Марица. Исток - Александра Европейцева

дико расширились, он попытался устоять, но сила была слишком велика. Он оторвался от земли и отлетел на несколько метров назад, тяжело рухнув на спину в облако пыли. Тренировочный меч с грохотом откатился в сторону.

Тишина.

Я застыла, тяжело дыша, лишь сейчас осознав, что потеряла над собой контроль. Рука, сжимавшая меч, вдруг задрожала.

Ледарс выпрямился, обеспокоенно глядя на сына. Демитр сделал шаг вперед, его рука инстинктивно потянулась к эфесу собственного меча, но замерла в полпути.

Истер лежал неподвижно секунду, две, а затем с тихим стоном перекатился на бок, отплевываясь от песка.

— Ты… это что, магией? — он поднял на меня взгляд, полый искреннего изумления, и медленно потер грудную клетку. — Серьезно? В спарринге?

Я бросила свой меч на песок и бросилась к нему.

— Истер! Прости! Я не подумала! Ты цел?

Он сел, все еще морщась от боли, и вдруг рассмеялся — коротким, хриплым, но искренним смехом.

— Цел? Нет, не цел. У меня теперь, наверное, синяк размером с твоё самолюбие. — Он с трудом поднялся на ноги, все еще потирая грудь. — Ладно, признаю. Встряска получилась знатная.

Ледарс подошел к нам, его взгляд скользнул с моего виноватого лица на слегка помятого, но ухмыляющегося сына.

— Некрасиво, тэба Лантерис, — произнес он без тени укора. — Использовать магию в спарринге на холодное оружие. Это против правил. И крайне опасно.

— Я знаю, Ваше Величество. Я… увлеклась. — я опустила голову, чувствуя, как жарко краснею.

— Зато эффективно, — флегматично заметил Демитр, подходя. В его глазах читалось не осуждение, а скорее профессиональная оценка. — Мгновенное решение в безвыходной позиции. Жестко, но результативно.

Ледарс хмыкнул, внимательно осматривая Истера.

— Ну? Говорить сможешь? Ребра целы?

— Целы, отец, — Истер выпрямился, стараясь не показывать боль. — Просто сбил дыхание. Синяк будет знатный, вот и все. — Он посмотрел на меня, и в его взгляде уже не было обиды, лишь дразнящее веселье. — Запомню на будущее. С тобой нельзя расслабляться. Ни на секунду.

— Прости, — снова пробормотала я.

— Да ладно тебе, — он махнул рукой. — Зато отцу доказал, что я еще могу держать удар. И что его личный маг в прекрасной форме. Лучше любого гвардейца. — Он повернулся к Демитру. — Вы как считаете, генерал? Достойный противник?

Демитр улыбнулся, но его настороженный взгляд скользил по нам троим. И сейчас я поняла, что в разговоре мы вышли за рамки этикета и протокола. Я обращалась к кронпринцу на «ты»! Прямо при Демитре! Только короля еще отцом не назвала открыто!

Да что со мной сегодня⁈

— Более чем достойный, Ваше Высочество. Я бы на вашем месте потребовал дополнительных тренировок. С противником такого уровня расслабляться действительно нельзя.

Ледарс покачал головой.

— Ладно. Инцидент исчерпан. Истер, иди к лекарям, пусть мазью тебя намажут. Демитр, пройдемте, обсудим детали по гарнизону. — Он бросил на меня последний взгляд. — А вас, тэба, я в следующий раз, попрошу контролировать свой азарт. Синяки на наследнике престола — не лучший аксессуар для королевских приемов. И прошу вас зайти к Ее Величеству, потоки магии в ее покоях вибрируют. Она просила, чтобы вы проверили.

— Как прикажите, Ваше Величество

Он развернулся и ушел, уводя за собой Демитра. Тот на прощание кивнул мне, и в его взгляде я прочитала нечто неуловимое — разочарование?

Истер, постанывая, поднял свой меч и сунул его в ножны. — Ну что, проводишь меня к лекарям? А то я, как жертва вероломного магического нападения, сейчас по дороге рухну.

— Идиот, — я фыркнула, но почувствовала, как камень сваливается с души. Все обошлось. — Ты и сам кого угодно можешь магией в порошок стереть!

Мы побрели через плац, молча. Я чувствовала, что он хотел что-то спросить, но не решался. И тогда голову заполнили видения.

— Только кошмары. Никаких странных видений не было.

— Что? — спросил Истер.

— Ты хотел спросить, не было ли у меня странных видений. Не было. Странных снов тоже. Только кошмар. Один. И ты хотел сказать, что тебе снятся странные сны, но не видения.

— В целом да. И да, на видения не похоже. Я пытался расшифровать, но не смог. Как думаешь, стоит беспокоится?

— Не знаю.— Мы уже подходили к двери в казармы гвардии, где дежурил лекарь. — Расскажешь, если станет хуже.

— Договорились. — Он остановился у двери и вдруг серьезно посмотрел на меня. — Спасибо, сестра. За встряску. И за… всё остальное. Было весело.

— Да уж, — я улыбнулась. — Тебе-то хорошо, тебя сейчас мазью будут мазать, а мне идти к матери разбираться с ее вибрирующими потоками. Мне одной кажется, что это просто предлог, чтобы примерить на меня очередное платье к балу?

Истер засмеялся и, помахав рукой, скрылся за дверью.

Я осталась одна. Ветер уже не казался таким леденящим, а спина ныла приятной усталостью. Я медленно побрела через дворы обратно во дворец, в свои покои. Предстояло привести себя в порядок перед визитом к королеве.

Я оттолкнулась от двери и, скинув потную рубаху, направилась к умывальнику. Холодная вода обожгла кожу, смывая следы тренировки и немного проясняя голову. Я подошла к большому резному ларцу у стены — тому, где лежали наряды, купленные лично мной.

Откинула тяжелую крышку. И замерла.

Сундук был пуст.

Нет, не совсем. На самом дне лежала одна-единственная шелковая шаль цвета старого вина, одиноко и укоризненно поблескивая в полумраке. Остального — любимых шерстяных и льняных платьев, простых, слегка свободных — не было.

В этот момент дверь бесшумно открылась, и на пороге возникла Сила с аккуратной стопкой свежевыглаженного белья в руках. Увидев мое ошеломленное лицо и открытый пустой сундук, она замерла, и на ее круглом, обычно безмятежном лице промелькнуло нечто похожее на вину.

— Тэба! Вы уже вернулись… — она поспешила внутрь, стараясь не смотреть мне в глаза. — Я сейчас принесу обед. Повара сегодня растарались.

Я медленно выпрямилась, не отрывая взгляда от горничной. Воздух в комнате вдруг стал густым и тягучим.

— Сила, — сказала я тихо, и мой голос прозвучал странно спокойно. — Все мои платья. Где они?

— Прачкам отдала.

— Что, все? — я скептически посмотрела на горничную.

— Да. Они отсырели. За шерстью нужен особый уход.

Все понятно. У прачек моих нарядов нет. Можно даже не спускаться.

— И