Бывший. (не)простой выбор императора-дракона - Мария Минц

остановиться хотя бы на пару секунд, чтобы отдышаться и посмотреть, что там случилось с лодыжкой.

— Стой! — заревел за спиной Матиас.

В голове пронеслась странная мысль — интересно, он понимает, что этот рев только заставляет меня бежать все быстрее?

Прошла всего пара секунд, а за спиной снова раздался тяжёлый топот.

До дверей оставались считанные шаги.

И в тот самый момент, когда мои ладони легли на прохладные дверные ручки и потянули их вниз, я будто почувствовала горячее дыхание у себя на затылке.

Меня так и подмывало обернуться, чтобы понять, правда ли это или мне всё мерещится, но волевым усилием я заставила себя не думать об этом.

Распахнув двери, я тут же выскользнула на улицу под удивленные взгляды стоящих по бокам стражников. Меня обдало ледяным ветром — лицо обожгло холодом, а снежинки беспомощно прилипли к разгоряченному лицу.

Я в панике обвела взглядом крыльцо королевского дворца.

Вот, я выбралась. Но что мне теперь делать дальше?

Глава 18

Из-за ветра, швыряющего в глаза пригоршни ледяного снега, было трудно разглядеть что-либо. Я приставила ладони к лицу, в отчаянии озираясь. Сердце глухо билось, дыхание сбивалось.

Если даже сейчас не найду что-то подходящее, побегу прочь, твёрдо сказала я сама себе. Матиас не получит ни меня, ни наши виноградники!

Внезапно моё внимание привлекло движение. Я вгляделась в снежную круговерть и различила вереницу из нескольких карет, подъезжающих к крыльцу.

В сердце шевельнулась робкая надежда.

Из карет выходили богато одетые люди, чьих лиц я не смогла разглядеть из-за того, что они загораживали их ладонями, спасаясь от снега. Эти люди один за другим поднимались по длинной лестнице дворца и я поняла — это мой шанс!

В тот же момент я рванула навстречу ним, едва не врезавшись по пути в какого-то важного франта. На бегу извинившись, я слетела с лестницы и подбежала к веренице карет.

Те, что стояли впереди, уже начали отъезжать, поэтому я кинулась к оставшимся. Рванула на себя ручку ближайшей и в тот момент, когда карета тронулась с места, нырнула внутрь, рухнув на обитое мягким бархатом сиденье.

Вскинув голову, я выглянула на улицу и заметила, что к этому времени Матеус уже выскочил из дворца. Но из-за того, что все приехавшие уже вовсю толпились на входе, ему никак не удавалось пробиться даже к лестницу.

Тем временем, карета, в которую я запрыгнула, резко остановилась под недовольное ржание лошадей. Со стороны кучера распахнулось небольшое окошко, в которое просунулось разгневанное лицо мужчины средних лет.

— Кто вы и что себе позволяете?! Немедленно убирайтесь вон! Вы хоть знаете, чья это карета? Эркки Хейно, второй советник его величества императора Антеро Винтера…

При упоминании имени Антэро у меня из глаз сами собой брызнули слёзы.

— Умоляю! — в отчаянии прервала я кучера, — Не выгоняйте меня! Если вы это сделаете, меня будет ждать страшная опасность… меня… меня…

От рыданий сдавило горло, и все слова иссякли. Я могла только беспомощно хватать ртом воздух и утирать слёзы.

Видимо, это зрелище подействовало кучеру на нервы. Ярость на лице уступила место растерянности.

— Мне вас очень жаль, дамочка, — прогудел он, — но я не могу разрешить вам остаться… вы уж поймите… я ж человек подневольный, если выяснится, что я пускаю в господскую карету кого ни попадя…

В голосе его прозвучало сомнение, и в этом я увидела надежду.

— Пожалуйста, — глухо взмолилась я, прижав ладони к груди, — Мне больше не к кому обратиться… Только увезите меня отсюда, прошу… можете высадить меня где-нибудь дальше, я как-нибудь дальше справлюсь сама…

В глазах кучера промелькнуло что-то похожее на беспокойство и он на некоторое время отвернулся. Сквозь открытое внутрь задувал холодный ветер, но из-за страха и переживаний, я его практически не чувствовала.

Я осторожно приподнялась с сиденья, чтобы посмотреть что происходит на улице и тут же нырнула обратно, распластавшись на сидении. Матиас уже стоял возле карет, остервенело распахивая двери каждой из оставшихся.

Еще немного, и он доберется до нашей.

Ну же, почему кучер медлит? Пусть уже либо скажет, что никуда меня не повезет и это его последнее слово или наконец взмахнет вожжами, заставляя лошадей сорваться на бег.

Со стороны улицы я услышала приглушенный стук — захлопнулась еще одна дверца соседней кареты. Сколько карет осталось стоять перед этой? Одна? Две?

Вдруг, в окошке снова появилось лицо кучера. Он окинул меня внимательным взглядом и, кивнув в сторону улицы, задал всего один вопрос:

— От него прячешься?

— Да… — всхлипнула я, вздрагивая всем телом от очередного громкого стука с улицы, и вжалась в бархатное сиденье еще сильнее.

Кучер ничего не ответил, но в этот самый момент, карета вдруг дернулась, и мягко заскользила вперед. Я вздрогнула и непонимающе вскинула голову.

Неужели кучер передумал?

Окошко с его стороны захлопнулось, а лошади ускорились.

Я снова осторожно выглянула на улицу и увидела как Матиас в ярости топтал снег. Он запустил руки в свою пышную шевелюру и едва не рвал на себе волосы.

При виде этого зрелища я почувствовала легкое облегчение и поняла, что могу немного перевести дух. Правда, теперь надо думать что делать. Увидеться с Антэро мне так и не дали. Поэтому, единственное, что я сейчас могу — это как можно скорее вернуться домой и рассказать обо всем отцу. А вместе мы уже найдем какое-нибудь решение.

По крайней мере, отец может сказать Матиасу, что разрывает их договор.

Но для этого нужно добраться до дома. А как это сделать, если у меня даже денег с собой никаких нет?

Карета слегка замедлила ход, маленькое окошко со стороны кучера снова приоткрылось.

— Спасибо вам огромное, — опередив его, отозвалась я, — Вы мне очень помогли. Не знаю даже, как вас отблагодарить.

— Вам есть у кого остановиться? — голос кучера звучал несколько смущенным.

— Нет, — вынуждена была честно ответить я, — Но если вы сможете высадить меня у городских ворот, я буду вам благодарна еще больше.

— И куда вы пойдете потом?

— Надеюсь, я смогу найти кого-нибудь, кто сможет подбросить меня до дома, — от осознания собственной беспомощности и безвыходной ситуации, в которой я оказалась, горло снова сдавили невидимые пальцы и голос задрожал.

— А где вы живете? — продолжал зачем-то допытываться кучер.

— Поместье Лотта, — выдохнула я.

— О, так вы, должно быть, дочь Альберта Лотты, бывшего придворного виночерпия? — с неожиданным восторгом в голосе откликнулся кучер.

— Да… вы знаете моего отца? — растерянно спросила я.

— Не его, но его вино, — с теплотой отозвался