Ольга Сараева - Поющий Ландыш.Сила для Меча.Часть 4 (СИ)

  - Но наша возможная Цель?

  - Безусловно.

  Я смотрел на улыбающегося ду серке и понимал, что не слышу его существования в Ментале. Странное ощущение. Тёмный эльф рассмеялся.

  - Забавно, правда, феальдин?

  Я пожал плечами.

  - Игры с Запретной магией?

  - Запретная она для вас, Светлый, а для нас всегда была просто магией Смерти.

  - Как вы обошли Закон?

  - Уже после Раскола наши гватамари создали ритуал Отвержения жизни, делающий Перворождённого невидимым для Взгляда Элутара. Когда приходит Первое Совершеннолетие, будущего делота лишают Имени и отправляют в Пустоту. Тут главное вовремя завершить ритуал, иначе Отверженый уйдёт слишком далеко по Дороге Смерти. Остановить и вернуть, но уже без Имени, удаётся только одного из трёх. Мне, как видите, повезло.

  Тёмный эльф помолчал и добавил:

  - Мы существуем между жизнью и смертью, феальдины, и никто не скажет, что ждёт нас в Посмертии.

  Это верно - никто. Теперь я понимаю, почему он пришёл в ужас, увидев Пустоту в глазах Тары. Отверженные. Интересно, что думают об этом Старшие? По словам ду серке ритуал Отвержения был создан уже после Раскола. Однако если за мной, а до этого за отцом приходили не Охотники, то тайную войну против нас ведёт не Тёмный Совет. Но тогда кто же? Пожалуй, это вопрос к Линдориэлю.

  - Ну и как тебе там, в Пустоте, делот? - спросил Гил. - Игра стоит свеч?

  - Как видишь, - развёл руками ду серке.

  - Вижу: не живой, не мёртвый, но по-прежнему смертный, - усмехнулся брат. - Насколько я понял, Тёмный, ты Высокого рода.

  - О чём ты, князь? Мы же убийцы Перворождённых. Как говорится, избавь Элутар от такого родства! Нас отдают в закрытую Школу сразу после рождения, тайно, стараясь, чтобы ничто не указывало на Дом, из которого происходит будущий делот. Даже Имя дают уже в Школе - то самое, которого потом сами же и лишают.

  На лице Гила мелькнуло презрение.

  - И как же вас различают после ритуала?

  Тёмный эльф пожал плечами.

  - Дают прозвища. Нас не так много, как ты понимаешь.

  - И какое же прозвище носишь ты? - поинтересовался я.

  - Догадайся, феальдин, - усмехнулся он.

  Что, поиграть захотелось, убийца? Давай поиграем! Ду серке судорожно вздохнул и схватился за горло. Я наблюдал, как с его лица сползает улыбка, а пепельная кожа медленно приобретает синеватый оттенок.

  - Ааккуратнее, Дель, - заметил Гил. - Он уже понял, что ты не склонен к играм.

  Я отпустил ментальную удавку. Делот! Элутар-то, может, тебя и не видит, зато у меня со зрением всё в порядке.

  - Мне повторить вопрос?

  Ду серке качнул головой, пытаясь восстановить дыхание.

  - Гилтар, - прохрипел он наконец.

  - Как?! - поразился Гил.

  - Гилтар, Мастер Летающих Ножей, - пояснил я. - Не трудно было догадаться. Помнишь его гиллт, заряженный Смертью? Знали, что близко ко мне не подобраться, вот и отправили стрелка. Ты лучше вот о чём подумай: какое нужно было иметь прикрытие, чтобы попасть на Испытания, да ещё с оружием! Второй раз против меня работала уже группа, но прикрытие, думаю, обеспечивал всё тот же кудесник.

  Тёмный эльф всё ещё держался за горло.

  - Я не знаю... кто меня прикрывал... феальдины. Детали со мной... не обговаривали.

  Ну разумеется, не обговаривали! Он что, нас за детей держит? Я разглядывал ду серке со смешанным чувством уважения и презрения. Это же надо: так много говорить и ничего при этом не сказать! Даже в отношении делотов он чист: о странных воинах Тёмных мы знали ещё до того, как его взяли. Что ещё? Назвал ритуал Отвержения жизни? Так опять же ничем не рисковал - содержание-то сего магического действа ему не известно. С точки зрения ценности полученных сведений всё это мелочи, не стоящие внимания. После такого "предательства" можно смело возвращаться к своим: ещё и героем сочтут! Другое дело, сдать "перевёртыша", да ещё такого ранга! Тут уж ду серке будет стоять до конца. Правда, недолго.

  - Ладно, делот, это ты там расскажешь, - сказал я, указав пальцем в потолок. - И про прикрытие, и про детали. Кстати, скрывать не советую: во-первых, больно, а во-вторых, просто бессмысленно: знаем мы вашего кудесника-дафара. Дал"леДин"н, так?

  Ду серке на мгновение поднял глаза и снова уставился в пол.

  - Кто заказал тебе мою жизнь, делот?

  - Не знаю. Могу назвать лишь того, с кем разговаривал - серегама Моринар, Младшая княгиня Тиндомэ.

  Гил посмотрел на меня, я пожал плечами: это имя ничего мне не говорило.

  - Не понимаю я тебя, убийца, - сказал брат Тёмному эльфу. - Ты вовсе не выглядишь наивным. Зачем вернулся в клан, если провалил задание? Надеялся, что заплатят?

  Ду серке подался вперёд, глаза полыхнули алым.

  - Заплатят?! За жизнь Перворождённого Древней крови, Светлого князя, феальдина? Чем? Чем можно оплатить такой риск?! Подобную работу выполняют только в обмен на жизнь. Мне обещали жизнь сына. Ты прав, князь: я знал, что меня ждёт, но я должен был хотя бы попытаться!

  - Ну и как, попытался? - спросил я.

  Наши глаза встретились, и как тогда, в Покинутом замке, я снова ощутил родство со своим убийцей. Не жалость - это чувство мне не знакомо, не прощение - я не умею прощать, а именно родство! Феальдины призваны уничтожать таких, как он - Отступников, хладнокровных убийц. И всё же....

  - Давай-ка с начала... Гилтар.

  Ду серке опустил глаза.

  - Могу я просить, Охотник?

  - Попробуй.

  - Не называй меня так. Зови, как хочешь, только избавь от этого.

  Признаться, просьба меня удивила. Впрочем, почему бы нет? Я повернулся к Гилу.

  - Сомбрэль. Как тебе, Младший князь?

  Это было одно из имён Гила на Терре. Неплохой, кстати, из брата француз получился. Не хуже, чем из меня испанец.

  - Ты серьёзно, Дель? - в глазах брата плясали искорки смеха.

  - А что? Хочу увековечить.

  На лице делота отразилось сомнение.

  - У прозвища есть значение?

  - Есть, - кивнул я, - и самое невинное. На языке одного из Внешних миров это означает "тёмный".

  - Без шуток?

  - Слово феальдина.

  - Сомб-рэль, - тихо произнёс ду серке, словно пробуя новое слово на вкус. - Похоже на наше. Благодарю, Младший князь Л"лиоренталь.

  - Ну наконец-то Л"лиоренталь, - рассмеялся Гил. - А то всё Тиндомэ да Тиндомэ!