Это кто переродился? Трилогия - Сириус Дрейк

Ударов от падения не было. Впрочем, ничего удивительно. Инквизитор все еще был глух. Звуки приходили — постепенно, словно просыпались…

Первым из них был голос. Вначале глуховатый, но скоро Лаврентий смог расслышать…

— Дайте, дайте штаны! Эй ты, лысый! В очках! Ты чего стоишь⁈ Дай штаны, кому говорят⁈

Лаврентий открыл глаза.

Перед ним прямо в воздухе болтался сам Александр Владимирович Волгин — наследник княжеского рода Волгиных, одного из самых влиятельных в Королевстве. Был княжич невредим, а еще полностью обнажен. Не долетев до крыши какие-то пару метров, он просто замер над крышей, будто кукла на ниточках.

Как и остальные — все они болтались на весу, кто за пару метров над крышей, а кто не долетел какие-то сантиметры.

— Мама… мамочка… — пищала девушка из рода Державиных. Каменная крыша находилась в десяти сантиметрах от ее длинного носа.

Лаврентий обернулся, а во внутреннем дворе была та же самая история: всех студентов держала над землей то ли чья-то божественная воля, то ли…

Выругавшись, Инквизитор кинулся к противоположному концу крыши. Уже у поручней он увидел ее. Доминика Александровна стояла перед главным входом в институт, у безголового крылатого Олафа. Ее руки были подняты вверх, а из носа потоком текла кровь.

«Успела…» — дрогнули ее губы, и она облегченно улыбнулась. В следующий миг ее глаз закатился, и она рухнула в руки подчиненных.

Одновременно раздался звук падения — всех сотен молодых людей, кого Магистр еще секунду назад держала своей магической силой.

Ударившись о крышу, Волгин застонал.

— Ай, сука! Теперь шишка будет!

Державина просто пискнула. Остальные упала молча, и еще долго лежали и смотрели в постепенно светлеющее небо. Тем, кто плюхнулся в саду, повезло больше — трава там были куда мягче.

Кто-то рыдал, а кто-то глупо улыбался. Наверное, решили, что родились во второй раз. Одна парочка в цветочной клумбе лежала в обнимку и смеялась.

— Эй, мессир? У вас же нет лишней пары брюк?..

Игнорируя всех, Лаврентий пошел вперед. Ему нужно было найти всего троих. Вернее, одного. Его Инквизитор планировал стереть в порошок.

* * *

Меч, что едва не убил меня — спасибо чешуйкам — сразу подвернулся мне под руку. Был он адски горячим, а еще говорящим:

— Стой! Ты не Вергилий, ты не имеешь права владеть мной!

— Закройся…

Мне был нужен Вергилий. Он как раз лежал неподалеку, а под ним чернело выжженное пятно. Маг еще шевелился.

Я было сделал шаг к нему, но что-то мне держало. Обернувшись, зарычал. Это была Марьяна — все еще скованная со мной наручником, она лежала прямо у моих ног. Глаза ее были крепко закрыты, на лбу ссадина.

— Сука! Просыпайся!

Но Вергилий очнулся раньше. Он был уже на ногах, а из остатков его мантии вываливалось золото Башни — одна монета за другой оно стучало по крыше как град. От самого мага валил такой плотный столб дыма, что прозвище Домна ему пошло бы куда больше.

— Обухов… — выдохнул он искрящееся облако. — А ты хорош… Где ты научился Древней магии?..

Рассказывать ему истории я не собирался. Дернул Марьяну и, таща ее бессознательное тело за собой, двинулся к магу. Его нос был по-прежнему не сломан. Нехорошо.

Уловив мое настроение, он с улыбкой начал пятиться.

— Хочешь закончить нашу дуэль? — хохотнул он, вытащив из рукава очередную иглу, а затем указал на Марьяну. — Дай мне только пронзить ее. Тогда наша схватка завершится…

Одно движение, и игла сверкнула в разреженном воздухе. Но моя рука была быстрее.

— Она тебе не подушка для булавок, — поморщился я.

Пламя Древнего огня охватило меня в мгновение ока, но я быстро сбросил его как кусок горящей ткани. Это оказалось куда сложнее, чем в первый раз. Сил у меня оставалось совсем немного.

Подтягивая Марьяну, я шел, а маг все пятился. В его руках были еще иглы.

— Идиот! Я же хочу помочь ей! Только с Древней магией она сможет…

— Это мне решать.

Зарычав, он швырнул еще одну иглу, затем еще и еще — и ровно половина их сверхтонких острий проникали между чешуек. Меня опаляло огнем, но каждый раз мне удавалось сбрасывать его. С каждым шагом это было все сложней.

Дергая Марьяну, я подходил ближе, а маг швырял в меня иглы со все нарастающей яростью.

Даже в небе он не был настолько зол, а сейчас…

— Идиот! Древняя магия! Только она может спасти Королевство! И если принцесса не…

Он швырял иголки уже целыми горстями, и тут-то я почувствовал себя настоящей подушкой для магических раскаленных булавок. А еще меч — он все пытался вырваться из моей руки, и вот меня держали уже двое.

Но я все равно шагал.

Огонь с его игл уже не стихал, все сильнее пытаясь охватить и моей душой. Каждый шаг я вырывал с неописуемой болью — все же Древний огонь не потухнет, пока не добьется своего: либо сожжет жертву дотла, либо завладеет ее Даром.

Я мог бы позволить им познакомиться поближе, но не знал — как отреагирует мой Дар на вторжение силы извне. Еще не хватало взорва…

— Сука! — и я упал на колено. Одна из игл вошла слишком глубоко.

Иголки же продолжали входить в меня. Через миг пламя охватило меня с головой…

Зараза, до Вергилия было каких-то пара шагов.

Вергилий же перехватил очередную иголку — и судя по всему, последнюю. Он сам едва держался на ногах. Силой от него не пахло.

А вот игла, да. Она горела от Древней силой.

— Господин! — и тут в мою ногу вцепились руки. Это был Бонифаций. — Бейте его, господин!

Тут же и меч обратился прихлебателем мага. Пафнутий тоже держал меня как в тисках.

— Мы держим его! Покончите с ним!

На губах Вергилия появилась улыбка. Во второй руке — мое приглашение.

— Обухов, ты прои…

Мне же осталось одно — посмотреть ему в глаза. И вдруг Вергилий покачнулся. Лицо мага исказилось от ужаса, а мое приглашение вырвало из его пальцев порывом ветра.

Секунду спустя его унесло прочь с крыши.

— Кто ты? — дрожал маг. — Кто ты такой⁈

Игла выпала из его пальцев — он просто не стал кидать ее. Попятился. Пальцы его прихлебателей тоже разжались.

Все трое смотрели на меня другими глазами.

— Ты же?.. Из Изнанки? Или…

Но мой пылающий кулак оборвал все предположения этого ублюдка. Нос мага хрустнул, и Вергилий с удивленной миной рухнул на крышу. Я же обернулся к его прихлебателям.

Они попятились.

— Кто первый, найдет