круг света совсем сузился - до них двоих, Аластар шагнул назад, за спинку её кресла. Он был как раз одним из тех немногих, чьё присутствие за спиной не вызывало в ней нервного желания оглянуться на всякий случай.

- Как это низко - подставить ребёнка, прошипела она сквозь зубы. - Спектакль. Представление! Вы видели, как он требовал справедливости?

Зала стремительно сужалась, принимая размеры небольшой комнаты. Орлане не нравились огромные пространства, она не любила вглядываться в сумрак, затаившийся в углах. Окна из синего стекла беззвучно рассыпались, и их осколки складывались в новые - невысокие, полукруглые, прикрытые тяжёлыми шторами.

- Глупо уже то, что он даже не позаботился, чтобы нарушение увидел ещё хоть кто-то, сказал Аластар. - Мы решим эту проблему, моя императрица. Кленис забудет о том, чтобы ставить вам условия.

Орлана кивнула. Шуршали об оконные стёкла ветви деревьев. Там, за садом, выбиралась на небо бледная от зарева городских огней луна.

- У меня есть для него кое-какие аргументы, выдержав обычную паузу, рассказал Аластар.

У него находились аргументы и волшебные слова для каждого, кто вообразил себя сильным и смелым. Порой достаточно было одного вечера, чтобы утихомирить бунтаря - ведь у каждого находились тайны и тщательно скрываемые провинности. Орлана знала, что Аластар разберётся с этим вечерним 'недоразумением', и волновало её совсем не это.

- Зачем Кленису устраивать тут спектакли? Неужели и правда считает, что я разведу руками и приму всё, как есть?

Она не знала подробностей того, что произошло сегодня в Ситрите, она ещё собиралась выслушать объяснения Риана, но зато прекрасно знала своего сына. Он не был глуп. Возможно, слишком самоуверен, но не глуп. Он не мог не понимать, что творит, и во что его порыв может вылиться. Что же произошло там, в украшенном к празднику городе? И что произошло бы, если бы вместо Риана пошла она сама?